Дорога мёртвых. Том 2 (СИ) - Фир Мария. Страница 43

Весть о том, что Трир занят войсками Ордена Инквизиции, Академия закрыта, а ректор её убит, молниеносно разнеслась по всей Веллирии. Но город на краю света был отрезан от остального мира, а вдобавок ещё и закрыт генералом Гвинтой. Никому не позволялось выезжать или въезжать в графство Трир, поэтому все скудные новости из западной части страны долетали до других регионов и провинций в искажённом, а зачастую и совсем неправдоподобном виде.

Вестенские газеты и листовки, которые раз в неделю привозил почтовый фургончик на главную площадь Фоллинге, пестрели заголовками о кострах величиною с дом, чёрном дыме и проснувшихся в глубоком ущелье Трира древних призраках. Ходили разные толки о том, что все жители мятежного графства сплошь оборотни, вурдалаки, лесные эльфы и призыватели демонов, что из-за стен захваченного города слышатся душераздирающие крики и вой, что даже великий Гвинта не в силах справиться с безумным количеством нечисти в Трире, а возможно, уже и сам захвачен сей нечистью в плен… Но для Сонии хуже всего были слухи о пропавших без вести студентах.

Именно эти разговоры она и услышала от утренних пациентов после того, как они перестали стонать на перевязке. Случаи у деревенских мужиков были самые обычные: один повредил ногу на охоте, наткнувшись на острый сук, другой порезал руку ржавой пилой. Как водится, к лекарям с подобной «ерундой» оба обратились, только когда конечности распухли и принялись нарывать. И даже уже в клинике эти двое отчаянно сопротивлялись, не желая избавляться от гноя, жара и воспаления при помощи магии, требуя «какое-нибудь снадобье из травок» вместо обезболивающих заклинаний. Эдвину пришлось пригрозить неотёсанным фермерам ампутацией ноги и руки, чтобы они прекратили ругаться и позволили себя осмотреть. А едва первый сеанс лечения был закончен, больные начали сплетничать о новостях из Трира. У Сонии чесались руки запустить в обоих усыпляющими заклятиями.

— Я поеду в Вестенскую Академию, — решил Эдвин, обнимая жену за плечи и мрачно наблюдая в окно за тем, как Фред размахивает кистью с краской, словно волшебным жезлом, а окружившие его стайкой девчонки визжат и отпрыгивают от зелёных брызг. — Пару дней вы справитесь и без меня. Может быть, наш сын почувствует, наконец, ответственность за младших сестёр и перестанет хвастаться и дурачиться.

— Ему нужно готовиться к экзаменам, — возразила Сония, вздыхая.

— Вряд ли он сумеет поступить по новым правилам Академий, а уж с его отношением к занятиям — и подавно!

— Что ты надеешься найти в Вестене? — спросила целительница, оборачиваясь к мужу и заглядывая в его напряжённое лицо.

— Списки студентов, которых распределили в другие города. Я слышал, что после закрытия Академии Трира всех учеников с помощью телепортов перенаправили в Вестен или в Университет.

— Думаешь, тебе их покажут?! — с горечью воскликнула Сония. — С тех пор как образовался этот проклятый Орден, Солнечным стражам уже не так просто войти в любой дом и устроить проверку. Тем более тем, кто давно в отставке…

— В Академии работают люди, а не звери, я скажу всё как есть — что ищу собственную дочь! Которая пропала из-за моего упрямства.

Эдвин покачал головой и отвёл взгляд. Сония обняла мужа и прижалась к его груди.

— Мы оба виноваты в том, что Лизабет убежала тогда из дома. Наша забота о том, чтобы никто не узнал о её даре, вышла боком, как и все дела, которые идут против природы и предназначения. Она родилась магом, а мы пытались заставить её выбрать жизнь обычной деревенской девчонки.

— Поэтому я не могу больше ждать писем и тешить себя надеждой, что Лиза жива и здорова, просто не может связаться с нами. Она аккуратная девочка и написала бы нам при первой возможности, а если не пишет, значит, у неё такой возможности нет.

— Ты же не хочешь сказать, что она может быть в руках Инквизиции? — со страхом спросила Сония.

О подобном они ещё не заговаривали. Стоит только вслух произнести жуткие слова, как начинаешь понимать, что они могут оказаться правдой. А думать о том, что Лиза вполне может томиться в жутких клетках Железной крепости и терпеть нечеловеческие муки, было невыносимо.

