Дело с двойным дном [Версия про запас] - Хмелевская Иоанна. Страница 31

Уж как она умудрилась это сделать — не знаю, но в очень старом, непочатом, в фабричной упаковке пакете муки старуха спрятала шесть «свинок», золотые старинные пятирублевые монеты. Кроме «свинок» в пакете находилось множество червей и той моли, которая заводится в пищевых отходах. Теперь она разлетелась у меня по всей кухне. Отчаявшись справиться с насекомыми, я решила отложить это дело до капитального ремонта, а пока занялась старой посудой, уж её-то можно повыбрасывать не глядя. Вытащила все старые горшки и кастрюли, покорёженные сковороды, дырявые миски, щербатые тарелки, сложила в кучу, намереваясь это немедленно оттащить на помойку. И уже стала заталкивать их в сумку, как меня словно что кольнуло. Вытряхнув уже уложенные, снова принялась складывать, предварительно внимательно оглядывая со всех сторон каждую вещь.

К днищу одного из старых горшков оказался приклеен целлофановый пакетик, а в нем — золотой браслет из тонкой чеканки изящных звеньев. На крохотной пластинке выгравировано: «Моей дорогой Аночке — Тадеуш».

Милостивый боже! Анна и Тадеуш! Мама и отец…

Сколько просидела я над браслетом, прижав его к лицу, — не знаю. Перецеловала каждую пластиночку. Может, смешно и глупо, но ведь его носила моя мать…

Теперь я принялась тщательно просматривать каждый предмет. Черт с ними, с ценностями, но ведь могут попасться и вот такие совершенно бесценные предметы, память о родителях. Из книги, которую мама подарила отцу, тётка вырвала страницу с дарственной надписью. Я успела её прочесть, на следующий день от странички остались лишь обгоревшие клочки. С маниакальным наслаждением уничтожала старая ведьма все, что осталось от моих родителей, стремясь уничтожить и саму память о них. А вот драгоценностей не уничтожила, видно, не поднялась рука у старой скряги. Хотя, кто знает, может, у неё был и другой какой расчёт? Ясно одно: мне они никогда не были бы возвращены.

Как никогда не собиралась возвратить мне и сберкнижки. Обнаружив их, я просто глазам своим не поверила. А обнаружила их в старой матерчатой торбе, битком набитой драными чулками и прочим вонючим тряпьём. Работала я в перчатках, и все равно с трудом заставила себя взять в руки эту торбу. Вывалив на пол кучей её содержимое, я принялась ворошить его щипцами, которыми вынимают из бака прокипячённое бельё. На дне кучи обнаружились две сберегательные книжки на моё имя. Судя по дате, их открыла моя бабушка незадолго до смерти. Вклад на колоссальную сумму более двух миллиардов злотых!

Господи, а мы с Бартеком столько настрадались из-за каких-то несчастных восьмидесяти миллионов. Много чего произошло в нашей стране за истёкшие двадцать с лишним лет, инфляция, перерасчёт, но наверняка набежали огромные проценты. На последней страничке одной из книжек была доверенность на тётку. Почему она не прикоснулась к деньгам? Почему она не сняла их с книжек и не припрятала по своему обыкновению? Опять какой-то тайный расчёт? Или просто жаль было лишаться процентов?

Как хорошо, что теперь у меня есть эти деньги!

Очень облегчат жизнь. Хватит на все: привести в порядок квартиру, закончить учёбу, не думать о хлебе насущном, не надрываться над срочными заказами, путешествовать по свету… Как умно поступила моя бабушка!

Теперь я простила ей ужасное решение поручить меня своей сестре. С той самой минуты, когда пани Крыся рассказала мне все, я никак не могла понять такого решения и простить его. Ведь не могла же бабушка не знать своей сестры! Лучше бы бросила меня на произвол судьбы… Ладно, пусть детство и молодость загублены, теперь я простила бабушке все, благодаря этой находке оставшуюся часть своей жизни я проживу безбедно. И я мысленно попросила у бабушки прощения за то, что упрекала её.

Придя в себя после очередной находки, я вернулась к наведению порядка. Хорошо хоть в квартире не было тараканов. Вот уж поистине нет худа без добра! При тёткиной «аккуратности» квартиру бы заполонили тараканы, в этой грязи им просто раздолье. Однако тёткин бзик на почве мухоморов в данном случае обернулся для меня просто благодеянием, ведь отраву тётка испытывала на всяких домашних паразитах. Правда, вонь в квартире страшная, ну да постепенно выветрится.

