Осколки (СИ) - Ангел Ксения. Страница 69

– Так жаль, что все это некому унаследовать, – притворно вздохнула верховная.

– Уверена, лорд и леди Морелл постараются исправить ситуацию. – Насколько мне известно, источник все еще полон магии и продержится много лет.

– Вполне возможно, милая, вполне возможно… Вы знали, что я бывала здесь еще девицей?

– Не слышала об этом.

– Я влюбилась в Кэтленд в тот самый момент, когда впервые очутилась здесь. Мне было пятнадцать, и я мечтала лишь о лентах, кружевах и молодых красавцах. Но ни один из них и сравниться не мог с молодым наследником Кэтленда – подающим надежды некромантом, высоким, статным молодым человеком, разбившим не одно девичье сердце. Мне в женихи прочили высшего лорда, о таком женщина из младшего дома может только мечтать.

– Вы должны были выйти за Фредрека Морелла? – удивилась Лаверн.

– Мой отец хотел этого. Я была молода, полна сил и способна к деторождению, а наш клан – достаточно крепким и многочисленным, поэтому отец Фредрека благосклонно принял предложение моего батюшки укрепить связь между нашими домами.

– Но свадьба не состоялась, – заметила Лаверн.

Олинда наигранно вздохнула, заставляя колыхаться кружева на пышной груди. Затем прикрыла рот ладонью и шепнула Лаверн на ухо:

– Я не пришлась по душе жениху. – Заметив, по-видимому, вопрос на лице чародейки, добавила: – Фредрек дал понять, что думает о предстоящем браке, взглянув на меня лишь раз. Он был из тех мужчин, знаете, которые умеют все показать без слов.

Лаверн мысленно согласилась: Фредрек считал болтовню пустым и праздным делом, а свои намерения всегда выражал делами.

– Вы, наверное, расстроились.

– Расстроилась?! – воскликнула Олинда, отпуская руку Лаверн и глядя на нее в упор. – Что вы, милая, я была просто-напросто разбита! Уничтожена. Мы ведь танцевали в тот вечер, когда меня представили молодому наследнику. Его принудил отец – Фредрек так и сказал мне, не удостоив даже взгляда. А еще добавил, что, если я выйду за него, он сделает мою жизнь невыносимой настолько, что я сама буду молить о смерти. И уж тогда он исполнит просьбу дражайшей супруги и умертвит меня с радостью. Да так, что и сомнения не возникнет в том, что я сама свела счеты с жизнью. В это верилось легко – мой дар дает некое… преимущество, не находите?

– Мне жаль… Хотя, быть может, вы избежали беды. Я слышала, Фредрек Морелл был скор на расправу и не знал жалости.

– Те его слова – лучшее, что случилось со мной, – шепотом поведала верховная. – За такие рассуждения меня могут наказать, ведь я очерняю сам институт брака, где женщине полагается рожать мужу детей, так что буду признательна, если этот разговор останется между нами.

– Я не стану сплетничать, – с улыбкой пообещала Лаверн.

– На следующее утро я упала отцу в ноги и умоляла не выдавать меня за это чудовище. Был скандал, который, к слову, быстро замяли, а через несколько месяцев отца скосила зеленая лихорадка… Клан унаследовал его младший брат, так как у отца не было сыновей. А меня отослали на обучение в Капитул. Так дядюшка подстраховался, что я не выскочу за какого-нибудь лордика и не рожу сына, который будет способен возродить жилу раньше его собственных детей. Тогда он и не представлял, как все в итоге получится.

– Кажется, вам повезло.

– О нет, дитя! – Верховная покачала головой. – О везении здесь речь не идет. – Она оглянулась на застывших неподалеку рыцарей и снова понизила голос до шепота: – Мой путь на вершину был тернист и сложен. Этот мир создан мужчинами для мужчин, и женщине, – она подняла указательный палец вверх, – сильной женщине выжить в нем очень непросто. Да вы и сами это знаете, не так ли?

– Я стараюсь не становиться на пути сильных мужчин без веских на то причин, – попыталась отшутиться Лаверн.

– Извольте, а разве существуют иные пути? Куда бы вы ни пошли, везде вам будут встречаться мужчины, желающие вас подчинить. А если не подчинить, так сломать, иначе вы станете угрозой их власти. Каждая женщина, желающая большего, чем рожать, находится в опасности. Ведь это бросает тень на всю их идеологию. На весьма хрупкую идеологию, ведь доподлинно неизвестно, отчего лишь мальчик может подчинить источник. И так ли это на самом деле. У вас, например, с этим проблем нет.

