Калейдоскоп моего сердца (ЛП) - Контрерас Клэр. Страница 36
Слова повторяются в моей голове. «Ночь Грейс», за которыми следует забавный смешок Бобби, и вдруг я в ярости. Я сделала шаг назад и выстрелила в него убийственным взглядом.
— В чем твоя проблема?
— Я так понимаю, вы знаете друг друга, — говорит Майлз, качая головой. Он смотрит на меня в последний раз. — Когда вы закончите вести игру, которую он хочет, то можешь присоединиться за наш столик.
Затем он поворачивается и исчезает в толпе, оставляя меня, смотреть на пустое место, где он только что стоял.
— Элли, — говорит Оливер, но я поднимаю руку, чтобы остановить его, разворачиваюсь и иду к задней части клуба. Женский туалет как обычно забит, поэтому я думаю, что делать дальше. Когда вижу фигуру, идущую позади меня, то бегу к ближайшему выходу, дрожа от холодного воздуха, который бьет меня.
— Эстель! — кричит он, когда дверь закрывается позади него, шум клуба исчезает вместе с ним.
— Чего ты хочешь? — говорю я. Чего он хочет? Я держу руки вместе, когда остатки алкоголя проходят через мое тело, согревая меня от наружного воздуха. Внезапно я так расстроена всем. Это должен был быть выходной. Может быть, даже ночь, когда я смогу показать Вику, что могу найти парня сама, без помощи мамы, без школы, без искусства, только я. И это глупо. Это глупо, потому что я в танцевальном клубе пытаюсь доказать то, чего не понимала. Что я вообще собиралась делать? Еще одна ночь со случайным человеком? Найти реальный шанс начать все сначала в месте, где разговор совершенно необязателен, а сухой секс является нормой? Смех ускользает от моих глупых, идиотских мыслей. И еще один следует, когда я понимаю, кто стоит за мной — единственный парень, которого я хочу, но не должна. Тот, которого я не хочу хотеть. Я боюсь хотеть.
Когда Оливер не отвечает, я поворачиваюсь к нему лицом. У него закрыты глаза, когда он протягивает руку к своим волосам, расчесывая их, будто в рекламе Пантин. Он выглядит измотанным, как человек, у которого была восьмидесятичасовая рабочая неделя, и сумевшего все же выйти сегодня вечером, чтобы помочь своему лучшему другу отпраздновать победу. Когда он открывает глаза и смотрит на меня, как будто получает второе дыхание.
— Я знаю, что облажался, Элли. Или сделал это в прошлом, — говорит он с коротким смешком, делает шаг вперед, а я стою на месте. Не хочу прерывать то, что он скажет мне, пока смотрит на меня такими глазами. — У тебя нет причин раскрываться передо мной. Я знаю, что не могу быть с тобой, Элли. Я знаю, что не должен быть с тобой. Предложение по работе, которое я получил в Сан-Франциско, а это значит, что я скоро уеду…снова. Твой брат никогда бы этого не одобрил…нас…то, что я с тобой, — говорит он, вздыхая. Он снова протягивает руки к волосам, когда встает передо мной. Мы так близко, что единственное, что между нами — это мои скрещенные руки. Он опускает лоб мне на голову и издает длинный вдох. — Так почему я так сильно хочу тебя?
— Сколько раз мы будем проходить через это? — шепчу я. Сколько раз я позволю тебе разбить мое сердце?
— Просто дай мне одно свидание, — говорит он так же тихо, поворачивая лицо так, чтобы наши носы соприкоснулись.
— Всего одно свидание, и что потом? Ты уедешь на следующий день? — говорю я, отходя от него.
— Дай мне время, чтобы понять это, — говорит он, умоляя мои глаза.
Я качаю головой.
— Я не могу.
— Почему нет?
— Потому что в последний раз, когда мы это делали, ты бросил меня! — говорю я намного громче, чем намеревалась. Он вздрагивает. — У нас была та ночь, и ты, черт возьми, бросил меня! Я проснулась на следующий день, а тебя не было. Все твое дерьмо пропало! Ты даже не оставил записку, просто «Бин уехал сегодня в Беркли, сказал, что встретится с тобой в следующий раз» от Виктора, который думал, что мы даже не видели друг друга на вечеринке. Ты знаешь, как это больно?
Он отводит взгляд.
— Я думал, мы установили то, что я облажался.
