Охота на миллиардера (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна. Страница 34

Злость прошла довольно быстро. Ненавидеть Образцову не получалось. И на место гнева пришел интерес. По типу того, что бывает, когда ловишь жука, сажаешь в банку, наблюдаешь, а потом привязываешься, не замечая, как даешь ему имя и притаскиваешь самые сочные листики для корма. Полянский впервые нарушил данное себе слово. Общаться он с ней не стал, но вот карьеру портил регулярно. Не в библиотеке конечно, на такое бы даже его говнистого характера не хватило. А вот в треклятом клубе — с удовольствием. Знакомый ФСБшник, за огромную сумму, разумеется, продолжал следить за ней. И как только у Образцовой появлялась новая «жертва», он давал ей несколько свиданий, а потом объявлял несчастному, что на него поспорили. За последние два месяца таких было аж трое. Мужики велись на Образцову. И Полянский прекрасно понимал почему.

Несмотря на все то, в чем он с запалом и азартом убеждал себя в библиотеке, Вера была особенной. Красивая какой-то редкой, не гламурной красотой. Остроумная, интересная и яркая, способная дать ему отпор в любой, даже самой проигрышной для себя ситуации. Смотреть на нее, по-прежнему, было редким удовольствием. Поэтому ничего удивительного, что с выбранными клубом олухами, ей удавалось справиться в два счета. «Жертвы» капали слюной на его библиотекаршу. Это развлекало Полянского. Ни на одного из этих идиотов, Вера не смотрела так, как на него самого. Снова хотелось дотронуться…

— Сбежал? — широко улыбнулся Полянский.

Инвесторы переглянулись. А он и сам не мог объяснить, почему вместо циничного и замысловато-надменного голоса, сейчас смеялся, глядя на нее. Девица забавно и очень деловито скрестила руки на груди. Злиться на нее не выходило. Нравилось смотреть, а еще больше нравилось ловить ее все такой же горячий взгляд на себе.

— Так сбежал или нет?

Полянский себя не узнавал. Внутри что-то тлело. Она тоже улыбнулась, хотя должна была злиться и размахивать кулаками. Они увиделись, и снова стало жарко.

— Не дождешься, — рассмеялась Образцова, игриво прищурившись. — Боря вышел покурить и освежиться.

— Значит, нужны более веские доказательства! — отпил он несколько глотков воды.

— Долго это будет продолжаться, господин олигарх? — она заигрывала.

И за это баловство, Полянскому захотелось прижать ее как можно крепче.

Когда они смотрели друг на друга что-то созревало. От ее взгляда, в котором полыхало нечто необычное, сводило в паху. Горячий водоворот желания возникал внутри тела Полянского. Он и не ждал, что когда-нибудь снова сможет испытать это чувство. Ведь был же в ярости, бесновался. И куда только все это делось?

— Это будет продолжаться, пока тебя с позором не выставят из твоей грязной академии за неуспеваемость, — чуть усмехнулся Полянский одним уголком рта, не прекращая ее разглядывать. От этой фразы они рассмеялись одновременно, будто давно и хорошо понимали друг друга. — Присядешь?! — пригласил ее за стол Полянский.

И даже встал, галантно отодвинув для Веры стул. Это было неожиданно.

Но олигарх хитрил, так он мог оказаться к ней совсем близко. Он поежился от удовольствия, полной грудью вдохнув знакомый аромат духов. Вера подошла. Он не шевелился. На мгновение она замешкалась, и от ее нерешительности внутри у Руслана всё сжалось в комок, совсем как в молодости. Так было только однажды в жизни, когда он мчалась по ночной трассе на мотоцикле на огромной скорости. Тогда он чуть не погиб, потеряв управление.

Но Вера не ушла, решительно села, не прекращая с ним долгого зрительного контакта. Инвесторы куда-то испарились. А Полянскому стало легко и свободно, тепло внутри, как бывало, если в пасмурный день вдруг выглядывало солнце.

Образцова приняла из его рук красное вино. И он не мог перестать смотреть на то, как она прикладывалась губами к бокалу, иногда облизывая их. Он бы напоил ее из собственного рта, если бы знал, что после, они отправятся к его дому.

