Диктатор (СИ) - Крейдун Мила. Страница 44
Никто никогда не делал ради неё ничего подобного. Она пыталась убедить себя в том, что это всего лишь его работа и нет здесь ничего особенного, но у неё ничего не получалось.
- Как можно захотеть стать телохранителем? – озвучила она один из сотни вопросов и сумбурных мыслей, роящихся в голове, пока готовила завтрак. – Вы однажды утром просыпаетесь и понимаете, что хотите отдать за кого-то жизнь? – посмотрела она на телохранителя, с которым делила сегодня своё личное пространство.
Он был из новеньких. Марк.
- Дело не в том, чтобы отдать жизнь, - ответил он. – Дело в том, чтобы её уберечь, спасти. Это придаёт собственной жизни смысл, дарит некую высшую цель... И не даёт расслабится, заставляет иначе видеть жизнь, ценить каждую прожитую минуту… Это сложно объяснить, - решил он не углубляться. – Я всегда считал, что в нашем деле нечего делать тому, кто не был рождён живым щитом.
- Звучит ужасно, - не согласилась с телохранителем Милена, в голосе которого звучала явная гордость.
- Наверное поэтому нам столько и платят, - попытался он отшутиться.
- Наверняка, - согласилась она с ним. – Только толку от этого, если в любой момент ты не сможешь распорядится заработанным?
- Поэтому и стоит жить здесь и сейчас, когда дело касается личной жизни, - ответил он.
Милене никогда не нравилась философия «здесь и сейчас». Она ассоциировалась у неё с некой безрассудностью, безответственностью, отсутствием какого-либо планирования и такого понятия, как мечты.
Сама она по-прежнему была мечтательницей и человеком тщательного планирования, - думала Мили, собираясь на работу. Ей надоело сидеть дома.
Уже идя по коридорам Кремля, она подумала о том, что, возможно, это была не самая лучшая идея, если учитывать тот момент, что не было никого, кто бы не оглянулся ей вслед: удивленно, завистливо, осуждающе; или отказал себе в удовольствии тихо пошептаться с коллегами при виде неё, или уже за спиной – это не имело особого значения.
Не отстала и Ангелина, прыснувшая негодованием, когда Золотарёва заняла рабочее место.
- Тебе не кажется это смешным? – не стала молчать личная помощница президента. – Припереться на работу с телохранителями. Они так и будут стоять около твоего стола, пока ты будешь «работать»? – не без сарказма выделила она последнее слово.
- Я им не приказываю, - ответила на это Милена.
- Ты же в курсе, что в твоей работе нет никакого смысла? – не унималась Ангелина Ивановна. - Владислав Анатольевич придумал её, чтобы всегда иметь тебя под рукой, - она зло улыбнулась собственной тонкой колкости, которая вышла случайно.
Честно говоря, Милена это подозревала. Но она больше не может бессмысленно сидеть дома. Это сведёт её с ума. Кроме того, она надеялась хотя бы увидеть Влада. Кто знает, возможно это может поспособствовать примирению…
Золотарёва опустила взгляд, чтобы скрыть тень боли, наверняка отобразившуюся у неё на лице – Владу явно не было дела до их примирения. И как бы она не пыталась объяснить это тем, что сейчас в стране очень нелёгкие опасные времена – ничего не получалось.
*
Президент так и не появился на своём непосредственном рабочем месте.
О том, чтобы спросить у Ангелины «почему», и не укатил ли он в очередную командировку, не могло быть и речи.
Поэтому по окончанию рабочего дня, Золотарёва молча поднялась и отправилась домой.
У подъезда её ждали.
- Ни с места! – заорали со всех сторон полицейские, когда женщина, завидев Милену, подхватила коробку у ног и взволновано поспешила к ней.
- Стоять, я сказал!
- Буду стрелять! – нервно выкрикивали полисмены, пока Марк задвинул Мили за спину и её обступили телохранители.
- Милена Сергеевна! – кричала тем временем женщина.
- Коробку на землю!
- Я умоляю вас помочь моему мужу, - подчинилась она, но совершенно не была напугана, несмотря на наставленное на неё оружие и явно находящихся на грани сотрудников органов правопорядка.
