Озерные страсти - Алюшина Татьяна. Страница 13

– Откуда кровь? – чуть менее напряженно, но тем же строгим командирским тоном задал он очередной вопрос.

– Это не моя, – опустив голову, посмотрела на себя Анна, только сейчас обнаружив, что одежда перепачкана кровью вперемешку с землей, а ладони полностью покрыты красной, уже подсыхающей коркой.

– Там раненый, Антон Валерьевич! – заспешила она с сообщением. – Нужна срочная помощь!

– Так, – коротко произнес он, перехватил у нее руль велосипеда, резко развернул его в обратную сторону, сдернул с себя куртку, в три движения намотал на раму, сел на сиденье и, ухватив Анну за локоть, подтянул к себе.

– Садись, – распорядился он, указав подбородком на раму впереди себя.

Она тут же торопливо уселась, поерзав немного, устраиваясь, и схватилась за руль обеими руками.

– Где? – спросил он.

– В яме у вывороченного корня, что у глыбы такой большой, знаете? – отрапортовала Анна.

– Знаю, – кивнул Северов и, оттолкнувшись ногой от земли, надавив на педали, поехал вперед, распорядившись: – Держись.

Анне казалось, что велосипед прямо-таки летит, уверенно ведомый мужчиной, самым невероятным образом умудряясь объезжать препятствия, не пересчитывая все шишки, камни и упавшие ветки, обоими колесами, как ехала она, когда мчалась к озеру, изрядно отбив копчик.

Они как-то очень быстро оказались у ямы, и, соскочив с велосипеда и сунув руль Анне в руки, Антон Валерьевич снова отдал приказ:

– Стой здесь.

И эдак ловко-быстро, бочком по насыпи склона спустился вниз и присел перед пострадавшим человеком, осматривая того. Всего минуту, наверное, посидел, проверил пульс, приложив пальцы к шее, поднялся с корточек, прихватил с земли позабытый Анной рюкзачок, накинул его на плечо и так же сноровисто-быстро выбрался из ямы.

– Умер, – сообщил он спокойным ровным тоном.

– А-ах! – бросив руль велосипеда, который, издав неуместный в почти полной лесной тишине железный лязг, грохнулся на землю, Анна прижала пальчики к губам.

Распахнув от ужаса глаза, стремительно наполнявшиеся слезами, она отняла пальцы от лица и призналась потрясенным шепотом:

– Это из-за меня, – и, снова приложив пальцы к губам, покачалась скорбно из стороны в сторону.

– Это вряд ли, – отряхивая ладони от земли с песком, спокойно заметил Северов. – Если, конечно, вы в него не стреляли из пистолета. – И спросил, чуть усмехнувшись: – Вы не стреляли?

– Я? – поразилась вопросу Аня и энергично покрутила головой: – Нет. Я не стреляла.

– Я почему-то так и думал, – улыбнувшись, кивнул ей ободряюще Антон и пояснил: – Умер сей гражданин от двух пуль в область сердца и кишечника. – И добавил, чуть скривившись, как пожаловался: – И ох как хреновато все это.

Тягостно-безнадежно вздохнув, достал из крепления на ремне своих крутых специальных спортивных брюк телефон в необычном противоударном мягком кожухе, быстро набрал номер, приложил к уху аппарат и, в ожидании ответа вздохнув еще разок, посмотрел с большим сожалением непонятным взглядом на Анюту и пожаловался:

– И как же не вовремя-то.

– А это бывает вовремя? – немного придя в себя от первого шока, с сомнением спросила Аня.

– Бывает, Анечка, еще как бывает, – ответил он, улыбнувшись ей ободряюще, и заговорил уже в телефонную трубку: – Да. Я хотел бы сообщить о трупе.

Аня не стала слушать его разговор с полицией, подошла к краю ямы и смотрела на человека, лежащего внизу поломанной выброшенной куклой. Вернее, теперь уже на труп человека.

И именно в этот момент ее накрыло конкретно, затрясло мелкой противной дрожью, желудок перехватило спазмом, к горлу подкатил тошнотворный комок, она все пыталась вдохнуть и никак не могла.

Вдруг сильные руки, ухватив ее за плечи, развернули и прижали к мужской груди.

– Тихо-тихо, девочка, – уговаривал ее мужчина спокойным ровным голосом, снова обращаясь на «ты». – Дыши. Медленно втягивай воздух через нос, – подсказывал он и похвалил, когда девушка последовала его совету. – Вот так, молодец. Задержи дыхание и медленно выдохни, – и снова похвалил: – Молодец. Теперь еще раз: вдохни, не спеши, задержи дыхание. И выдохни. Ну, как? – наклонившись, заглянул он ей в лицо. – Полегчало?

