Гнев Божий - Хиггинс Джек. Страница 47

— Чтобы оценить обстановку, подождем их на въезде в поселок.

На краю поселка мы нашли строение с тремя уцелевшими стенами. Лучшего укрытия для машины не придумать, решил я и без проблем загнал «мерседес» внутрь домика. Затем мы вернулись к тому месту, где дорога делала зигзаг, и вскарабкались на вершину скальной гряды, поросшей густым кустарником.

Сверху нам открывался вид на дорогу, по которой должен был проехать отряд Томаса де Ла Плата. Начита распугал затаившихся в кустах змей, после чего мы залегли и стали ждать. У меня был при себе пулемет «томпсон», а у Начиты — «винчестер». Если мы откроем огонь по бандитам, то в перестрелке может пострадать Виктория, подумал я. В такой ситуации слишком многое зависело уже не от нас, и это больше всего меня беспокоило. Никогда прежде, участвуя в подобных операциях, я не волновался за чужую жизнь так, как сейчас.

Я откинулся на спину, положил голову на сомбреро, затянулся сигаретой и, прищурившись, уставился глазами в пустоту, пытаясь в мельчайших подробностях представить себе состояние Виктории. О чем она в эту минуту думает? Уверен, она нисколько не сомневается, что мы с Начитой придем ей на помощь. Ведь по-другому поступить мы не могли.

А Томас де Ла Плата? Невозможно было предугадать, на что способно это дикое животное. Этот сложный человек через многое прошел. Годы тюрьмы, лишение воинского звания, унизительное положение, в котором он теперь находится ради дела, в которое свято верит, долгая борьба и оставленные после себя горы трупов не могли не сказаться на формировании его образа мышления.

Тем не менее другие люди, повидавшие на своем веку не меньше страданий, чем он, все же сумели сохранить человеческое лицо. В Томасе же пробудились самые дикие инстинкты, и такого, как он, следовало опасаться.

Я, должно быть, задремал, а Начита, по всей вероятности, решил пока меня не беспокоить. Когда же он все-таки резким толчком разбудил меня, был уже вечер. Долина окрасилась в фиолетовые тона, опускавшееся за горизонт солнце было похоже на огромный оранжевый шар.

В вечернем воздухе отчетливо был слышен топот копыт. Я, осторожно раздвинув ветви кустарника, посмотрел на дорогу. Вверх по склону в нашем направлении двигался отряд запыленных всадников. Было видно, что дорога утомила как людей, так и животных.

Нам не повезло и на этот раз: Томас де Ла Плата и Виктория ехали на одной лошади. Она сидела впереди, а он, обхватив ее с обеих сторон, держал в руках поводья. В такой ситуации открывать огонь по бандитам было бы сущим безумием. Мы с Начитой неподвижно лежали в кустах и наблюдали, как они въехали на центральную улицу поселка и направились в сторону площади.

— Я отвлеку их внимание на себя, Томас оставит присмотреть за Викторией кого-нибудь одного, не больше, и ты сможешь легко с ним справиться, — сказал я Начите.

— А как вам это удастся, сеньор?

Я коротко посвятил индейца в свой план.

— Вас ждет неминуемая смерть. Вы это понимаете? — произнес Начита.

— Может быть, настало время рискнуть, — ответил я, пожав плечами. — Твоя задача не допустить, чтобы Виктория попала в перестрелку. Вот что я от тебя хочу, не более. Что бы ни происходило, обо мне не думай.

Не испытывая ни малейших колебаний, я продрался сквозь кусты и спустился к подножию скального возвышения, на котором мы только что прятались. Я был полон решимости сделать, что задумал. Пусть это будет мой конец, но я ни за что не отступлю. Пробил мой час.

Не поднимая излишнего шума, мы с Начитой выкатили «мерседес» из развалин, и я, положив «томпсон» на переднее сиденье, уселся за руль. Когда я нажал на педаль, мощный рев автомобильного двигателя разорвал тишину над поселком, и «мерседес» по узкой улочке покатил в сторону площади.