- На землю! Руки за голову!
- Его собираются несправедливо осудить, слепив смехотворное дело, несмотря на отсутствие доказательств…
- За землю, я сказал!
- Пожалуйста, просто посмотрите, - молила женщина, заводя руки за голову и опускаясь на колени перед коробкой. Подчиняясь приказам.
- Сапёров сюда! Быстро! – кричал ещё кто-то, пока телохранители оттесняли её обратно к Hummerу.
- Пожалуйста! – кричала женщина, глядя лишь на Милену, которой временами удавалось выглянуть из-за безопасников.
Сердце находило отклик, болезненно сжимаясь от умоляющего, полного боли взгляда.
Милена не до конца понимала, почему отчаявшаяся жена пришла именно к ней и чем Золотарёва могла ей помочь …
- Марк, - тем не менее, произнесла она, - если это не бомба распорядитесь, чтобы коробку доставили ко мне, - сказала царица.
- Хорошо, - отозвался он и запихнул её в джип.
Она сделает всё, что будет в её силах, - дала себе обещание Золотарёва.
*
Это оказалась не бомба, и на изучение материалов, в том числе и видео, на которых и строилось обвинение, у Милены ушла вся ночь.
В этом деле были замешаны огромные деньги и два главных конкурента в сфере фитнес-бизнеса. Где один решил убрать второго просто засадив за решётку, обвинив в приставании к своей несовершеннолетней дочери.
Милена даже не знала, стоило ли радоваться тому, что прошли те времена, когда конкурентов убивали – жизнь в итоге всё равно будет сломлена у всей семьи обвиняемого, а коррупция до сих пор процветает и прав тот, кто имеет связи и даст больше.
Золотарёва была так потрясена, что даже не взглянула на часы, когда набрала номер Влада.
- Да, - тут же ответил он.
- Ты можешь приехать? – подавленно спросила она.
- Сейчас буду.
*
- И ради этого ты подняла меня в четыре часа утра? – удивился сердившийся президент, когда Милена изложила ему суть проблемы.
- Я не осознавала, который был час, - попыталась она оправдаться. – Прости. Просто всё это так меня потрясло…
- Мили, - перебил её Медведев. – Позволь в подобных вещах разбираться соответствующим инстанциям. Ты не прокурор, не следователь, не адвокат и уж тем более не судья…
- Просто посмотри, - почти копировала жену обвиняемого Мили, так же умоляя диктатора. – Они даже не старались его подставить, уверенные в том, что итак пройдёт.
- Мили…
- Влад, - в тон ему перебила его Золотарёва, и два взгляда вновь схлестнулись, проверяя друг друга на упрямство.
- Ты понимаешь к чему это может привести, если окажется, что он действительно не виновен и я назначу новое разбирательство? – зашёл с другой стороны глава государства.
- К спасению жизни человека, - не задумываясь ответила Мили.
- К тому, что уже на следующий же день у твоих дверей будет сотня просителей, - устало и чуть раздражённо отозвался президент. – И далеко не все они будут невиновны, и дела их не будут столь серьёзны, но ты не сможешь спокойно передвигаться по городу – они будут преследовать тебя везде!
- На кону. Жизнь человека, Влад, - медленнее повторила Золотарёва, не сводя глаз с ледяного взгляда диктатора. Не в силах поверить в то, что ему всё равно.
- Отлично, - раздражённо отозвался Медведь. – Забери коробку, - отрывисто приказал он своему телохранителю и покинул квартиру царицы. Обеспокоенный тем, что её слава только растёт. Несмотря на то, что он делал всё, чтобы добиться иного эффекта. Как он мог это допустить? Почему не предотвратил ранее?
Неимоверно злил его и тот факт, что он летел к ней как мальчишка, думая, что она соскучилась и более не может без него.
Весь его план был послан к чёрту, когда он нёсся к ней сломя в голову. Не в силах отказать тоненькому подавленному голоску в трубке.
И сейчас он должен был отказать. Ради её же блага. Но не смог. Опять. Что это? Старость? Медведь размяк?
«Только если дело касалось её», - рассерженно подумал диктатор, садясь в машину.