Скандальная мумия - Хиршфельд Корсон. Страница 53

– Черта с два я туда пойду, – объявил он рулевому колесу. – Папа им хорошо платит. Они знали, на что шли.

В дверях появились Ящик и Персик – Ящик вел Персика за локоть. Другую руку, явно раненую, Персик прижимал к боку.

– Вот он! – крикнул Ящик.

– Господи, что Молот с ним сделал? Отстрелил что-нибудь? Что? Как?

– Это не Молот, – ответил Ящик. – У Персика рука застряла в автомате с леденцами. Пришлось эту хрень разломать, чтобы его вытащить.

– Рука застряла, – объяснил Персик. – Иногда можно…

– Мудак, мы же на задании!

– А я проголодался, а делать там было нечего – так какая разница? Ящик сказал, что мумия у вас?

– Все по моему плану, но без твоей помощи. Персик стряхнул руку Ящика:

– А что ты делаешь в моей «монте-карло»?

– Мы же должны были быть готовы сразу рвать когти, если Молот займется тобой.

– Ладно, он нас не заметил, так что вылезай. – Персик заглянул в заднее стекло: – А где она?

– Договаривается с твоей девицей у тебя в багажнике. Ужас мелькнул на лице Персика. Он залился краской.

– На самом деле, – продолжал Младший, – мумия действительно в багажнике, а твоя надувная красотка бросила тебя ради той окаменелости в «линкольне».

– Ах ты гад!

– Заткнись, – сказал Младший. – Я тебе куплю другую. – Он посмотрел на Персика серьезно: – А Молот все еще там?

– Ага. Но ничего не делает, только девицу охмуряет, которая билеты продает. Тоже мне киллер.

– Киллер, который смеху ради куски отстреливает. С твоей жирной задницей ему тебя хватит на…

У Младшего зазвонил телефон. Он пошарил на поясе, поднес телефон к уху.

– Да, сэр. А знаете что? Мумия у меня. Ответ вызвал у Младшего улыбку:

– Без проблем. Мы его видели, но он не знает, кто мы. Он из этих макаронников из мафии. Прямо сейчас. Нет, правда? Папа, спасибо!

Младший отключил телефон, улыбнулся Ящику и Персику – тот, все еще краснея, старался не встречаться с ним глазами.

– Чего я вам скажу, парни… с меня сегодня пиво у «Бешеного мексиканца». Папочка дает премию в пять сотен баксов.

Джимми Перо ехал от поставщика сувениров в Пиджин-Фордже к Музею Крючков. Чтобы товарищи по АДС его не узнали, он, въезжая на парковку, пригнулся к сиденью. Произнеся про себя молитву о возвращении предка, он поднял индейскую монетку-талисман, висящую на шее, и потер ее на счастье.

Открылась задняя дверь музея, оттуда вышел старик, махнул двум молодым ребятам, сидящим на капоте навороченного «шевроле», и завязал с ними разговор. Рука Джимми сжалась на металле – он узнал двоих из безбожников, напавших на Джинджер. Тощий сидел боком, очевидно, щадя пострадавшую ягодицу.

Старик вернулся в дом. Безбожники – здоровенный все еще хромал – произвели какой-то непонятный обмен между машинами – мумию на что-то вроде, как показалось Джимми, сморщенного пляжного мяча. Предок Джимми оказался теперь в багажнике «шевроле».

К двоим безбожникам подошел третий, и они уехали. Джимми последовал за ними на безопасном расстоянии от Пиджин-Форджа до Гатлинбурга, на стоянку у бара «Пончо Пирата». Вся троица вошла внутрь. Через десять минут Джимми на фургоне Библии Живой вклинился между рестораном и «шевроле», достал из багажника монтировку, оглянулся влево-вправо – не видит ли кто, и шагнул к багажнику «шевроле». Одно ловкое движение – и он оказался лицом к лицу с мумией, лежащей, подтянув колени к подбородку в постели багажника, как жертва заказного убийства Вегасе, ожидающая неглубокой могилы в пустыне Невада.

– Здравствуй, предок, – тихо сказал Джимми, бережно доставая своего родоначальника из кучи оберток от фаст-фуда и истрепанных порножурналов. Осторожно устроив тело среди ребристого картона в багажнике своей машины, он сел за руль и вздохнул с праведным удовлетворением.

Мори, выстрадав скучнейший ленч у «Пончо» с людьми из музея крючков, узнал своих недавних союзников – двоих ребят с парковки у музея и их толстого товарища, – они вошли и пошли к бару. Незапасливые молодые люди, подумал про себя Мори. Не терпится им быстрее сбыть полученные пятьдесят баксов.

