К востоку от одиночества - Хиггинс Джек. Страница 13

– Стало быть, вот так он выглядел? – проговорил я, выкладывая фотографии перед Сарой Келсо.

Она взглянула на меня с некоторым недоумением.

– Я вас не понимаю.

– Позвольте рассказать вам кое-что о леднике, миссис Келсо. Что там на самом деле происходит. Начнем с того, что из-за холода тело практически не разлагается. Иными словами, как только жизнь покидает человека, труп замерзает так быстро, что может сохраняться бесконечно долго.

– Но, судя по докладу экспедиции, – вмешался Фогель, – у меня сложилось впечатление, что тела в очень плохом состоянии.

– Там, наверху, может жить лишь одно существо, мистер Фогель. Полярный песец. А это хищник, который может сравниться только с гиеной.

Мне не было нужды продолжать. Сара Келсо откинулась назад, прикрыв глаза. На лице ее отразилась неподдельная боль. Но спустя пару секунд она вновь посмотрела мне в лицо и произнесла с удивившей меня силой в голосе:

– Это не имеет значения, мистер Мартин. Ничего не имеет значения, кроме того, что я должна убедиться.

Очередную тяжелую паузу снова нарушил Дефорж.

– Ради Бога, Джо, да что с тобой происходит?

– Я просто хочу, чтобы все четко представляли себе ситуацию, и ничего больше, – откликнулся я и повернулся к Фогелю: – Теперь, когда мы все выяснили, займемся конкретными делами. Прежде всего я хочу знать, где именно произошла катастрофа.

Снова Стрэттон полез в портфель и достал оттуда карту. Место аварии было помечено не просто бессмысленной точкой, но с указанием двух координат, что, безусловно, характеризовало человека, сделавшего это, как специалиста, знающего свое дело.

– Вы можете гарантировать точность? – поинтересовался я.

– Перед тем, как отправиться сюда, я специально ездил в Оксфорд, – кивнул Стрэттон, – и беседовал с двумя членами экспедиции. Полагаю, они знают, что делают, иначе им вряд ли бы удалось пройти свой маршрут, не так ли?

Он был прав. Только очень опытный штурман способен проложить точный курс по этим диким пространствам, покрытым снегом и льдом.

Маршрут экспедиции был прочерчен красными чернилами. Он начинался от жилища старого Олафа Расмуссена в Сандвиге, кратчайшим путем пересекал глетчер по краю Сандвиг-фьорда, потом по глубокой долине между горами выходил на сам ледник. Самолет они обнаружили примерно в сотне миль от побережья, неподалеку от озера Суле.

Я внимательно изучил карту и отрицательно покачал головой.

– Вы обратились не по адресу, мистер Фогель.

– Не понял, – нахмурился он.

– Это просто. Я летаю на самолете марки «Выдра». Это амфибия. У нее есть поплавки и есть колеса. Это означает, что я могу садиться либо на воду, либо на грунт, но не на снег.

– Но что вы скажете об озере, помеченном здесь на карте? – вмешался Стрэттон. – Озеро Суле. От него не больше пятнадцати миль до места аварии. Разве вы не можете сесть там?

– Оно освобождается ото льда максимум на две-три недели в сентябре, – пояснил я. – И насколько я знаю, раньше это никогда не происходит.

– Но вы могли бы хотя бы взглянуть на него? – надавил Фогель. – Допустим, завтра. Я хорошо заплачу. Об этом вы можете не беспокоиться.

– Вы потратите деньги без толку. Я сразу вам это могу сказать. Кроме того,-у меня уже запланировано на завтра три чартерных рейса.

– Я плачу вам вдвое больше!

– Не пойдет, – покачал я головой. – Мне здесь жить и после вас, а если я так буду относиться к моим клиентам, это станет непросто.

– А что, если добраться туда по земле? – спросил Стрэттон. – Судя по этой карте, от Фредериксборга до Сандвига есть трасса.

– Сто миль отвратительной горной дороги. В зависимости от погоды, на «лендровере» это займет в лучшем случае пять-шесть часов. Но попасть в Сандвиг – не проблема. Я за час могу туда вас подкинуть. Проблемы начнутся дальше. Глетчер, горы, потом сам ледник. Сотня миль пешком по самой жуткой территории в мире. Могу предположить, что у оксфордской экспедиции это заняло около двух недель. – Я встряхнул головой. – Идеальное решение – вертолет, но ближайший, насколько мне известно, находится на американской базе в Туле, а до нее – тысяча миль по берегу.

