Между нами только +18 (СИ) - Бельская Анастасия. Страница 21

— Непослушная вредина! — рычит Максим, вытягивая меня на колени, и сам резко поднимаясь из воды, — какого черта ты творишь?! А если бы наглоталась воды через нос?!

Он смотрит сверху вниз, все еще сжимая мои мокрые волосы на затылке, и выглядит так… Грозно, что я снова теку между ног. Господи боже, мужчина, я и сама не знала, что могу быть такой пошлой!

— А можно наглотаться через рот, и… Не воды вовсе? — свожу брови вместе в умоляющей выражении, и вижу, как его взгляд просто полыхает в ответ на такое.

— Блять, Насть… Твоя задница будет гореть после этого, обещаю, — выплевывает он, и его рука сжимается в моих волосах, подтягивая к члену.

Я как оголодавшая снова ловлю ртом головку, но Макс двигает бедрами, уводя ее от моих губ. Упирается в щеку, проводит вниз, снова по губам — и снова назад, заставляя меня обиженно хныкать, и не давая потянуться следом.

— Максим!

— Я сейчас выебу твой ротик, маленькая. — Максим наклоняется, и другой рукой гладит меня по щеке, будто заранее жалеет перед тем, что последует дальше, — сильно и жестко, так, как до этого у тебя еще не было.

— Да… — стону я, прихватывая ртом его большой палец, и уже сгорая от ожидания.

— Я знаю, ты хочешь этого, — его глаза ни на секунду не отрываются от моих, и в этом какая-то особенная сила и возбуждение между нашими телами, — но, Насть, давай договоримся — ты должна в любой, абсолютно в любой момент сказать, если тебе что-то не понравится. Ты поняла меня?

Я вижу, что он сам уже почти срывается от ожидания, и говорит это все отрывисто, жестко. Мне нравится, безумно нравится чувствовать себя целиком и полностью в его власти, и дрожать перед такими обещаниями, но я точно знаю — Максим не садист.

А потому ему реально важно, что нам обоим это вкатывало.

— Я понимаю. — Серьезно киваю я, и его брови расслабленно расходятся к вискам, — обещаю в случае чего кричать и вопить, а если ты не среагируешь, откушу твой…

— Того, что ты поняла, было более чем достаточно! — поспешно прерывает Макс, и распрямляется, снова вгоняя меня в трепет своим ростом и твердостью оказавшегося у моих губ члена, — расслабься, малышка, и позволь мне воспользоваться твоим ртом.

Я успеваю лишь кивнуть, как его рука грубо фиксирует мою голову, а член врывается в рот, больше не заигрывая, и не пытаясь жалеть мое горло. Я поспешно расслабляюсь, стараясь спрятать зубы, и просто принимаю в себя все его бешеные толчки, прикрывая от необычных ощущений глаза.

— Открой! — немедленно шипит Максим, и с нереально пошлым чмоком вытаскивает из моего рта член, — хочу видеть твой взгляд, когда трахаю твой рот.

Я послушно распахиваю глаза, и поднимаю их вверх, на замершего мужчину. Он кивает, удовлетворенно и повелительно, а затем двигает бедрами, и прижимает мою голову к стене, чтобы снова ворваться в рот членом.

На этот раз — по-другому. С переплетенными взглядами непонятные ощущения трансформируются в какой-то странный, гудящий в горле кайф, и я сама уже обсасываю член, который все быстрее двигается во мне.

Боже, боже, боже.

Почему он смотрит на это так, словно я сейчас — самая роскошная женщина в его жизни?

И с какого черта я странно кайфую, и уже пальцами натираю себя между ног, пошло выпуская слюни на каждый резкий, глубокий толчок?!

— Да, маленькая. Ты просто… Охуенная.

Он увеличивает толчки, все чаще и грубее трахая мое горло, и ни на секунду не отрывая взгляда. Знаю, что он сканирует мои ощущения — не поморщусь ли, не подавлюсь ли от боли, или еще что-то, что заставит его немедленно остановиться.

Только вот все дело в том, что мне действительно это все нравится. И просто дико заводит стоять вот так, на коленях перед Максимом, и знать, что мой рот сейчас для него центр всего удовольствия.

Как еще совсем недавно его язык был для меня…

— На счет три откроешь широко рот, и высунешь язык, маленькая. Я уже готов… Почти все…

Я даже не могу кивнуть, но он по взгляду понимает — я приму все. Весь его вкус, сколько бы он мне не дал, я безумно и до дрожжи хочу, чтоб он кончил мне в рот — просто потому, что меня даже это возбуждает до крайности.

