Лич из Пограничья (СИ) - Лебедева Жанна. Страница 5

— А что, другой дороги отсюда нету? — уточнила Има немного разочарованно.

— Другого пути я не знаю, — эхом отозвалась темнота.

— А по ручью?

— Там, где ручей идет наружу, ход слишком узкий — лисица, и та проберется с трудом.

— Ладно, — смирилась Има. Лезть обратно в страшный подвал, полный мертвых чудовищ, не очень-то хотелось, но пришлось. Вернувшись к дыре и встав под ней, девушка поинтересовалась. — Ты, что же, подсадить меня хоче… Ой!

В зад уперлось что-то жесткое, костяное, и Иму подкинули наверх. На взлете она только и успела, что подумать — это точно никакой не ребенок! Такая силища и у взрослого вряд ли будет… У человека… Теряя равновесие, девушка неуклюже оперлась ладонью о что-то, толкающее ее снизу. Руку обволокла слизистая влага, запястье обдало горячим выдохом, а пальцы в судорожном поиске опоры сжали нечто острое, коническое…

Кажется, это был чей-то рот.

И чей-то зуб.

Има не успела как следует испугаться — сверху, из-за края дыры крепкие руки подцепили ее за загривок и, рывком выдернув с нижнего яруса, не слишком аккуратно приземлили на камни среднего.

— Это ты, лич? — таращась во мрак, спросила девушка.

— Я, — знакомый голос прозвучал обнадеживающе спокойно.

— Ты цел?

— Цел.

— А собаки?

— Нет.

— Ну и тьма с ними, — облегченно выдохнула Има.

— Точно, — согласился лич, спросил. — Ты с кем там, внизу, говорила?

— Не знаю, — честно ответила Има. — Я думала, это ребенок. Голосок у него был жалобный, тоненький и добрый.

— Чего там делать ребенку?

— Сказал, что похищен кем-то для продажи. Заложник, или типа того…

— Если б я мельком силуэт внизу не заметил, согласился бы с такой версией, — поделился сомнениями Моа. — Но то, что я успел разглядеть — огромное, не мертвое, пахнет не по-человечьи и не по-звериному. Я бы сказал, вообще ничем особенным не пахнет. Так что, там точно не ребенок.

— Я уж и сама поняла, — призналась девушка, после чего добавила шепотом. — У этой штуки зубищи в мою ладонь длиной и пасть огромная. А силища! Она меня как пушинку наверх подкинула…

— Странно все это, — отозвался Моа. — Монстры и чудища обычно ощущаются яснее. Их дух ни с чем не спутаешь, а эта твоя зверюга неприметная. Будто ненастоящая.

— Ну, не могла же она нам двоим привидеться? — задумалась Има.

— Не могла, — с уверенностью поддержал ее лич.

Они долго шли в темноте.

Наконец, за лесом колонн обнаружился тупик.

— Что там? — спросила Има.

— Двери, — ответил Моа, обследуя на ощупь стальные скобы.

Засовы, прежде убранные в них, изломанные валялись на полу под ногами. Эти двери, поставленные, чтобы сдерживать кого-то, находящегося по ту сторону, уже давно не выполняли свою задачу. Все, кто желал выйти — давно вышли из-за них…

— Это, наверное, склеп Герцога и есть, — предположила девушка.

— И хорошо. С ним тоже нужно разобраться.

Моа толкнул дверь ногой и тут же зажмурил единственный глаз. Все открывшееся пространство полнилось светом. Его рождали пушистые комья белесого мха, торчащие из трещин в стенах. После непроглядной темноты даже это тусклое свечение показалось ослепляющим.

Когда глаза немного привыкли к свету, лич и его спутница вошли в небольшой зал с захоронением в центре. Огромная плита, расколотая надвое, должна была закрывать саркофаг, но теперь одна ее половина съехала на сторону, а вторая и вовсе валялась поодаль, разломанная на мелкие части. В дальнем темном конце помещения находилась винтовая лестница. Закручиваясь тугой спиралью, она врезалась в скрытый мраком потолок — там светящийся мох не рос.

Има привстала на носки, чтобы не подходить слишком близко, и заглянула через край саркофага.

— Пусто, — сообщила разочарованно. — Ни Герцога, ни сокровищ.

— Тут твой Герцог, не переживай, — успокоил ее Моа. Он прислушался чутко и огляделся по сторонам. — Где-то совсем рядом. Вон там.

