Фригидная для оборотня многоженца (СИ) - Блэк Айза. Страница 31

Его губы так близко. Полные. Чувственные. Мне до одури хочется провести по ним языком. Попробовать на вкус. И я не могу себе в этом отказать. Тянусь к нему и не могу устоять на ногах, покачиваюсь. Едва не падаю. Спасает его молниеносная реакция. И вот я уже в кольце рук оборотня, прижатая к разгоряченному телу. Одетая лишь в пену, которой он так старательно меня намыливал. В воздухе витает сладковатый аромат корицы и неведомых мне масел.

Несмело прикасаюсь к его губам. Провожу языком по шелковистой поверхности. Тянет исследовать дальше. Попробовав раз, уже не могу остановиться. Смелею. Беру нижнюю губу в рот, посасываю. Вкусно. Невозможно оторваться. Играю с губой языком. Исследую.

Я всегда любила поцелуи. Но никогда не представляла, что он может быть настолько сладким. Обвиваю руками его шею, еще теснее прижимаюсь. Ничего сейчас не волнует меня так, как его приоткрытый рот. Пробую на вкус верхнюю губу. Невольный стон вырывается из горла и летит прямиком к нему в рот. Замирает на кончике языка, и продолжает путь дальше. Доносит до оборотня мои ощущения, выдает секреты, о переполняющих меня эмоциях.

Он мой кислород. Именно волк, заставляет мое сердце биться. Касаясь губ, я проникаю дальше, в глубину, до самой души оборотня. От него исходит теплая покалывающая энергия. Она опутывает плотным коконом, заставляя раствориться в новых ощущениях.

Пытаюсь отстраниться перевести дыхание. Но ладонь Рэймонда ложится на затылок, мягко и властно. Он притягивает меня к себе, а горячий язык скользит ко мне в рот. Ноги подкашиваются. Падаю. Не могу стоять. Улетаю. Он держит меня, продолжая путешествие языка. Губы наши трепещут, языки, как два танцора переплетаются. Лед и жар соединяются в блаженном экстазе. Там нет недомолвок и непонимания. Каждое движение призвано нести удовольствие. Растворяет нас в мире новых ощущений. Его язык юркий, умелый, горячий, он танцует уже у меня на сердце. Зализывает раны, впитывает мою кровь, дарует легкость, заставляет парить в невесомости. Мягкие и упругие губы, обнимают мои. Откровенность. Момент, когда обнажились души. Когда на время рухнул барьер, и остались чистые эмоции, яркие ощущения. Вселенная, окрасившая нас золотом. Вода, смывшая горечь. Ликование душ. Победа чистоты над кознями судьбы. Все самое прекрасное что есть в нас выплывает на поверхность. Окружает нас защитным куполом. Поцелуй откровение. Живое. Трепетное. Неповторимое. Невидимая, но ощутимая нить пронизывает нас. Стежок за стежком связывает, опутывает, заставляет прильнуть другу к другу еще крепче, еще плотнее.

Когда оборотень выносит меня из ванной комнаты, мои губы все еще пылают. Я пропиталась им, его животным запахом внутри. И мне это безумно нравится. А в мозгу бьется только одна мысль: «Не уходи!». Я не озвучиваю ее. Слова все еще мне неподвластны.

Он понимает все. Остается. Приносит меня в свою постель. Прижимает к себе. Легкое касание губ к моему виску.

— Сладких снов, Вивьен…

Меня уносит в сладкое забытье. Уже проваливаясь в сон, думаю, почему он не продолжил? Почему не взял меня? Ведь я бы не отказала? Скорее напротив, не прочь была повторить. А его возбужденная плоть даже сейчас упирается мне в спину. Так почему он остановился?

Глава 36

Наутро я просыпаюсь в его объятиях. Оборотень не спит. Неспешно перебирает мои волосы. А я уткнулась носом ему в грудь. Наши тела ласкает утреннее солнце. Так хочется поцеловать гладкую, слегка грубоватую кожу. Провести носом, губами, опробовать его на вкус. Сильнее прижаться. Сердце до краев переполнено нежностью. Еще неприправлено горечью. Спросонья, еще грустные мысли не успели завладеть разумом. Сейчас, кажется, во всем мире есть только он и я.

Сдерживаю себя. С трудом, но побеждаю порывы. Отстраняюсь. Встречаю его взгляд полный интереса, и нечто такое, чего пока понять не могу. В черном золоте плавают тайны. И как бы мне ни хотелось, пока разгадать их не под силу. При всем том, что между нами есть непонятная, незримая связь. Я могу улавливать его настроение, эмоции. Он все равно остается для меня закрытой книгой. Понять что у него на уме невозможно.