– Д-да, спасибо, – поблагодарила Аня и спросила о том, что никак не хотело отпускать ее: – Это точно не я его… добила? – смогла-таки сформулировать она вопрос и, понизив голос до шепота, призналась: – Я ему рану зажимала полотенцем, видела в одной программе, что надо прижимать к ране что-нибудь, чтобы остановить кровь. А он стонал. Может, я сильно нажала, а он умер?

– Ну, хорошая, наверно, программа, – похвалил Северов с не очень скрытой иронией, – поучительная. Только от проникающего пулевого ранения в область сердца и кишечника вряд ли что-то помогло бы, кроме срочной операции, – отпустил девушку из объятий, посмотрел на нее и спросил с ироничным сомнением: – Ты умеешь делать операции?

– Нет, – честно призналась Анюта, – я умею делать художественную вышивку разными техниками любого уровня сложности, нитяную и самоцветами, бисером и жемчугом. – И, подумав пару секунд, предположила: – Наверное, я могла его зашить.

Кто угодно начал бы тупить, окажись на ее месте, когда ты тихий-мирный гражданин и кровь видел только на порезанном пальчике и разбитой коленке, и вдруг у тебя на руках умирает человек. Ну ладно, пусть не только на пальчике и коленке, а и с бедой Анне приходилось сталкиваться и переживать разное доводилось, но залитый кровью, стонущий человек – это, знаете, конкретно бьет по психике.

Северов начал трястись всем телом в героических попытках сдержать рвущийся смех, покрутил головой и потер рукой затылок.

А Анна, глядя на похохатывающего, бессильно прикрывшего глаза рукой мужчину, вдруг очень живо и так красочно-четко представила себе картину, как она накладывает на черные дырочки на груди пострадавшего аккуратные, искусные стежки золотой нитью с жемчугом.

– М-м-да… – произнесла она, признавая нелепость своего высказывания.

– Извините, – махнул примирительным жестом Антон, справившись с приступом смеха, смахнул предательски выступившую слезу, возвращаясь к их текущему положению: – Ань, нам с вами придется дождаться полицию.

– Здесь? – посмотрела она на него обескураженным взглядом, показав на яму, у края которой они так и продолжали стоять, и уточнила на всякий случай: – Прямо вот здесь?

– Зачем же прямо здесь, – успокоил он ее. – В сторонке посидим.

– Да, я понимаю, – кивнула она. – Мы же свидетели.

– Свидетели, – согласился Антон и расширил ее версию: – И подозреваемые. Это во-первых. – И указал рукой на небольшой пригорочек метрах в пятнадцати от ямы, предложив невозмутимым тоном: – Вон там можно удобно посидеть.

– Подождите, – поразилась Анна, – почему подозреваемые?

– Идемте, – коротко вздохнув, взял он ее за руку и повел в сторону от ямы.

Место Северов присмотрел действительно удобное – небольшая возвышенность, присыпанная хвоей, как мягкой подушкой, давала прекрасный панорамный обзор местности, а на каменную глыбу и сосну, находившиеся на ней, можно было откинуться спиной. Не спрашивая разрешения, Антон достал из рюкзачка Анны, про который та начисто забыла, погруженная в переживания и сильные эмоции, поролоновый коврик, постелил на землю и приглашающим жестом предложил девушке садиться. Что она и сделала, скорее обессиленно плюхнувшись на подстилку, ну и он сел рядом.

– Так почему подозреваемые? – переспросила настойчиво Анюта.

– Потому что и вы, и я могли убить этого человека, – невозмутимо пояснил Северов.

– Я его даже не знаю! – задохнулась от негодования Анна.

– Я тоже не знаю, но это не имеет никакого значения. Для полиции важен тот факт, что и у вас, и у меня имелось время, место, – он провел рукой, показывая на лес, – и возможность застрелить потерпевшего. Как вместе, вступив в преступный сговор, так и по отдельности, имея какие-то личные мотивы.

Анна посмотрела на него потрясенно расширившимися от удивления глазами несколько секунд, потом отвернулась, задумавшись над тем, что он сказал. Антон не мешал ей размышлять, не подсказывал, не добавлял уточнений к своим словам, досадуя про себя, что девочка попала в такую неприятную историю. Да и ему эти дела совершенно ни к чему, тем более сейчас. Именно сейчас.