— Раз…

Я мигом выпускаю член изо рта.

— Два…

Открываю рот, и высовываю «лодочкой» язык.

— Три.

Впускаю самую головку, и сразу же прикрываю глаза. Макс также откидывает голову — и с протяжным матом кончает мне в рот, так, что я судорожно глотаю, чтобы не проронить ни капли.

— Малыш…

Он склоняется на колени, и садится рядом, привлекая меня к себе. Мы оба тяжело дышим — я от настоящего и первого в своей жизни глубоко траха в рот, а Максим…

— Пару минут, отойду немного. Это было…

— Охуенно? — подсказываю я, и улыбаюсь в его плечо, чувствуя, как оно завибрировало от смеха.

— Лучше и не сказать, — ухмыляется Максим, и осторожно отодвигает меня от плеча, убирая прилипшие на лоб пряди. — Спасибо, маленькая.

Я краснею, и сама трусь о его руку, ласкаясь как кошка у самого заботливого хозяина.

— Тебе спасибо. Я и сама не знала, что хочу так…

— Всегда знал, что за милыми Ангелочками прячутся те еще черти.

— Ну, до появления некоторых они сидели смирно, и даже носа не показывали!

— А сейчас смотри, повылазили… Видимо, боялись выходить ко всяким долбаебам!

Я не сильно стукаю кулачком по его плечу, и мы вместе смеемся, пытаясь приподняться. Максим успеваем первым — и уже берет свой привезенный гель для душа.

— Все, чертенок мой, доигралась. Поворачивайся попкой — не оттрахаю, так хоть вымою эту Сахарную прелесть!

Я улыбаюсь, и тру внезапно осоловевшие глаза. Пытаюсь встать, но тело наполнено такой негой, что получается с трудом — да и то при помощи Макса.

— Ууу. Кто-то хочет баиньки… — цокает он языком, и сжимает одну ягодицу.

Мой живот отчего-то начинает недовольно урчать, явно напоминая, что о нем забыли.

— Черт, тебя же покормить нужно… Сейчас, малыш.

Максим перестает лапать меня за задницу, а быстро намыливает прямо руками, и смывает пену. Я в этот момент быстро мою волосы, и пока пытаюсь промыть густые пряди, Макс успевает и сам полностью помыться.

— Иди сюда, — он раскрывает большой халат, и укутывает меня прямо в него, вынося из запотевшей ванной. Затем укладывает в кровать, и самолично укрывает со всех сторон одеялом, — постарайся не уснуть пока, ладно? Я сейчас.

— Там в холодильнике еда… — пытаюсь подсказать, но Макс лишь отмахивается и покидает комнату.

Я даже не успеваю прочесать волосы пальцами, как он возвращается, и ставит на кровать бумажный пакет, источающий просто обалденные запахи.

— Все уже остыло, конечно, — он вытаскивает белые вок-коробочки, рассматривает. И протягивает одну мне, — но уверен, это все еще вкусно.

— С креветками? — я раскрываю свою порцию, и чуть ли не исхожу слюной от запаха своего любимого вока.

— Да. Я помню, что ты любишь всяких морских гадов, — Максим морщиться, и открывает уже коробочку для себя, — все, ешь давай, и в позу.

— В позу?

Я застываю с вилкой у рта, и просчитываю в голове, готова ли я сейчас заниматься сексом. Кажется, что усталость и нервность сегодняшнего дня просто придавливают меня к постели, а уж после еды…

— Женщина, что за вопросы?! В «позу ложек» и спать — два часа ночи уже!

Я пару раз моргаю, а затем мы оба смеемся, снова понимая друг друга. Да, секс, конечно, это классно — но, черт возьми, вы пробовали еду и теплую постель?!

Мы быстро расправляемся с едой, и Макс убирает коробки в пакет, унося на кухню. А затем меня, полусонную, сгребает в руки, и действительно укладывает в позу ложек из набора — прижимая к себе попкой, и обхватывая всю руками.

— Насть?

— Ммм?

— Так хорошо?

Я делаю глубокий вдох, и ощущаю, что это будет самый крепкий сон за последнее время. А Максим тихонько напевает что-то над моей головой, и я не различаю слов, но понимаю, что это — на испанском.