– Я думала, Капитул радеет за традиционные ценности, – ответила Лаверн, намеренно уклоняясь от скользкой темы.

– Капитул радеет за то, за что прикажет радеть верховный. К счастью, этот титул не передается по наследству.

– Я не очень понимаю…

– Поймете, – резко перебила Олинда, с силой сжимая руку Лаверн. – Однажды поймете. И в тот момент я посоветовала бы вам помнить, кто вы есть. И какой путь вам пришлось пройти, чтобы стать собой настоящей. Может показаться, что мужчины, правящие миром, знают лучше, но именно ваши решения помогли вам выжить. Держитесь их, даже если они кажутся остальным абсурдными. Вы – есть ваш выбор, помните об этом.

– Мой выбор порой приводит к непредсказуемым результатам, – усмехнулась Лаверн. – И не всегда положительным.

– Положительным для кого? – лукаво прищурилась Олинда. – И разве не ваш выбор привел вас сюда?

– Сомневаюсь, что он был мой, – пробормотала чародейка.

– Мы с вами во многом похожи и обе добились немалых результатов, учитывая, с чего мы начинали.

Глаза верховной снова сделались ледяными, и Лаверн показалось, они проникли ей в душу – в самую глубину.

Взгляд она выдержала. И не позволила ни единой непрошенной эмоции отразиться на лице. Догадка казалась столь же очевидной, сколь и абсурдной. Олинда никак не могла узнать, а если узнала, значит, Сверр… Нет, нельзя выказывать растерянности. И, тем более, страха.

– Леди Морелл!

Олинда резко сменила выражение лица на добродушно-радостное и посмотрела куда-то за спину Лаверн, заставляя ту изумляться, как быстро и ловко менталистка меняет маски.

Обернувшись, чародейка натолкнулась на ненавидящий взгляд Матильды. Жену Сверра она не видела с того злосчастного ужина, скорее всего, тот запретил супруге к ней приближаться.

Злость подавить получилось не сразу. Даже если и это не укрылось от внимания Олинды, та не подала вида.

Матильда приблизилась и изобразила легкий поклон.

– Ваша милость.

За ее спиной переминалась с ноги на ногу полоумная Аврора, необъятных размеров нянька, удерживающая за плечи щуплую Берту, и скромница Эдель.

– Мы с леди Мэлори не устаем восхищаться красотами Кэтленда. Поистине суровый и прекрасный край! Вам нравится здесь? – спросила Олинда, обращаясь уже к Эдель.

– Я не очень люблю холод, – кротко ответила юная леди Бригг. – И от близости к морю мне не по себе.

– Ваш будущий дом тоже близок к морю. Правда, край Длинного Носа не столь… живописен. Леди Мэлори, вам посчастливилось побывать в замке лорда Кирстена, не так ли? Как по мне, довольно угрюмое место.

– Зато там варят отменный эль, – пропустив мимо ушей довольно прозрачный намек, миролюбиво ответила Лаверн. Пусть верховная испытывает ее, она справится! Ничто не остановит ее на пути к желаемому. – И весьма развито бортничество, а еще там выращивают лен. Когда он цветет, кажется, что поле – это озеро из цветов. Или небо – чистое, без единого облачка. Небо, упавшее на землю.

– Даже лучший менестрель королевства не спел бы лучше! – хлопнула в ладони Олинда. – С удовольствием послушала бы еще, но, к сожалению, я не могу больше уделить вам внимание – долг велит мне отправляться в Капитул, не дожидаясь рассвета. Поэтому придется вас оставить, леди. Вы доставили мне ни с чем не сравнимое удовольствие.

Она еще раз взглянула на Лаверн.

– Ваш выбор, помните об этом.

– Запомню, благодарю.

Верховная удалилась, рыцари Капитула последовали за ней. Лаверн смотрела им вслед, ощущая на коже прожигающий взгляд Матильды. И порадовалась, что скоро наконец покинет этот замок.

К веллу прекрасный край! К веллу его хозяев!

– Срам! – подытожила Аврора, и Лаверн догадалась, что сестрица Сверра имеет в виду ее. Интересно, как Сверр добился, чтобы она не болтала? Или же помутненный разум ведуньи уже позабыл то время, когда Лаверн жила здесь?