По площади, держа Викторию за руку, в направлении церкви шел Томас де Ла Плата. Его люди, ведя под уздцы лошадей, следовали за ними. Резко остановив перед бандитами машину, я успел заметить на их лицах неподдельное изумление, мгновенно развернулся и направил автомобиль обратно по той же улочке, по которой только что въехал на площадь. Вдогонку мне зазвучали выстрелы. Ветровое стекло задрожало, и я инстинктивно пригнул голову, успев при этом повернуть руль, чтобы не снести угол неожиданно возникшего передо мной саманного домика.

Из-за этого скорость машины несколько упала, что меня вполне устраивало. Позади слышались возбужденные крики. Я же с опущенной головой вел машину по узкой улочке и слышал, как пули дырявят корпус «мерседеса». Вскоре я выбрался из поселка и оказался на открытой местности.

Мчась по извилистой дороге вверх, мне приходилось лихорадочно крутить руль то в одну, то в другую сторону. Наконец я достиг самого высокого участка дороги и свернул с нее.

Вниз по склону машина понеслась стрелой, сметая на пути кусты и мескитовые деревья. Выждав момент, когда движение стало плавным, я схватил «томпсон» и, открыв дверцу, выскочил из «мерседеса». Автомобиль, оставшийся без управления, подбросило вверх. Он дважды перевернулся, врезался в растущий вдоль дороги сосняк и замер колесами вверх.

Сжимая в руках «томпсон», я залег в кустах и стал ждать. Вскоре на вершине склона со своими людьми показался Томас де Ла Плата. На этот раз к Виктории был приставлен один из бандитов. Некоторое время все постояли наверху, издали рассматривая перевернутый «мерседес». Де Ла Плата что-то сказал остальным, а затем в сопровождении четверых членов шайки стал спускаться к машине. Виктория и ее охранник остались наверху.

Неожиданно за их спинами, словно призрак, появился Начита. Он великолепно справился с поставленной перед ним задачей. Бандит, не издав и звука, рухнул на землю, а индеец, молча обхватив девушку, исчез вместе с ней.

Этого я и ждал. Неподалеку раздался треск веток. Сейчас или никогда, подумал я. Томас со своими людьми был совсем рядом.

Выскочив на проплешину в длинной череде низкорослого кустарника, я вскинул пулемет, спустил гашетку, надеясь одной очередью поразить всех сразу. Двое бандитов упали словно подкошенные, но тут неожиданно мой «томпсон» заклинило.

С реакцией кобры выхватив револьвер из кобуры, висевшей у него на поясе, первым в ответ выстрелил де Ла Плата. Попавшая чуть ниже ключицы пуля уложила меня обратно в кусты.

Упав на землю, я выхватил из-под куртки «энфилд» и дважды выстрелил в надежде заставить противников пригнуть головы, а самому за это время успеть спрятаться в зеленой гуще кустарника. Забравшись в густые заросли, я принялся осматривать рану. Из-за близкого расстояния, с которого стрелял Томас, скорость пули была огромной, и она, прошив меня насквозь, вышла из-под правой лопатки. Входное отверстие в диаметре оказалось меньше, чем я предполагал. Скорее всего, револьвер Томаса был 38-го калибра.

Плюнув на ладонь, я провел ею по ране. Крови не было, и это меня утешило, чего нельзя было сказать о нараставшем в кустах шуме. Быстро выбравшись из густых зарослей, я бросился вверх по склону, уходя немного вправо, чтобы выбраться на дорогу.

Очень скоро меня обнаружили. Послышался громкий крик, затем другой. Следом я услышал три или четыре коротких выстрела. Сделав последнее усилие, я наконец-то оказался на обочине дороги. Сердце отчаянно билось в груди, и тут я заметил, как слева из кустов выскочил один из ублюдков и, пыхтя, словно паровоз, кинулся в мою сторону.

Особо не целясь, я дважды выстрелил в него и вприпрыжку, громко крича от боли, кинулся вверх по дороге. Гнавшийся за мной бандит не стрелял, рассчитывая, сократив расстояние между нами, поразить меня наверняка. Я обернулся и, аккуратно прицелившись, выстрелил в своего преследователя. Пуля, попавшая прямо в сердце, сбила его с ног, и он упал на обочину дороги.

Магазин «энфилда» был почти пуст, а времени на его перезарядку у меня не оставалось. Заметив выскочивших из кустов де Ла Плата и его оставшихся в живых сподручных, я развернулся и что было сил кинулся к поселку.