— Доброе утро, — широко улыбается, белоснежные клыки блестят на солнце.

— Доброе, ты давно не спишь? — в моем голосе смущение.

— Я не спал, — рука очерчивает скулу, проходится по губам, спускается к подбородку.

— Что совсем? Что ты тогда всю ночь делал?

Молчит. Продолжает неспешные ласки. И во мне в ответ просыпаются странные желания. Хочется опустить взгляд вниз, посмотреть в каком состоянии он ниже пояса. Есть ли возбуждение. Вздымается ли его член при виде меня? Вот что у меня за мысли? Понимаю, что не могу испытать наслаждение в полной мере, все равно тянусь. Все равно в голове рождаются пошлые фантазии.

Руки аж чешутся. Так тянет исследовать плоть оборотня. Твердая сталь желания, обтянутая нежной кожей. Впервые мысли о мужском достоинстве будоражат меня. Так что еле сдерживаюсь.

Но, по правде говоря, член Рэймонда не идет ни в какое сравнение с органом бывшего мужа. Небо и земля. Совсем иные ощущения. С оборотнем все впервые. Словно и ничего не было до него.

О чем я только думаю? К щекам приливает кровь. Не надо смотреть в зеркало, чтобы почувствовать насколько пунцовыми они стали.

— Тебя что-то тревожит, Вивьен? — наклоняется ко мне, порочная линия губ напоминает о нашем вечернем поцелуе. — Какие-то желания одолевают?

— Нет… все нормально… — бормочу сдавленно. И сама понимаю. Что слова идут вразрез с эмоциями, красочно написанными у меня на лице.

Сморю в окно. Солнце вступило в свои права. Озаряя линию горизонта. Светит так ярко, что лучи пробираются в душу, сжигая там тревоги. Но это лишь очередная иллюзия. Как и Рэймонд рядом со мной. То, что я к нему испытываю — уже губительно. Истинная, жена, это все не имеет значения. Он никогда не будет моим. Никогда сквозь ненависть не прорастет искреннее чувство. Лишь природные инстинкты, физиологические потребности. Ну и возможно, еще он каким-то способом становится сильнее. Я всего лишь вещь. Способ достижения его целей.

Даже если бы я и хотела, что-то изменить. Невозможно. Нереально. Его слишком идеальное поведение подкупает. Располагает. Затуманивает здравые доводы. Заставляет поверить в иллюзию. Подозреваю, он хочет расположить меня к себе. Приблизиться, чтобы потом удар причинил максимальную боль.

И я как наивная овечка шагаю в капкан. Послушно съедаю приманку за приманкой. И не хочу останавливаться. Мне хорошо с ним. Так хорошо, как никогда не было в жизни. И это пугает сильнее. Пусть бы лучше сразу показал ненависть. Пусть бы мстил. Тогда я была бы готова к боли. А так… Хочу обнять… Ощутить его жар… И сбежать. Как можно дальше. От искушений, которыми вымощена дорога в ад.

Поднимаюсь с постели. Лихорадочно бегаю по комнате, в поисках одежды. И только потом соображаю, что мы у него в комнате. Он плавит мой мозг. Окончательно. Бесповоротно.

Волк откинулся на подушки. Да, я была права, все же его желание стоит колом, призывает меня вернуться в кровать. Так и манит. И это я только мимолетный взгляд бросила. Что со мной происходит? Я ведь даже неспособна испытать удовольствие, а все равно хочу прикасаться?

— Зачем тебе одежда, нагота так естественна, — насмешливый бархатный голос скользит по телу, и резонирует покалываниями в сосках.

— Мне нужно одеться, — направляюсь к двери.

В мозгу стоит установка — надо прикрыться. И при этом мне не стыдно. Есть небольшое смущение. Но мне нравится жаркий взгляд оборотня. Я наслаждаюсь, как его глаза проходятся по моему телу. Никто и никогда не смотрел на меня с таким вожделением.

— Хочешь, оденься, — пожимает плечами. — Потом возвращайся, составишь мне компанию за завтраком.

Киваю. Пулей вылетаю из его комнаты. Кровь закипает. Пульс стучит в висках. Дыхание, словно пробежала несколько километров. Что он со мной делает?

Принимаю душ. Одеваю, длинный сиреневый сарафан. Стараюсь привести мысли и эмоции в относительное спокойствие.