— Если часть студентов действительно пропала, то они где-то скрываются. В Тёмном лесу или Вечных горах не водятся почтовые голуби и не ездят повозки купцов, чтобы можно было передать письмо.

Эдвин погрозил сыну кулаком в окно, и тот вынужден был прекратить ёрничать перед друзьями и вернуться к работе.

— Фред только кажется несерьёзным, — вступилась за единственного сына Сония. — Уверена, когда ты уедешь, пусть и всего на пару дней, он станет помогать мне с девочками и клиникой. Да и его друзья и подружки никогда не откажутся сбегать на базар или набрать трав для эликсиров.

— С его характером дар огненной магии может привести к катастрофе, — вздохнул лекарь.

— Но ведь именно дар делает нас такими, какие мы есть.

Сония занялась ревизией шкафа с медицинской посудой и принадлежностями, но из головы у неё не шли хриплые голоса пациентов, которые обсуждали пропавших учеников трирской Академии. Когда с дороги послышался громкий стук копыт и окрики всадников, целительница от неожиданности выронила большую пузатую колбу, и та разбилась вдребезги.

Мелькнули белые и алые одежды Солнечных стражей, и на маленькой площадке перед клиникой спешились трое — огненная волшебница Нора, много лет уже возглавляющая отряд, в котором прежде служил Эдвин, её муж Рикард и их дочь Виктория, ровесница Фреда. На юной волшебнице была простая алая накидка, под которой скрывалась дорожная одежда, а вовсе не форма настоящей стражницы, но гордо задранный нос, блестящие огнём карие глаза и тёмная тугая коса гостьи, а также та грация, с которой девушка соскочила с лошади и поклонилась вышедшему Сандбергу, заставили деревенскую молодёжь замереть в изумлении.

***

Когда первая радость от встречи с нежданными, но такими дорогими гостями приутихла, необходимые дела в клинике были закончены и семейство расположилось за большим столом в гостиной, Нора первой поинтересовалась о судьбе старшей дочери Сонии. Солнечные стражи сразу заметили тень беспокойства и бессонницы, что лежала на лицах старых друзей. Эдвин отправил жену укладывать задремавшую на её коленях малышку Майю, а сам коротко поведал всё, что знал о происходящем в графстве Трир.

— Войска Ордена надолго застряли в этой дыре, пытаясь удерживать там подобие порядка, — рассказывал Рик, у которого ещё оставались связи с человеческими друзьями магистра Тэрона в Ольдене. — Люди любили графиню Агату, и после того, как её хотели казнить, народ успокоился очень нескоро. Вот только с этой казнью вышла совсем тёмная история… Если вы не возражаете, я отложу её на поздний вечер. Хотелось бы, чтобы и Сония послушала.

Эдвин сделал знак притихшим дочерям, и бойкая Элин тут же вскинула рыжую головку:

— Ещё совсем не поздно! Я тоже хочу послушать про Инквизицию и казнь!

Молли, несмотря на то что была младше на два года, сразу поняла, что споры с отцом не приводят ни к чему хорошему, и сползла со стула, обречённо вздыхая.

— Вы можете пока почитать книги или поиграть в своей комнате, а лечь немного попозже, — примирительно сказал лекарь.

— Ну ладно, — звонко согласилась Элин, хитро прищурившись. Не было сомнения, что она станет подслушивать разговоры, спрятавшись в коридорчике возле кладовки, как делала уже много раз.

Фред и Виктория, которым позволили остаться, слушали старших вполуха. Юных магов огня так и подмывало устроить соревнование в заклинаниях, но родители ни за что не разрешили бы делать это во дворе дома или поблизости от деревьев и построек. Поспешно расправившись с едой, они обменивались вызывающими взглядами до тех пор, пока в дверь не постучались друзья Фредерика.

— Мы пойдём гулять, ты с нами? — приняв как можно более невинный вид, спросил Фред у надменной гостьи.

Он почему-то сразу решил, что девчонка мнит о своих способностях гораздо больше, чем нужно. Даже в её разговорах о подготовке к Академии чувствовалась абсолютная уверенность в успехе, будто экзамены были уже давно сданы и оставалось только упаковать чемодан и нанять экипаж до Вестена. Виктория посмотрела на мать и отца, дождалась одобрительного кивка и неторопливо вылезла из-за стола, чем совершенно взбесила порывистого Фреда. «Ведёт себя так, будто графиня или баронесса», — шепнул он на ухо приятелю, который поджидал их у двери.