Попаданка на 30 дней (СИ) - Мамлеева Наталья. Страница 12

— Здесь бывает скучно. Новые действующие лица — всегда интересно. Порой им приписывают то, чего нет на самом деле. С Аравати ты поступила совершенно правильно. Я рада, что не пришлось тебя высечь за употребление алкоголя.

— Неужели здесь позволяют увечить тела девушек? — уточнила я. Вдруг, Малиша солгала?

— Увечить? Шрамы в Амитане давно выводят магией. Мы не какое-нибудь средневековое государство. Магия у нас на высшем уровне.

Магия-то может и на высшем, а вот человечность... Жуть! Понятно, почему Малиша осматривала меня — хотела, видимо, если что отвести к лекарю, чтобы свести дефекты, как она выразилась.

— Хотя мой сын не любит наказывать телесно, скорее, сажает на хлеб и воду в случае неповиновения, но тебя он даже этим не наказал, — добавила повелительница, сделав первый глоток. — Ты не та, кто станет послушной после подобного, скорее сломаешься. И заставить тебя быть наложницей насильно тоже не получится. Нрав не тот.

— Это вы верно подметили.

— Что, совсем не понравился мой сын?

— Да что же все только это и спрашивают? — пробурчала я, смутившись. — Он красив, бесспорно, но неужели в этом главное достоинство мужчины? А как же верность, любовь, забота?

Женщина вновь рассмеялась и посмотрела на меня с лукавой улыбкой.

— Быть может, ты его этому научишь? Разумеется, женой тебе не стать, но вот любимой наложницей — все может быть.

Увольте! Не собираюсь ни с кем делить своего мужчину, да и тут сразу пропадает пунктик о “верности”. Интересно, а почему мне не стать женой? Не то чтобы я задумывалась об этом, просто праздное любопытство! Вдруг я очарую его и он бросит у алтаря Падму?

— Тогда о верности не может быть и речи.

— Верность в браке не главное. Особенно, когда есть вынуждающие обстоятельства, — голос женщины изменился, она отвела взгляд. — Ты не местная, не знаешь наших реалий и истории. Я была второй женой, причем не самой счастливой. Муж меня не любил.

— Зачем же он женился на вас? По политическим соображениям?

— Нет, — покачала головой мать-повелительница. — Первая жена никак не могла родить наследника, одни дочери. Отец Рейтана любил свою жену, но вынужден был жениться второй раз для продолжения рода. У меня родились сын и дочь, которых я очень люблю и которых полюбил отец. Их, но не меня. Душой он оставался верен своей избраннице.

— Душой, но не телом. К чему эта половинчатость? Ну родились бы девочки, а у них — сыновья и правили бы страной внуки. Хотя я считаю, что и девочки могли бы встать во главе государства при хорошем образовании.

Женщина стушевалась, удивленно глядя на меня. Упс, лишнего сболтнула. Рано им еще знать об эмансипации и феминизме.

— Лишнего сказала, — пробормотала я, и женщина отмерла.

— С тобой очень интересно. Никогда прежде не узнавала столько нового, сколько за десять минут общения с тобой.

— Спасибо, — ответила я. — Скажите, а где у вас храм?

— Служба уже прошла, следующая будет через неделю. Я позову тебя с собой, хорошо? Неделя? Что ж, это не так плохо.

— Спасибо, мать-повелительница.

Женщина кивнула и отпустила меня. Танцы проходили в беседке в центре сада, поэтому я побежала туда, когда наткнулась на лемура. Тот взглядом призвал меня к молчанию: руки были заняты, удерживая магия, благодаря которой мы стали свидетелями разговора:

— ...не на той женится Рейтан. Поэтому я обратился к вам. Вы изготовили то, что я просил?

Секунда молчания.

— Возьмите, — я не видела, но услышала характерный перезвон, словно бусинки ударялись о стекло, — с этим вы решите свою проблему. Только вы же понимаете, что я не имею к этому отношения?

— Разумеется, разумеется. Спасибо вам!

Один из вышел из здания, скрывшись за деревьями, а я прижалась к стене.

Это определенно был заговор против невесты повелителя, но как сообщить об этом? Поверят ли мне? Да и я ведь не знаю имена злоумышленников. Раскрыв себя, я только стану следующей жертвой, но вряд ли спасу Падму — мне просто-напросто не поверят!

Да и что предложит делать Фарик?