Все было странно и ново. Не должна хитрая охотница так возбуждать мужчину, который не раз заключал успешные многомиллионные сделки. Но кто виноват, что с другими не получалось? Теперь все стало особенно скучно и одинаково…

И глядя на ее порозовевшие щеки и сияющие глаза, изучая смущенное лицо, он вдруг резко осознал, что она никогда не притворялась. Что тянет ее к нему не меньше, чем его самого. Глаза всех бывших женщин горели алчностью и превосходством, а у Веры на самом донышке пылала страсть. Та, от которой кружилась голова, а руки тянулись к ней навстречу. Ему вдруг жутко захотелось закрыть кабинку на щеколду и усадить Образцову к себе на колени. Медленно снять тонкие лямки платья, ласкать розовые соски, наслаждаясь ее реакцией. Оттянуть зубами нижнюю губу и целовать, пока не закончится воздух в легких. Пусть бы стонала только для него одного, царапала кожу, извиваясь от удовольствия. Он соскучился по ее искреннему наслаждению, по жаркому желанию отдаваться. Увидел Веру, и появилась странная необходимость собирать ее запах, пока он весь, целиком, не пропитается этим сладким, ванильным ароматом.

У нее никогда не получалось соблазнить его, слишком часто Полянского соблазняли, чтобы он не мог отличить фальшивую игру, от дикого желания. Просто гордость и обида на историю с клубом затуманили мозги, и он, как идиот, отшвырнул от себя женщину, единственную, рядом с которой терял самоконтроль. Он грубил, хамил и даже дрался с ней, потому что не мог с собой справиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сидя напротив него, Образцова улыбалась. Улыбка сияла, как солнце, губы были алыми, как розы, а в её ярких глазах сверкали игривые искорки. Они даже не разговаривали, просто смотрели друг на друга, странным образом наслаждаясь моментом, желая максимально продлить его. Один из редких случаев, когда Полянский действительно позволил себе расслабиться. И плевать, что будет завтра — сегодня он не хотел думать.

Но где-то через минут десять Вера встала, вспомнив:

— Ой, у меня же с Борисом свидание…

Глава 35

Мы с Борисом покидаем ресторан. Он аккуратно усаживает меня в свою машину, заботливо пристегивает ремень безопасности. О чем-то рассказывает, ругая цены и обслуживание в ресторане. Борису, как обычно, ничего не нравится, даже музыка не угодила. Я его почти не понимаю. Не обращаю внимания на вздохи и жалобы. Все мои мысли остались в ресторане, в ViP-кабинке у панорамного окна. Улыбаюсь, как дурочка, увидев свое раскрасневшееся отражение в стекле автомобиля. Ощущаю лёгкость и одновременно неимоверную силу, которой ничто не сможет противостоять. Как будто снова слышу его голос, вспоминаю каждое слово. Увидела Полянского и тут же в голове кавардак. Поддалась, раскрылась? Не может этого быть, просто не может… Но тогда почему так пусто внутри от того, что в машине я совсем с другим мужчиной? Отчего в голове бардак?

В мыслях я прокручиваю воспоминания о его прикосновениях, о его гладкой коже и тонком мужском аромате, о желании, очевидно охватившем нас обоих. Там, в ресторане, между нами было странное безмолвие. Не могу забыть его молчание, как он смотрел на меня и молчал. В этом читалось что-то необычное. Жмурюсь и качаю головой. Совсем сдурела. Полянский попользуется мной и выбросит на помойку. И я знаю, что опять ничего у него не возьму. Олигарх сидел за столом довольно далеко от меня, но я отчётливо ощущала магнетизм его ярких глаз, мускулистого, подтянутого тела. И чувствовала, как меня тянет к нему. Интересно, видит ли он, как я сгораю рядом с ним на медленном огне? Схожу с ума от непонятной тоски и неподдающейся логике страсти! Влечение к этому потрясающему гаду никуда не делось и только усилилось после двух месяцев порознь.

Борис отвлекает меня, повышая голос, возмущаясь чересчур громко. Я вздрагиваю от его визга. Договариваюсь о новой встрече. Он берет меня за руку, пытается настаивать на продолжении у него дома, но я аккуратно отказываюсь. Борис?! Я даже представить себе не могу, что какой-то другой мужчина, кроме зазнавшегося олигарха, прикоснется ко мне. Мне удается убедить Бориса, что письмо — чья-то злая шутка. И он отвозит меня домой. Всю дорогу я думаю только о Полянском. Невероятно, но я вспоминаю о нём в десять раз больше, чем о любом другом мужчине.