Беременна по обмену. Дилогия (СИ) - Мамлеева Наталья. Страница 62

Но об этом не знают газетчики, вот и пишут всякий бред, выловленный из вторых уст. Хотя подождите‑ка… всё совсем не плохо! Они не знают о настоящем пророчестве, поэтому и не опасаются рождения ребенка. Значит, наваиты еще не пустили слухи в СМИ. Это же просто замечательно!

– Интересно? – раздалось рядом, и я вздрогнула, подняв глаза на эрлорда. – Я искал тебя. Нужно подпитать ребенка светлой магией.

Рядом с ним стоял Вэйм. Не мудрено догадаться, кто именно привел эрлорда. Маленький шпион.

– Я засиделась, – ответила я, и взгляд мужчины опустился на газету.

– Не хотел, чтобы ты беспокоилась об этом. Неважно, как сильно раздувают скандал газетные издания, все на самом деле не так.

– Понимаю. В этом даже есть положительный аспект – они не боятся моего ребенка, значит, и остальным жителям Ардахейма не будет до него дела. Хотя меня удручает, что светлые думают, будто я действительно пыталась избавиться от ребенка, – ответила я, нахмурившись. – Мне это не нравится.

Я поднялась на ноги, но эрлорд не дал мне уйти, осторожно сжав плечи и заставив посмотреть ему в глаза. Иногда этот лед не только сковывал, но и успокаивал. Как сейчас. Стоя рядом с ним, все страхи уходили на второй план, и казалось, что все проблемы решаемы.

– Света, главное, что я знаю, насколько тебе дорог наш ребенок.

– Он вновь “наш”? – не могла не улыбнуться.

– Все может быть, – кивнул эрлорд и провел большим пальцем по моей щеке. – Просто не волнуйся о чужом мнении. Думаю, все равно необходимо будет обнародовать твою настоящую личность.

Я встрепенулась.

– Разве тогда не будет проблем с наследованием титула Великой леди?

– Это тонкий вопрос, – ответил эрлорд. – Возможно, тебе придется отказаться, хотя один из твоих детей унаследует титул как прямой наследник де Шалиса по крови. А возможно, слово Хассаира будет решающим. В любом случае сначала мы вскроем тайники де Шалиса и проверим его корреспонденцию, а после придется объявить о тебе. Как я уже говорил, магистр Энрад с высокой вероятностью предатель, значит, ему всё известно. Мы не может позволить наваитам использовать эту информацию в качестве инструмента шантажа. Самая лучшая защита – полная открытость.

– Ты прав, – ответила я со вздохом, – но как отреагируют все на подобную новость? Что скажут?

– Неважно, – моментально ответил Анвэйм и опустил руку на живот. – Ты мать наследника правителя Ардахейма и истинная правителя Фарахейма. Каждому в любом случае придется считаться с нашим мнением.

– Всем, кроме твоей законной жены, – напомнила я, и Анвэйм раздраженно отвернулся. Ну вот, во мне опять проснулось ехидство.

– Кстати, хотела сказать, что просто поражаюсь твоим талантам.

– Каким же? – посмотрев мне в глаза, спросил Анвэйм.

– Не каждый способен превратить приличных леди в настоящих воительниц за сердце мужчины. Хотя подозреваю, им важно не твоё сердце, а статус и деньги, не так ли?

Но эрлорд смотрел на меня так, будто я неправа. Неужели?

– А тебе? Тебе что важно, Света?

Сложный вопрос. На самом деле я не так уж от них отличаюсь в том плане, что мне тоже важно счастье. Но мое счастье заключается не в деньгах и статусе, а любви. Любви к мужу, ребенку, созданию счастливой семьи. Но так ответить я ему не могла. Джина бы сочла, что сейчас идеальный вариант прижаться к эрлорду, томно вздохнуть и заверить его, что ничего важнее него для меня нет. Но любого рода ложь мне претила, поэтому я положила руки на живот и серьезно произнесла:

– Мой ребенок.

Кажется, он ожидал не такого ответа, совсем не такого, потому что резко наклонился ко мне. Я затаила дыхание. Его взгляд был прикован к моим губам, а затем мужчина медленно приближался и… должно быть, он бы поцеловал. Каждый бы почувствовал вкус желанных губ на своих. Но мы не можем быть вместе. Быть может, эрлорд увлечен, временное помутнение рассудка, но в итоге он всегда выберет власть.

