Скиф-Эллин (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич. Страница 23

В конце января Аня родила сына, получившего греческое имя Алексей (Алексиос). Ему жить в эпоху эллинизма, так что пусть будет греком. Из-за сына подумывал, не остаться ли в Амфиполисе? Город приятный во всех отношениях и защищен неплохо. Под городскими стенами пристань на Стримонасе, а в устье реки порт. Если построить парусно-гребное судно, можно будет наладить торговлю с теми же Афинами, которым позарез нужен местный лес и металлы, а здесь ценят афинские предметы роскоши. Или возить зерно и соль из Крыма, где сейчас несколько греческих колоний. Решил все-таки сходить в поход. Трудно удержаться, если точно знаешь, что впереди блистательные победы и богатейшие трофеи.

Греческий календарь состоит из двенадцати лунных месяцев, в которых по очереди тридцать и двадцать девять дней, то есть всего триста пятьдесят четыре. Недостачу компенсируют, добавляя по тридцатидневному месяцу каждый третий, пятый и восьмой годы и еще три дня каждый шестнадцатый год. В разных частых Греции год начинался в разное время: у одних в день летнего солнцестояния, у других — зимнего, у третьих — весеннего равноденствия, у четвертых — осеннего, у пятых — в какой-нибудь день, никак не связанный с солнечным циклом, а с местным праздником. У македонян — третий случай. Все важные события, особенно военные походы, они начинают после весеннего равноденствия. Вот и сейчас, в конце марта, на равнине севернее Амфиполиса, у подножия горного массива Пангея, рядом с дорогой, ведущей из Пеллы к Дарданеллам, как и было приказано царем Александром еще осенью, начала собираться македонская армия, а в порту Эйон — греческий флот, который, по слухам, уже достигал почти двух сотен галер.

В поход Александр взял половину македонской армии — восемь из пятнадцати ил гетайров, девять тысяч гоплитов-фалангистов и три тысячи гипаспистов. Македонцы составляли ядро его армии. Еще тысяч двадцать набралось из греческих полисов и варварских народов, включая бессов под моим командованием. Прибыли они в количестве двести двадцать пять человек, полнокровная ила. Как только мне сообщили о них, я приехал в лагерь, проверил лично экипировку и вооружение. Всё соответствовало самым строгим требованиям македонцев, даже кое-кто из тех, кто участвовал в прошлогоднем походе, был оснащен получше гетайров. О чем и доложил командиру наемной конницы Эригию, который, будучи пьяным, поверил мне на слово, проверять, даже пересчитывать, не стал. Да и какая ему разница, сколько точно у меня бойцов?! Все равно жалованье платить царь вряд ли будет. Обойдемся трофеями. Тем более, что в остальных двух илах под его командованием с трудом набиралось даже по двести всадников.

Первыми в поход отправилась конница своим ходом и саперы и осадные орудияс обслугой поплыли на галерах. Эти суда прибыли в пролив Дарданеллы раньше нас, высадили пассажиров на азиатский берег и занялись переправкой конницы в узком месте у мыса Кум-Кале, расположенного неподалеку от Эгейского моря. Македонские командиры знали свое дело, переправа была налажена прекрасно. Галеры сновали через пролив все светлое время суток. В итоге всего за восемь дней была переправлена вся армия. Как мне рассказали, Александр Македонский, переправившись на азиатский берег, первым делом воткнул в землю копье и объявил эту землю своей, хотя перед этим утверждал, что цель похода — освобождение греческих малоазиатских городов, своих братьев, от грабительской дани, которую они уже пятьдесят лет платят персам. Впрочем, одно другому не мешает.

Перед походом царь Александр раздал все свое имущество друзьям, заявив, что ему хватит Азии. Его уверенность в победе передалась и солдатам. Никто в нашей армии не сомневался, что разгромим персов и возьмем богатую добычу. Вдобавок во время переправы среди солдат распространили слух, что источник нимф около города Ксанф в Ликии выдал оракул в виде бронзовой таблички, на которой на древнегреческом по отношению к нынешнему греческому языку, который в свою очередь потомки обзовут древнегреческим, было написано, что Держава Ахеменидов будет завоевана греками. Видимо, изготовители таблички не делали различия между греками и македонцами. Хотя по такому поводу греки не станут возмущаться, что их приравняли к каким-то варварам.

