Огненное море - Уэйс Маргарет. Страница 54

— Не замечу изменений! — Альфред провел дрожащей рукой по волосам. — Смерть дает смысл жизни. Смерть, уравнивающая всех. Мужчин, женщин, крестьян и королей, богатых и бедных: все мы идем по одной дороге, в конце которой — смерть. Жизнь священна, драгоценна, ее нужно ценить и оберегать, это не та вещь, с которой можно обращаться легко — прожил, и ладно! Вы утратили все уважение к смерти, а с ним и уважение к жизни. Похитить у человека жизнь для вас преступление не большее, чем… чем стащить у него кошелек!

— Преступление? — вмешалась Джера. — И вы говорите о преступлении? Это вы совершили преступление! Вы уничтожили тело, вы отправили призрака в небытие, в забвение, где он будет пребывать вечно, лишенный образа, лишенный облика…

— У него были и образ, и облик! — воскликнул Альфред. — И вы видели это! Он наконец стал свободен! Он умолк, озадаченный и изумленный тем, что сказал.

— Свободен? — ошеломленно проговорила Джера. — Свободен — для чего? Что он может сделать? Куда пойти?

Лицо Альфреда залила жаркая краска, но его тело била ледяная дрожь. «Сартаны, полубоги, сумевшие создать новые миры из мира обреченного. Способные творить. Но творение это было вызвано к жизни разрушением. Путь нашей магии вел к некромантии. Этот шаг был неизбежен. От власти над жизнью — к власти над смертью.

Но почему же тогда это столь ужасно? Почему от самой мысли об этом меня бросает в холодный пот?»

И снова он увидел мавзолей на Арианусе, где в саркофагах покоились тела его друзей. Когда он последний раз приходил туда — прежде, чем покинуть Арианус, — он ощущал печаль, но печаль эта была скорее не по ним, а по нему самому. Он остался один.

И еще он вспомнил смерть своих родителей в Лабиринте…

Нет, это просто воспоминания смешались. То были родители Эпло. Но он чувствовал невыносимую боль, ярость, страх… И снова — за себя. Вернее сказать, за Эпло. Он остался один. Те же, что сражались, были мертвы, их искалеченные тела обрели покой. Смерть научила Эпло ненавидеть, ненавидеть врага, который заточил его родителей в темницу, — врага, который убил их. Хотя Эпло мог и сам не подозревать об этом, смерть дала ему и другие уроки.

«Теперь Эпло мертв. А я уже начал было думать, что, быть может, он…»

Тут размышления Альфреда прервало жалобное поскуливание. Холодный мокрый нос ткнулся в его руку, по его пальцам проехался шершавый язык…

Альфред едва не подпрыгнул от неожиданности.

Черный неописуемый пес с тревогой смотрел на него, склонив голову набок. Он поднял лапу и положил ее на колено Альфреду. В карих глазах читалось сочувствие, словно пес ощущал беду, пусть даже и не понимая, что произошло.

Альфред уставился на пса, потом, придя в себя от первого потрясения, обнял зверя за шею, зарылся руками в шерсть. Он чувствовал, что вот-вот заплачет.

Пес приготовился посочувствовать сартану, но подобной фамильярности он не ожидал и терпеть не был намерен, а потому он высвободился из рук Альфреда и озадаченно воззрился на него: мол, что это ты?.. Я только приказ выполняю.

«Следи за ним», — было последнее распоряжение Эпло.

— Х-хороший мальчик, — проговорил Альфред и, протянув руку, погладил лохматую голову пса.

Пес это стерпел, явно демонстрируя всем своим видом, что поглаживание по голове принимает, и их отношения вполне могут дойти до почесывания за ухом, но что где-то нужно провести черту, и он, пес, надеется, что Альфред это понимает.

Альфред это понял.

— Эпло не умер! Он жив! — воскликнул сартан. Оглядевшись по сторонам, он заметил, что все взгляды прикованы к нему.

— Как вы это сделали? — У Джеры даже губы побелели. — Тело животного было уничтожено! Мы видели это!

— Объясни же мне, дочь моя, о чем ты говоришь, — раздраженно потребовал граф.

— Этот… этот пес, отец! Это тот пес, которого стражник швырнул в кипящую грязь!

— Ты уверена? Быть может, он просто напоминает…

— Конечно, я уверена, отец! Посмотрите на Альфреда. Он знает этого пса. А пес знает его!