Тощий с прыщавой кожей заметил Мори и толкнул своих спутников локтем в бок. Они обернулись, уставились на секунду, потом расплылись дурацкими ухмылками. Тощий поднял бутылку пива в тосте через весь зал – очевидно, благодаря Мори за щедрость.

Он поднял в ответ опустевший «Манхэттен». Они от этого опять захихикали и ответили все трое поднятием бутылок. Мори снова поднял стакан, вызвав еще один приступ безудержного веселья.

Чего эти мишугене [61] ржут? Уже набрались, что ли? Мори подчеркнуто отвернулся.

– Десерт? – спросил Дакхауз, не замечая странностей молодых людей.

– Нет, спасибо, – ответил Мори и тут же озабоченно добавил: – Уже поздно, скоро четыре, а мне же нужно еще попасть… – он чуть не забыл, -…в Вашингтон. А еда здесь замечательная. Очень сытная.

Но Дакхауз настаивал:

– А что, если мы попросим вам на дорогу завернуть яблочного пирога? «Пончо» славится своими пирогами. С ломтиком сыра? Ручаюсь, что в Вашингтоне ничего подобного не найдется.

Мори изобразил сытую отрыжку.

– Мысль чудесная, но я положительно объелся. – Он поднял руку, посмотрел на часы. Эти мальчишки все еще толпятся у бара. А ему надо выложить мумию у порога Траута до того, как тот уйдет домой. Если Траут заканчивает рабочий день в пять, то остается всего час, даже меньше.

– Чем быстрее доктор Финкельштейн отправится в путь, тем быстрее отправится в печать статья для «Нейшнл джеографик», – напомнил Платон Скоупс. – Я прав, доктор Финкельштейн?

– Абсолютно. Так что ничего заворачивать не будем.

– Понимаю, – вздохнул Дакхауз.

Мори, выходя, помахал ребятам рукой, получив напоследок еще один взрыв сдавленного хохота.

Скоупс и Дакхауз смотрели вслед изыскателю из «Джеографик», который, как он сказал, «взял курс прямо на Вашингтон».

Раздосадованный, что этот человек так мало выразил интереса к крючкам для пуговиц, Дакхауз вернулся к себе в кабинет раздумывать над неминуемым дефицитом музейного бюджета на следующий квартал. Вопрос о дополнительном охраннике для мумии Скоупса даже не рассматривался.

А Скоупс ерзал возле компьютера, слишком взвинченный, чтобы сосредоточиться. Доктор Финкельштейн согласился на все, что он просил: грант на исследования мумии, художник из «Нейшнл джеографик» разрисует фон панорамы, картограф составит подробный план Пещеры Мумии, фотограф снимет все наскальные рисунки. И еще многое. Скоупсу стоило только попросить. Теперь, когда его исследования будут поддержаны «Нейшнл джеографик», все волнения насчет расследования со стороны властей, или парковой службы, или других научных институтов и все неприятности от религиозных психов развеялись как туман. Конечно, коренные американцы продолжают сидеть занозой в боку, но от них он сможет отмахиваться достаточно долго…

Скоупс прижал ладони к вискам и приказал себе успокоиться.

Не получилось. Он схватил ключи от машины и бросился прочь из музея – на охоту по магазинам за бивнями для плюшевого слона, предполагаемой звезды диорамы. Он собирался купить техасскую шляпу с рогами лонгхорна – такую он видел в одной из гатлинбургсих лавчонок, и предназначена она, без сомнения, была для спальни будущего ковбоя. Отделить эти рога от крепления, и два одинаковых загнутых пластиковых рога отлично подойдут. Если бы только вспомнить, в какой из этих одинаковых лавок он эту шляпу видел.

40

Шики Дун собирался помахать ручкой лимузину отеля «Кабул вандерленд», доставившему его в аэропорт, поймать такси, приехать на Стрип и пустить в игру эти пять кусков, выиграть себе на расплату с Тадеушем Траутом – ну и еще немножко.

Но не тут-то было. Томми Романо, начальник службы безопасности отеля, приставил к нему копа, который провел его через охрану, прямо в зал отлета и дальше, до самого сиденья первого класса в самолете, и только потом отдал волшебный конверт с сотней Бенов Франклинов. Как и было обещано, казино нарядило Шики в двухсотдолларовый костюм, а оставшиеся шмотки упаковало в новую сумку «Луис Вуттон». Водитель лимузина сдал ее в багаж по билету Шики прямо по прибытии в аэропорт Вегаса.