Судьба Темного Меча - Уэйс Маргарет. Страница 86

— Я выкую оружие из темного камня. Снаряжу армию. И вернусь в Мерилон, — негромко сказал он, крепче сжимая рукоять меча. — И получу все, что захочу! Это тоже сделает меня кем-то!

Джорам почувствовал, что Гвендолин дрожит в его объятиях. Он склонил голову и заглянул в ее голубые глаза.

— Не бойся, — пробормотал он, успокаивая девушку. — Все будет хорошо. Вот увидишь. Я люблю тебя. И я никогда не сделаю ничего, что может повредить тебе. — Наклонившись к Гвендолин, он нежно поцеловал ее в лоб. — Мы поженимся в Шаракане, — добавил он, почувствовав, что она дрожит уже не так сильно. — Может быть, сам принц придет на нашу свадьбу...

— Нет, ну надо же! — раздался возглас из адского марева огненных иллюзий, окружавшего Гвендолин и Джорама. — Черная Смерть ищет вас высоко и низко, далеко и близко, а я нахожу вас — и что же? Вы притаились в укромном уголке и играете в обнималки-щекоталки!

Джорам быстро развернулся и поднял меч.

— Симкин! — выдохнул он, когда снова смог говорить. — Не подкрадывайся больше ко мне вот так!

Опустив меч, Джорам отер пот со лба. Гвен выбралась у него из-за спины — она едва не задохнулась, когда Джорам прижал ее к стене.

— Мои милые влюбленные голубки, — небрежно бросил Симкин. — Смею вас заверить, что сейчас к вам, похоже, подкрадывается нечто гораздо более отвратительное и ужасное, чем я. Вас могут поймать в любое мгновение. Во дворце поднялся переполох.

Джорам прислушался.

— Я ничего не слышу.

— Ты и не услышишь, старина. — Симкин погладил бородку. — Это же дворец, помнишь? Не подобает нарушать покой его величества и пугать императрицу, у которой такое хрупкое здоровье. Однако все в курсе, что глаза высматривают, уши прислушиваются, носы вынюхивают. Коридоры ожили.

— Это безнадежно, — прошептала Гвендолин и обессилено приникла к Джораму. По ее щекам заструились слезы.

— Нет, нет. Совсем наоборот, — заметил Симкин. — Ваш Дурак с вами, чтобы избавить вас от последствий вашей глупости. Однако как складно получилось! Надо запомнить эту шутку. — Картинно запрокинув голову, Симкин посмотрел на Гвендолин сверху вниз. — Из вас получится премиленький Мосия, моя дорогая. Едва ли не лучший из всех, которых я сотворил.

Взмахнув оранжевым шелковым платком, который непонятно откуда появился в его руке, Симкин накрыл платком голову Гвендолин и, прежде чем она успела возразить, пробормотал несколько слов, воскликнул:

— Абракадабра!

И отдернул платок в сторону.

Теперь рядом с Джорамом стоял Мосия, прижимаясь к его плечу и вытирая с лица слезы. Посмотрев на себя, Мосия негодующе вскрикнул и устремил на Симкина взгляд, полный возмущения.

— Замечательно! — сказал Симкин, глядя на Мосию самодовольно и с озорной улыбкой. — Сейчас это очень модно, знаете ли.

Джорам зарделся, обнаружив, что нежно обнимает того, кто выглядел сейчас как красивый, стройный и крепкий юноша. Он сразу же попытался отстраниться. Но этот красивый, крепкий юноша на самом деле был испуганной юной девушкой. Это была Гвендолин — такая храбрая и решительная, когда уводила Джорама из комнаты, где беспомощным живым изваянием стоял ее отец. Это она нашла здесь укромный уголок, она прижимала голову Джорама к своей груди, утешала и успокаивала его, пока он боролся с мраком в своей душе.

Но теперь ее силы истощились. Она пришла в ужас, представив кошмарных Дуук-тсарит, которые кладут невидимые холодные руки на плечи своих жертв и уводят их неведомо куда. А ко всему прочему Гвендолин вдруг оказалась в совершенно незнакомом теле. И сильный, красивый юноша расплакался, закрыв лицо руками. Слезы лились по его лицу, плечи вздрагивали от рыданий.

— Проклятье, Симкин! — пробормотал Джорам, неуклюже обнимая Мосию за широкие плечи. Он никак не мог отделаться от странного впечатления, будто успокаивает сейчас своего друга.

— Эй, эй, так дело не пойдет, — строго сказал Симкин, глядя на Мосию. — Соберись, приятель, возьми себя в руки! — велел он и хлопнул юношу по плечу.