Снова повисла гнетущая пауза. Фогель мрачно посмотрел на Стрэттона.

– Все это не очень-то хорошо выглядит, а?

До сего момента я получал некоторое удовольствие, рисуя перед ними грозящие трудности и создавая впечатление полной неосуществимости их затеи. Теперь настало время предложить единственно возможное решение.

– Впрочем, все это решается, если кто-нибудь сможет посадить там самолет на лыжах.

Фогель встрепенулся.

– А здесь есть кто-нибудь подходящий?

– Мой друг летает на «Аэрмачи», – кивнул я. – Он исландец. Зовут его Арни Фассберг. Вам повезло. Обычно на лето он снимает лыжи, но в этом году оставил, потому что обслуживает буровую компанию, которая работает на краю ледника у Маламаска.

– И вы думаете, что он сможет сесть рядом с местом аварии? – спросил Стрэттон.

– Сможет, если повезет. Это будет зависеть от того, найдет ли он поблизости снежное поле.

– А может и не найти?

Я покачал головой.

– Там, наверху, кошмарный мир. Это просто лунный ландшафт. Только ледяной. Сплошные Трещины и расселины.

– Этот ваш друг – Фассберг, кажется, вы сказали – он здесь, во Фредериксборге? – перешел ближе к делу Фогель.

– Его самолет стоит на полосе. Вы можете позвонить в диспетчерскую и попросить передать ему сообщение. По утрам он туда заходит в первую очередь.

– Он живет в отеле?

– Нет, у него свое жилище на краю городка.

– Может, мы можем увидеться с ним сегодня вечером? Мне бы хотелось утрясти все проблемы как можно скорее.

Я еще раз покачал головой.

– Сегодня вечером он занят другим делом, поверьте мне, мистер Фогель.

– Это означает, что у него женщина, насколько я знаю Арни, – заметил Дефорж.

Фогель вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул.

– Что-то в этом роде. Он очень серьезно относится к этой стороне своей жизни. – Я повернулся к Саре Келсо: – Вы, кстати, видели его перед обедом у дверей вашей комнаты.

– О, этот симпатичный молодой человек с белыми волосами? – сделала глаза миссис Келсо. – Как интересно! – Фогель непонимающе сдвинул брови, но она не обратила на него внимания. – Если вы не возражаете, я бы хотела пойти спать. Я очень устала.

– Да, конечно, моя дорогая, – тут же заботливо откликнулся Фогель. – Я провожу тебя.

– Это необязательно.

– Чепуха. Я настаиваю. Нам всем пора спать. У нас был очень трудный день, а следующий, боюсь, окажется еще сложнее.

Мы встали из-за стола. Она протянула мне руку.

– Спасибо, мистер Мартин. Большое спасибо вам за помощь.

– И не забудьте, – с улыбкой произнес Дефорж, глядя на нее, – если я чем-нибудь могу быть вам полезен...

– Я помню, – тепло улыбнулась в ответ миссис Келсо. Глаза ее на мгновение вспыхнули, потом она взяла под руку Фогеля, и они удалились.

Стрэттон, пожелав нам спокойной ночи, последовал за ними. Мы с Дефоржем остались одни за столиком.

– Вот это настоящая леди, Джо, – вздохнул Дефорж и встряхнул головой. – Они ей не компания.

– Вы так думаете?

– Я в этом уверен, – нахмурил он брови. – Не знаю почему, но, кажется, ты сделал все, чтобы поставить ее в затруднительное положение.

– Ничего. Переживет.

Либо он не уловил язвительности в моем тоне, либо решил не обращать на это внимания, но, во всяком случае, продолжил как ни в чем не бывало:

– Она напомнила мне одну особу, с которой я был знаком много лет назад – Лилиан Куртки. Ты слышал когда-нибудь о ней, Джо?

– Не уверен.

– Одна из самых оригинальных звезд немого кино. Начала сниматься еще до Первой мировой войны. И ушла, как только появился звук. Сейчас это кажется диким, но она расценила все это как личное оскорбление.

– Кажется, я теперь припоминаю. Был какой-то скандал, связанный с ее смертью. Наркотики или что-то в этом роде?