Пока армия шагала к Арисбе, царь Александр отправился к развалинам Трои. Жаль, я узнал об этом поздно, иначе бы присоединился к царской процессии, чтобы посмотреть, там ли Шлиман нашел ее? На развалинах Александр сперва принес жертву Афине Илионской, которая якобы помогла захватить Трою — подарил ей свое оружие, получив взамен хранившееся там со времен осады. Вот интересно, кто и когда его закопал? Неужели Ахилла оставил свое, как утверждают царские холуи?! Видимо, из чувства благодарности Александр в компании друзей голяком оббежал могилу Ахилла, возложил на нее золотой венок и заявил, что этот герой всегда был для него образцом для подражания. Что странно, потому что Ахилл был активным гомосексуалистом. Впрочем, Александр и на могилу заднеприводного Патрокла тоже возложил венок. Следующее чудо случилось в храме Афины по пути к Арисбе. Как раз перед приездом царя там с постамента сама по себе свалилась статую Ариобарзана, сатрапа Фригии. Местный жрец Аристандр сразу же заявил, что это боги указывают на победу македонцев. Три чуда в столь короткое время навели меня на мысль, что Александр Македонский мог бы в двадцать первом веке стать руководителем модного пиар-агентства.

В Арисбе мы соединились с десятитысячным македонским корпусом, который безуспешно воевал здесь последние годы. Несмотря на обещание освободить братских малоазиатских греков от гнета персов, те не спешили помогать македонцам и даже воевали на стороне угнетателей, предпочитая знакомого черта Дария, незнакомому ангелу Александру. Основные поражения македонцам нанесли греки-наемники под командованием родосца Мемнона. Если бы Александр не переправился в Малую Азию, в этом году корпус, точнее, то, что от него осталось, было бы вышвырнуто на противоположный берег Дарданелл.

Речка Граник течет с юга на север и впадает в Мраморное море, которое греки называют Пропонтидой. Говорят, от истока до устья реки человек может пройти за два дня. Из-за гористой местности высокий правый берег, а не левый, как должно быть, благодаря вращению планеты. Река отделяет сатрапию Троада, в которой находились мы, от сатрапии Фригия, в которой стояла персидская армия. За спинами наших врагов был проход в горах, который называют Воротами в Азию.

Последний раз я был в этих краях в предыдущую эпоху, когда гонял фригов. Предпоследний — вместе с Каталонской компанией. Сейчас стою на левом фланге македонской армии. Наемную греческую тяжелую конницу, в которой мой отряд и в которой греков было всего-ничего, поставили между пехотинцами-варварами и фессалийской конницей. Варварам сказали, что обязаны поддерживать конных наемников, нам — что должны помогать пешим наемникам. Как догадываюсь, командир левого крыла Парменион — старый опытный вояка, выдвинувшийся еще при Филиппе — не доверяет ни им, ни нам. В центре македонской армии стоят две фаланги: передняя из македонцев, задняя, меньшая и глубиной всего в двенадцать шеренг — из союзных греков. На правом фланге — Александр с гетайрами, легкой фракийской конницей и гипаспистами.

Персов вроде бы больше. Может быть, так кажется потому, что конницы у них больше раза в три. Она стоит впереди, на берегу реки. Это, так сказать, персидский вариант рыцарей, получивших от царя царей «надел коня», доходы от которого позволяют жить безбедно и приобретать хорошего коня, оружие и доспехи. Лошади персов крупнее, выносливее и лучше выезженные. Защищены кожаными лакированными доспехами, которые сияют на солнце. Всадники вооружены луком или дротиками, коротким мечом и топором. Шлемы у всех металлические, правда, разных типов. Зато доспехи почти у всех чешуйчатые, скрытые под длинными свободными рубахами-безрукавками, выглядывают только высокий воротник и длинные, ниже локтя, рукава. Пехота расположилась позади всадников на склонах холмов. На правом фланге, напротив нас, выстроилась фаланга греков. От нашей фаланги они ничем не отличается, потому что македонскую царь Филипп создавал по образу и подобию греческой. Разве что македонские сариссы на полметра-метр длиннее греческих копий и глубина строя у греков всего двенадцать шеренг, хотя могут быть разные варианты. В центре и на левом фланге сразу за конницей стоят спарабара (метатели стрел), владельцы «надела лука». У них большие плетеные станковые щиты (спара), которые выстраивают стеной и из-за них стреляют из луков. На случай ближнего боя имеются двухметровые копья, мечи, или длинные кинжалы, или топоры. Как мне сказали, доспехи у спарабара стеганые или кожаные, чтобы легче было удирать, но иногда попадается и «чешуя». За ними стоят такабара (метатели дротиков). Это персидские варвары, набираемые из покоренных народов. Кроме основного оружия, у них еще короткий меч или топор. Доспехи, если имеются, стеганые или кожаные. Такабара, как я понял, набирают ради количества, а также для несения охранной и гарнизонной службы, потому что слабы, не дисциплинированы и не стойки.