— Симкин! — возмутился Джорам, но сразу замолчал.

— Он прав, — всхлипнув, сказал Мосия и отстранился от Джорама. В заплаканных голубых глазах даже блеснула веселая искорка. — Со мной все в порядке. Правда, я в порядке.

— Вот и молодец, парень! — похвалил его Симкин. — А теперь, мой темный и мрачный друг, мы должны проделать то же самое с тобой... Ой!.. Не получается. — Шелковый платок нерешительно затрепетал в воздухе. — Твой меч мешает, ты же знаешь. Убери его.

Джорам нахмурился и неохотно убрал меч в ножны, а потом еще и прикрыл ножны плащом.

— Что ты собираешься сделать? — мрачно спросил он у Симкина. — Ты не сможешь превратить меня в Мосию — до тех пор, пока со мной мой меч. А меч я не сниму, — поспешно добавил он, заметив, как блеснули глаза Симкина.

— Ну, хорошо. — На несколько мгновений Симкин, казалось, приуныл, потом снова оживился и пожал плечами. — Значит, мы сделаем лучшее, на что способны. Переодевание тоже поможет. Нет, не спорь, мой милый мальчик.

Взмахнув лоскутком оранжевого шелка, Симкин превратил зеленый костюм Джорама в одеяние плакальщика, такое же, как у него самого — длинный просторный балахон с глубоким капюшоном.

— Опусти капюшон пониже, спрячь лицо, — решительно сказал Симкин и тоже надвинул капюшон. — И расслабьтесь, вы оба. Вы же пришли на вечеринку в императорский дворец Мерилона. Вы должны выглядеть смертельно скучающими, а не перепуганными до полусмерти. Да, вот так получше, — заметил он, наблюдая, как Мосия вытирает оранжевым платком следы слез на щеках, а Джорам разжимает кулаки. — Если все пройдет гладко, — спокойным голосом продолжал Симкин, — то останется только один неприятный момент — когда мы будем выходить через парадную дверь.

— Через парадную дверь! — Джорам нахмурил брови. — Но ведь здесь наверняка есть какой-нибудь черный ход.

— Мой бедный наивный мальчик... — Симкин вздохнул. — Что бы ты делал без своего Дурака? Разве ты не понимаешь: все будут ждать, что ты попытаешься ускользнуть из дворца тайком, через черный ход. Дуук-тсарит сейчас толпятся вокруг потайных выходов, как грибы после дождя. Зато возле главного входа их осталось, наверное, не больше пары дюжин. И мы не будем ускальзывать! Нет, мы гордо вывалимся из дворца! Трое пьяных, которые направляются на ночь в город.

Заметив, как побледнел Мосия, Симкин бодро добавил:

— Не волнуйся, у нас все получится! Никто ничего не заподозрит. В конце концов, они ведь ищут очаровательную молодую девушку и угрюмого парня — а не двух плакальщиков и крестьянина.

Мосия через силу улыбнулся. Джорам покачал головой. План Симкина ему совершенно не нравился, но он ничего не мог с этим поделать. Как Джорам ни старался, он не мог придумать ничего получше. Мысли у него в голове ворочались медленно и неохотно. Ощущение реальности быстро ускользало от Джорама, и он внезапно решил этому не противиться.

— Да, кстати... — сказал Симкин, посмотрев на Джорама. — Видимо, надо понимать, что баронство тебе не обломилось?

— Да, — коротко ответил Джорам. Острая боль от ужасного открытия притупилась, превратилась в неприятное ноющее чувство, которое останется с ним на всю жизнь. — Ребенок Анджи родился мертвым, — без всякого выражения сказал Джорам. — Она украла младенца из яслей для брошенных, нежеланных детей...

— Ах! — безмятежно сказал Симкин. — Значит, «зовите меня Никто», да? Ну что, мы готовы? — Он оглядел своих спутников. — Собрались? О, чуть не забыл! Шампанское!

В ответ на призыв Симкина в воздухе раздался мелодичный звон и появилась целая вереница бокалов с искристым вином.

— По одному бокалу каждому, — сказал Симкин, отправляя один бокал в ослабевшую руку Мосии, а второй — к Джораму. — Не забывайте, парни, мы радостно веселимся!

Он поднес бокал к губам и осушил его одним глотком.

— Ну-ка, выпили, дружно! — скомандовал Симкин. — Быстро! А теперь — вперед! Пошли!

Взмахнув рукой, он подбросил свой шелковый платок, и тот полетел впереди компании, словно оранжевое знамя. Потом, подхватив под руку Мосию, Симкин кивнул Джораму, чтобы тот взял белокурого юношу за другую руку.