Има тоже уже поняла — где. С потолка посыпалась земля. Зашаталась старинная лестница. В тишине громом грянули шаги. Бум-бум-бум — по ступеням. И от каждого такого шага, как волны, эхо — прыгает по подземелью, затихая за дальними колоннами…

— Медленно идет, — заметила девушка, предусмотрительно отступая от саркофага.

— Не покупайся на его неспешность. Просто не торопится никуда — он, ведь, хозяин в этом подвале, — предупредил лич.

Моа оказался прав. Спустя секунду, склеп огласился яростным криком, в котором едва ли можно было опознать голос человека. Лестница дрогнула, и с высоты, с невидимых верхних ступеней, в центр склепа спрыгнул огромный мертвяк. Он поднялся во весь свой почти двухметровый рост и двинулся на незваных гостей. Его лицо было промято и изорвано — видимо, упавшим в саркофаг острым осколком плиты. Клочья грязно-желтых волос мотались из стороны в сторону. Остатки раздавленного носа трепетали, затягивая запах нарушителей спокойствия. То, что осталось от одежды, — все старомодное, по краям обгнившее, но дорогое — выдавало в явившемся неупокоенном полноправного хозяина этого места.

— Точно, Герцог! — громко выдала Има, скорее восхищенно, чем испуганно.

— Вижу, — согласился Моа, — а выход, похоже, за его спиной. Думаю, эта лестница ведет наружу. — Он поднял меч и уложил клинком на плечо, поджидая врага. — Спрячься куда-нибудь и не высовывайся, — посоветовал Име.

— Куда же тут спрятаться? — в недоумении уточнила девушка. — Тут ни одного угла…

— Когда мертвяк ко мне вплотную приблизится, уйди от него за саркоф…

Герцог напал в ту же секунду, не дав личу договорить последнее слово. В руках неупокоенного гиганта блестел клинок, неподобающе изящный, с изогнутой в крюки гардой и витиеватой «корзиной» на эфесе. Когда его сияющая сталь сомкнулась со сталью меча Моа, под ноги противникам посыпались искры. Две тени, рожденные бледным светом мха, раскинулись по сторонам и снова сошлись.

От ударов мечей звенело в ушах. Мертвяк теснил Моа к дальней стене. Не успокоился, пока не прижал к ней. Тут же несколько камней выпало из кладки наружу. Из образовавшейся дыры, покрытая слизью с налипшими на нее моховыми клочьями, высунулась мертвая конская голова и, свирепо захрипев, впилась зубами личу в плечо. Доспех не прокусила, но задержала руку, ослабив удар. Оружие Моа скользнуло по чужой стали — съехало под гарду вражеского клинка. Герцог только того и ждал — поворотом кисти завел лезвие меча Моа под один из образовывающих гарду крюков, заблокировав намертво.

Тут Има подоспела — с размаху огрела неупокоенного по спине куском плиты с острым сколом. Целилась в голову, но не достала — слишком высок был враг. Герцог среагировал молниеносно — свободной рукой отшвырнул девушку в сторону, как котенка. Моа был прав, когда предупреждал, как обманчива неспешность мертвяка-тяжеловеса…

Личу хватило этой короткой заминки, чтобы высвободить свой меч и оттолкнуть врага ногой. Свободной рукой он ударил по гнилой конской морде — тяжелый кулак в перчатке с металлической вставкой раскрошил хрупкий костяной нос, осыпал под ноги желтые зубы.

Яркие клейма хищно сверкнули, клинок Моа со свистом рассек воздух. Высокий звук продолжился хрустом вспарываемой кожи. По корпусу Герцога — от горла до паха — пролегла полоса, тут же изошла потеками, а потом брюхо мертвяка прорвалось, выпуская наружу звонкий поток монет. Сверкая гранями, они раскатились по склепу. Мертвяк же, отдав свой клад победителям, рухнул вниз лицом, и черная маслянистая кровь растеклась из-под него, отражая белый моховой свет…

Сделав новый стремительный замах, Моа, не теряя времени, перебил поверженному противнику хребет. Мертвая лошадь с размозженной мордой сдавленно захрипела и обмякла, вывесив голову из дыры в стене — отправилась следом за своим владельцем.

— Ох… — застонала Има, садясь и потирая ушибленную голову.

— Ты в порядке? — лич приблизился к ней и подал руку, помогая подняться.

— Терпимо, — девушка встала на ноги, огляделась — все вокруг было засыпано деньгами. — Ну и жаднющий этот Герцог, оказывается. Так боялся за свои сокровища, что все сожрал. — Она потерла ладонью висок, убирая проступившую из-под волос кровь. — Поделим деньги?