Большего от него не требуется. Это то, к чему его готовили всю жизнь. Это то, что от него требуется по чистоте крови.

Я – по всем законам темная, даже если предположить, что эрлорд действительно влюблен, что это не просто увлечение, то что будет? Мы объявим о том, что я нейтральная, правда, неизвестно, сколько я проживу, а дальше? Будут ли у нас еще дети или каждый будет представлять угрозу или для меня, или для всего мира? Как отреагирует местная знать? Сколько история моего мира знает случаев, когда неугодную повелительницу травили? К тому же я истинная Хассаира: продолжение его рода зависит от меня. Так к чему все эти нелепые мечты?

Но почему, почему меня настолько тянет к Анвэйму? Это неправильно, иррационально, мы ведь с первой встречи невзлюбили друг друга, препирались, сражались взглядами, высказывали недовольство и между тем. я почти влюблена. Почти. Самую малость.

Да и кого я обманываю?..

Мы сейчас настолько же близки, насколько и далеки. Эту неловкость пора было разрывать. Я подняла голову, и мы одновременно выдохнули:

– Нам пора… – сказал Анвэйм.

– Здесь забавная фреска на потолке, – произнесла я тут же и прикусила губу. – Ты что‑то говорил?

– Не важно, – ответил Анвэйм, кажется, благодарный мне за смену темы, и посмотрел на потолок, усмехнувшись. – О, её идею художнику подкинул придворный маг.

– Неужели?

– Магистр смеялся надо мной, что мальчишкой меня интересовали исключительно книги. Однажды его взору предстала картина, как юная фрейлина, которой не было, наверное, и двенадцати лет, читает книгу в тогда еще не отремонтированной библиотеке. Я стоял за её спиной и тоже читал эту книгу, потому что меня привлекла одна строчка и я уже не мог остановиться. Тогда мне было лет семнадцать.

Я прыснула от смеха, представив Анвэйма в столь нежном возрасте. Картинка оказалась настолько живой, что мне до безумия хотелось познакомиться с тем Анвэймом из прошлого, который мог подглядывать в чужие книги. Я широко улыбалась, глядя на взрослого мужчину, но угадывая в его взгляде того мальчишку из прошлого.

Интересно, если у нас мальчик, как он будет выглядеть?..

Так, не туда свернули мысли! Эта сентиментальность сейчас совершенно ни к чему.

– Ты увлекался любовными романами, судя по фреске? – лукаво спросила я. – Неужели сюжет был настолько страстным, что смог растопить твое ледяное сердце? А мне говорил, что тебя тот потрепанный роман из библиотеки Седьмого лорда совсем не привлек…

– Грязные инсинуации и вольная интерпретация рассказа придворного мага самим создателем фрески, – тут же заявил Анвэйм, и я рассмеялась, присев на кресло и потрепав рыфенка по холке. – На самом деле книга была по прикладной магии, а та фрейлина была дочерью Великого лорда – весьма выдающейся магиней и умной девушкой. Не зазорно было подглядеть в её книгу.

Я вновь негромко рассмеялась, продолжая гладить рыфенка, который перевернулся на спину и подставил пузико для ласки. Анвэйм, как ни странно, присел на корточки и тоже начал гладить рыфенка под подбородком, тот заурчал – настолько громко, что я даже испугалась и вздрогнула.

– В следующий раз, когда отправишься в Фарахейм, бери его с собой. Он защитник, Света, пусть и выглядит милым котенком.

Он? Защитник? Судя по урчанию, он может отпугнуть разве что мышей.

– Хорошо, – покладисто согласилась я.

– Пора возвращаться…

– Анвэйм, – все‑таки я решилась на вопрос, обрывая речь его светлости, – что ты думаешь о невестах? Например, о Дарии. Если на ком и жениться, то только на ней.

– Не будем об этом, – прошептал эрлорд, – не хочу с тобой обсуждать свой брак. И не потому, что это личное дело, а потому… – Анвэйм посмотрел мне в глаза и сглотнул. – Потому что не хочу причинять нам обоим боль. Между нами стоят не только вековые традиции и законы, но и благополучие правящего рода Фарахейма.

Я сглотнула, почувствовав, как розовеют щеки. Поднявшись, его светлость подал мне руку. Когда он сжал мои пальцы, я почувствовала второй раз, как земля уходят из‑под ног. Сейчас я особенно осознала, насколько я в безвыходном положении.