Хорошо, что лифт работал, иначе мне пришлось бы набегаться, выбрасывая на помойку тонны всевозможного хлама и мусора.

К вечеру я успела очистить всего-навсего два кухонных шкафчика. Ничего удивительного, раз уж я решила искать тщательно и осматривать буквально все. Вот пришлось высыпать из бумажных пакетов и матерчатых мешочков крупу, муку и прочие сыпучие субстанции — упомянутая моль летала по кухне уже целыми тучами, вот и пришлось ложкой на длинном черенке вычерпывать из стеклянных банок какие-то прокисшие маринады и пузырящиеся варенья и повидла. В куче того, что некогда было ячневой крупой, я обнаружила кольцо: крупный брильянт в окружении маленьких сапфирчиков. У мамы были голубые глаза…

Сердце переполняла радость. Не удалось тётке перехитрить меня! Очень хотелось поделиться своими открытиями с Бартеком. Собрав очередную порцию грязных банок и набив очередную сумку протухшими червивыми крупами, чтобы выбросить их на помойку, я со всей этой тяжестью спустилась на лифте. В холле, у стены с почтовыми ящиками, какой-то мужчина занимался починкой велосипеда. Жильцов нашего дома я в принципе знала, хотя бы внешне, а этот был явно чужой. С какой стати вдруг посторонний мужчина занимается своим велосипедом в нашем холле?…

Ответ напрашивался сам собой: он торчит тут из-за меня. Или следит за мной, или ждёт, не появится ли Бартек. Если следит за мной, может сидеть до посинения, мне наплевать. Хотя… Хотя тоже ничего хорошего. Значит, мне не поверили?

Открытие меня встревожило, но не очень. Видимо, переполнявшая все моё нутро радость покрыла это нутро защитным слоем, не пропуская стрессов, которые разрушают нервную систему. Что в такой ситуации следует предпринять? Понятно, предупредить Бартека. Не выводить их на него, а запросто могла бы, не обрати внимания на этого, с велосипедом. Значит, надо предупредить по телефону.

Вернувшись в квартиру, я по очереди обзвонила его отца и мать и поймала Бартека у матери. Велела ему немедленно отправляться ко мне на Граничную и там затаиться в моей квартире, света не зажигать.

Очень надеялась: если следят за мной, то на Граничной может не быть наблюдателя и Бартек успеет проскочить в квартиру, пока следят за мной тут. А уж я постараюсь их задержать. Их или его, может, тот, с велосипедом, один приставлен ко мне. Пожалуй, стоит отправиться в какое-нибудь кафе и посидеть там, притворяясь, что кого-то жду. Потом сделаю вид, что не дождалась, и вернусь домой на Граничную.

А утром первая выйду, за мной потянется стража, и Бартек сможет спокойно покинуть квартиру. Договоримся с ним, как будем впредь вести себя. Надеюсь, телефон мой ещё не прослушивается? Не дай Бог слышали мой разговор с Бартеком.

Бартек согласился, но предупредил, что у него ночная работа и ему к десяти вечера надо быть на месте. Надо так надо, сделаем так, чтобы из моего дома он вышел незамеченным.

Я ещё раз спустилась на лифте с мусором. Мужчина в вестибюле кончал ремонтировать свой велосипед, интересно, чем он займётся, если с ремонтом покончит, а я ещё свою уборку не закончу? Пришлось поторопиться специально, чтобы не задерживать человека… Когда я выходила из дома, его велосипед стоял уже готовый. Он вышел следом за мной, сел на велосипед и поехал в сторону Пулавской.

Больше я не стала за ним наблюдать, не надо усложнять ему работу. В кафе шла не оглядываясь.

В «Мозаике» села за столик и, как было задумано, делала вид, поглядывая на часы, что кого-то жду. Не дождавшись, через полчаса вышла и отправилась домой.

Бартек в ванной читал газету. Правильно сделал, не зажигая света в комнатах. Я так и не могла определить, следила ли полиция за мной, но на всякий случай мы решили соблюдать осторожность. Я Бартеку обо всем рассказала, показала обнаруженные в тёткиной кухне сберкнижки, браслет и кольцо.