М-да, ситуация! Вот почему я вечно влипаю в сомнительные истории?

— Это то, о чем я думаю? — спросила у лемура, и он кивнул. — Зачем тебе это?

— Иногда посланники вмешиваются в людские заговоры. По доброте душевной, разумеется.

Ой, добрый самый нашелся!

— Так ты вмешаешься?

Несколько секунд подумав, он сказал:

— Нет. Не настолько масштабное бедствие. Само как-нибудь разрешится.

Оставив меня под впечатлением от сказанного, лемур растворился. Потом вновь появился, взмахнул рукой и сказал:

— На тебе обет молчания, теперь не сможешь никому разболтать и навлечешь на себя беду. Не трогай это дело, гиблое оно. От невесты Великого ничего не изменится, когда сам Великий рано или поздно умрет от твоей руки.

И вновь исчез. А как же быть? Неужели оставить на произвол судьбы невесту Великого? Молча наблюдать за заговором? Ведь убивать повелителя я тоже не собиралась...

Глава 8

Он лежал на кровати, опершись на подушки и согнув ногу в колене. В его руках был бокал с рубиновой жидкостью. Балдахин из невесомой ткани частично прикрывал мужскую фигуру, и я буквально вся задрожала от предвкушения.

Идеальное мужское тело поблескивало в тусклом теплом свете. Темные волнистые волосы были раскиданы по широким оголенным плечам. Рельефная мужская грудь с отсутствующей растительностью, торс с тугими мышцами живота и тонкой линией волос, уходящей за широкий пояс шаровар. Он — был само совершенство, сам бог во плоти. Пожалуй, какой-нибудь бог действительно мог позавидовать ему. Я сглотнула, сделав плавный шаг вперед.

Мужчина замер, испив рубиновой жидкости, и сглотнул. Красная капля потекла по полным губам, упав на волевой подбородок, а затем скатилась на грудь. Мне захотелось подойти ближе и забрать эту каплю, поцеловав чувствительный участок кожи. Гладкий, загорелый, манящий...

— Опять ты, мое наваждение, — прошептал мужчина. — Подойдешь?

И я, влекомая неведанной силой, направилась к кровати. На мне был откровенный наряд из просвечивающихся шароваров и топа, который больше открывал, чем закрывал. По крайней мере, очертания груди вполне были видны, что больше разжигало пламя страсти, чем тушило его. И мне нравилось, какое я впечатление произвожу. Мне нравился горячий взгляд мужчины, в котором было столько обожания, что я запросто могла в нем утонуть. Мне нравилась та сила над ним, та власть, которую я все четче ощущала с каждым плавным шагом.

Я подошла вплотную к кровати, но не спешила ложиться рядом, застыв и позволяя повелителю наслаждаться моим телом.

Все было настолько реалистично, что я чувствовала жар тела мужчины, находясь на расстоянии вытянутой руки от него, но при этом буквально не могла ничего контролировать. Наваждение. Он правильно охарактеризовал происходящее со мной. С нами.

— Мама не велела подходить к опасным незнакомцам, — прошептала я, пытаясь выпутаться из сладкой неги, стоя у края кровати, практически решившись податься вперед.

— А ты считаешь меня опасным?

— Более того: вы способны меня погубить.

— Нет, — проговорил он, покачав головой. Оттолкнувшись, он встал на колени и откинулся слегка назад, присев, тем самым поставив наши взгляды почти на один уровень. — Это ты способна меня погубить. Даже сегодня, когда произошло нечто ужасное, когда я жутко вымотан, ты приснилась мне. Ты — моя погибель. Я уверен в этом.

— Если мы оба уверены, что способны друг друга погубить, почему же я все еще стою подле вас?

И не хочу уходить. Странный сон. Я полностью осознаю, что происходит, но в голове — словно дурман. Я не могу остановиться. Внутри меня жар, который поднимается все выше, воспламеняя каждую клеточку моего тела.

Великий протянул руку, погладив костяшками пальцев меня по щеке. Словно котенок я ластилась к нему, млея от простых прикосновений. Я задыхалась от этого жара. Облизнув губы, я сама перевела взгляд с глаз повелителя ниже. Великий наклонил голову, словно наслаждаясь, а затем протянул бокал, преподнося его к моим губам. Я сглотнула и подалась вперед, впитывая охлаждающую жидкость. Все равно ведь большего дурмана, чем повелитель, не придумаешь...