— Еще один фокус? А этот как вам удался? — спросил граф. — Что это за дивная магия? Если вы можете возрождать уничтоженные тела…

— Я же говорила вам, отец! — Джера задыхалась от волнения. — Пророчество!

Воцарилось молчание. Джонатан смотрел на Альфреда, широко распахнув глаза, с детским искренним восторгом и изумлением. Граф, его дочь и вестник разглядывали сартана задумчиво, словно бы прикидывая, как лучше его использовать.

— Это не фокус! И я ни при чем! Я ничего не делал, — оправдывался Альфред. — Пса вернула вовсе не моя магия. Это Эпло…

— Ваш друг? Но, уверяю вас, сэр, он мертв, — проговорил Джонатан. В его взгляде, адресованном жене, ясно читалось: «Бедняга сошел с ума».

— Нет-нет, он не мертв. Ваш друг, стоящий здесь, ошибается. Ведь вы же не видели само тело? — спросил Альфред Томаса.

— Нет, не видел. Но копье, кровь…

— Говорю вам, — настаивал Альфред, — что, если бы Эпло был мертв, пса бы здесь не было. Я не могу объяснить, откуда знаю это, потому что я даже не уверен, что мои мысли касательно этого зверя верны. Но одно я знаю. Простым копьем моего… э-э… друга не убить. Его магия могущественна — весьма могущественна.

— Что ж, ни к чему спорить об этом. Либо он жив, либо нет. Тем больше у нас причин вырвать из королевских когтей его самого или то, что от него осталось, — сказал граф и обернулся к Томасу:

— А теперь, сэр, скажите, когда будет совершено воскрешение принца?

— Если верить моим источникам, три цикла спустя, милорд.

— Значит, у нас есть время, — проговорила Джера, задумчиво сплетая пальцы. — Время составить план. И время предупредить его народ. Когда принц Эдмунд не вернется, они догадаются, что произошло. Нужно предупредить их, чтобы они не делали ничего, пока мы еще не готовы.

— Готовы? К чему? — озадаченно спросил Альфред.

— К войне, — коротко ответила Джера.

«Война. Сартаны против сартанов. За все века истории сартанов не случалось подобной трагедии. Мы разделили мир, чтобы спасти его от нападения врага, — и нам это удалось. Наш мир не был захвачен. Мы одержали великую победу.

И — проиграли».

Глава 26. НЕКРОПОЛИС, АБАРРАХ

В следующий цикл после смерти принца король отменил час аудиенций — чего не делалось никогда прежде. Лорд Канцлер объявил, что Его Величество устал от государственных забот В более узком кругу немногих доверенных лиц Понс сообщил, что Его Величество получил тревожные известия касательно вражеской армии, вставшей лагерем на том берегу Огненного Моря.

Как и предвидел Клейтус, тревожные вести немедленно распространились по всему Некрополису, создав атмосферу напряжения и паники, как нельзя больше отвечавшую его планам. Весь цикл он провел в дворцовой библиотеке в полном одиночестве, не считая, конечно, мертвых, которые его охраняли.

«Элин, Бог Единый, взглянул на Хаос, и не был он доволен. И простер он руку, и этим движением сотворил Первичную Волну. И стал Порядок, и принял он форму мира, благословенного в том, что была там жизнь разумная. И был Элин доволен своим творением, и создал он все вещи добрые, дабы поддерживать жизнь в мире. И, приведя Волну в движение, покинул Элин мир, ибо ведомо было ему, что Волна будет поддерживать мир, и более не нужен ему Хранитель Оберегающий. И три расы, созданные Волной, эльфы, люди и гномы, жили в гармонии и единении…»

— Менши, — презрительно объявил Клейтус и бегло проглядел следующие несколько абзацев, повествовавших о создании первых рас, теперь известных как меньшие, низшие народы. То, что он искал, здесь не найти, хотя он и помнил, что эта информация находится где-то в начале. Много времени прошло с тех пор, как он читал этот манускрипт: тогда он не обратил на эти строки особого внимания. Он искал тогда путей из этого мира, а не рассказов об ином мире, давно погибшем и забытом.

Но в бессонные часы ночной части цикла на ум Его Величеству пришла одна фраза, которую он запомнил, читая страницы этого манускрипта. Эта фраза заставила его сесть в постели. И открытие это было столь важным, что он решил пройти в библиотеку и заново перечитать текст.