— Да, что ж, тогда прекрати трахать нас всех вместе с собой!
Его глаза вспыхивают в моих.
— Ты обручилась год спустя!
— О, я должна была ждать тебя? Я пропустила записку, где ты сказал мне, что вернешься, и у нас действительно может быть шанс на что-то? Мне так жаль, Король Оливер. Я, должно быть, пропустила это, вместе с извинениями за то, что ты оставил меня, а затем сделал меня несчастной в моем собственном…
Его губы врезаются в мои, прежде чем я могу закончить предложение, и я толкаю его в стену позади него. Он стонет, когда я прижимаюсь своим телом к нему и проникаю своим языком в его рот. Моя голова затуманивается от его запаха, его вкуса, и намека на железо во рту, образовавшееся от наших покусывающих зубов. Мы целуемся, как изголодавшиеся друг по другу. Сквозь туман в своей голове я слышу, как кричат наши имена, но не обращаю внимания, пока не слышу, как голос становится громче, ближе, и наши телефоны начинают вибрировать.
— Элли?
— Бин?
Голос Дженсена пронзает нас, Оливер отрывается от моего рта и отдаляется или даже отталкивает меня. Это примерно тоже самое. Вибрация наших телефонов становится бешеной. Я смотрю вниз, вынимаю его и вижу имя Вика на экране. Мои глаза обращены на Оливера, который говорит, что ему звонит Дженсен. Мы киваем друг другу и одновременно отвечаем на звонки.
— Да, она со мной. Мы снаружи, — говорит Оливер в свой телефон.
— Я снаружи, — говорю я Вику.
— О. Дженсен с тобой? Он вышел покурить.
— Нет. Я никого не видела.
— Ты возвращаешься с нами? Мне не удалось потусоваться с тобой внутри.
— Вы были немного заняты внутри, — говорю я и открываю рот, чтобы согласиться.
— Хорошо, хорошо, мы увидимся дома. Скажи Бину, что девочки, с которыми мы разговаривали, придут, — говорит Виктор, и мой желудок скручивается. — Конечно. Скажу ему, — говорю я, глядя на Оливера, который пристально следит за мной.
Как только я вешаю трубку и кладу телефон обратно в сумочку, Оливер тянется ко мне, но я поднимаю руки, чтобы остановить его.
— Не беспокойся. Виктор сказал, что у тебя сегодня компания. Он хочет, чтобы ты знал, что девочки придут, — говорю я, неторопливо выходя из переулка и направляясь к входу в клуб. Я вижу Дженсена, смотрящего на нас с открытым ртом. Меня даже не волнует, что он видел нас прямо сейчас. Завтра, я уверена, еще подумаю об этом, но прямо сейчас, чувствую, что мне нужно выбраться отсюда.
— Я возьму такси, — говорю я, когда добираюсь до машины и открываю дверь. Смотрю через плечо и ловлю раздосадованный взгляд на лице Оливера, прежде чем сесть в машину и закрыть дверь, а затем направляюсь в единственное место, которое я смогла бы назвать домом за последние два года. К счастью, у меня все еще есть ключ.
Глава 25
Оливер
Прошлое…
Крах амбиций позволяет жизни пройти мимо вас, и осознание этого уже приходит после. Люди меняются, как времена года, их жизнь меняется, и вдруг вы застряли между осенью и зимой, не зная, куда следует вам двигаться вперед или назад. Я не приезжал домой на каникулы в первые два года учебы, потому что мама и Софи сами приезжали ко мне в Беркли. Потом в один год приехали ребята на весенние каникулы, а на следующий год мы поехали в Вегас. Возвращение домой было странным, как будто все осталось прежним, кроме меня. Так я думал, пока однажды утром не встретился с нервным Виком в «Старбаксе».
— Если ты не перестанешь дергать ногой, я тебя ударю, — говорю я, поднимая глаза от учебника, который держал в руке. Мы должны были готовиться — он к вступительному тесту, а я к экзамену по генетике.
— Я просто…извини. Я просто сейчас разбираюсь с кучей дерьма.
Я положил книгу и откинулся в кресле.
— Говори.
Он закрыл глаза и выдохнул через нос, длинно и тяжело. Я не знал, чего ожидать от него. Может, он провалил тест. Может, от него забеременела девушка. Может, он завел себе хомяка. У Вика могло произойти что угодно.