Двое пополам (СИ) - Вечер Ляна. Страница 47

— Были причины, — огрызнулся солдат.

— Сдохнешь! — заорал безупречный, выдернув меч из ножен.

Воины оживились, кочевники тоже зашевелились, почуяв запах скорой расправы над деревней. Шуршание обнажающегося металла отлично гармонировало с холодной тишиной, которую разорвал гвалт голосов, грянувший за спиной Ансгара. В другой раз Гар бы не обрадовался, увидев этих людей, но сейчас был счастлив до одури. По дороге к воротам бодрым шагом направлялись деревенские мужики, а возглавлял армию толстый пекарь.

— Бесстрашие — сила, кровь врага — победа! — призыв к началу боя Ансгар выкрикнул, разворачиваясь к Элману…

Планы безупречного разлетелись пылью по деревне, где обычные мужики чуть ли ни коромыслом вышибали из кочевников желание грабить и убивать. На своих вояк Эл тоже рассчитывать не мог — кто остался жив, дезертировал. Ссыкливые хорьки… Да и Элману пришлось поджать хвост. Сегодняшнее утро прожевало и выплюнуло всю его жизнь. Эл не признавал ни трусости, ни слабости, и вообще всё должно было быть не так…

Когда безупречный обнаружил, что конверт с королевской печатью пропал, ни секунды не сомневался — Шайла. Эта дрянь обещала помочь оживить Богиню, а сама спёрла письмо. Несложно догадаться — собралась отдать бумажку Гару. Строчки словно по волшебству превратят его из деревенщины в командира, стоит только прочитать. Разведчики видели Ансгара в лесу — он возвращался с охоты раньше срока, и Элман не собирался ждать, пока новоиспечённый член Совета стратегов придёт к нему вершить правосудие. План спасения собственной шкуры родился за минуты. Безупречный сделал ставку на кочевников, которые вот уже пару дней ошивались недалеко от деревни, но напасть не решались. Они сравняют это место с землёй, в живых останется только Гар и… Коди. Маленький крысёныш должен был стать козырем в игре, но всё пошло к предкам в задницу — Эла предали.

Тяжело дыша, разжалованный командир продирался сквозь зимний лес, ноги по колено утопали в сугробах, а грудь разрывало от бессилия. Он первый раз в жизни бежал с поля боя, и теперь в груди бурлила ненависть на пару с щенячьим желанием добраться до мамкиной сиськи. Валить отсюда надо, и чем дальше, тем лучше. Элман шёл до места в лесу, куда свезли добро из деревни: охраны там полтора кочевника, с ними он справится. Взять деньжат и лошадь, да влупить ей каблуками в бока так, чтобы в два счёта унесла за границу королевства.

В Шинари для Эла всё кончено. В столице узнают о том, что он скрывал письмо и привёл в деревню охотников за наживой… Приговор о его казни подпишут быстрее, чем монарх успеет подумать о чернильнице. Такой расклад безупречного не устраивал, и с дохлым червяком в штанах он мириться не собирался. В том, что шлюшка Ансгара оживёт — сомнений нет. Элу хватит сил и терпения дождаться этого славного момента, чтобы вернуться сюда и заставить её снять проклятье. Должно пройти немного времени, нужно просто подождать. Яркие образы его жестокости гладили мысли безупречного, ему полегчало — мерзкий комок из никчёмности в горле растворился, а горечь проигрыша почти ушла с языка.

— Быть не может… — он подавился тихим истеричным смешком, увидев, что над голыми ветвями деревьев поднимается дым. В той стороне лесная хижина Гара.

Кто там? Ответ безупречный знал. Пусть не наверняка, но этого вполне достаточно, чтобы почувствовать запах победы. Он развернулся и, позабыв о намерении покинуть край, где ему больше не светило ничего хорошего, направился к старому дому Ансгара. Сугробы под ногами обмельчали, шаг выходил бодрый, быстрый, как и решения, которые принимал, почти не задумываясь. Ветхую калитку безупречный просто вырвал, шагнул во двор и не смог сдержать улыбку — Шайла уставилась на него полным ужаса взглядом. Шинарская шлюха сидела на перевёрнутой бочке, а рядом прямо на снегу устроился крысёныш Коди.

— Не зря пришёл, — довольно заявил Элман, схватив девку за руку.

Шайла взвизгнула, а он от души саданул ей кулаком по лицу. Бабёнка пекаря без сознания рухнула на землю. Стоило бы убить её, но безупречному не терпелось проверить, кто в доме. Решив, что добить ни на что не годную дуру он всегда успеет, Эл ухватил Коди за шиворот и достал из-за пояса нож. Полудурок никак не отреагировал на изменение положения. Его можно было трепать, что слепого щенка за шкирку — даже не сопротивлялся. Глаза — будто стекляшки, и ни писка.

— Только не кричи, девочка, — Ли уговаривала Ёлю рожать тише. — Нельзя сейчас. Кругом не звери — люди.

Ёлка ответила бы, да так, что уши в трубочку свернутся — не она, так ребёнок закричит, когда родится — но было совсем не до того. От натуги шум в ушах заглушил голос вдовушки, а крепко сомкнутые веки не избавили от цветных кругов перед глазами. Вдох, нечеловеческое усилие, подстёгнутое невообразимым желанием, чтобы всё, наконец, завершилось, и комната наполнилась детским криком.

— Ай, ты! Девчонка получилась! — вдова ликовала. — Благословенна будь внучка Аи!

Ли быстро разобралась с пуповиной, наскоро обтёрла девочку и запеленала в чистую тряпку, а сверху обернула пушистой шкурой. Тяжело дыша, Ёлка потянула руки к дочери. По уставшему телу гуляла приятная слабость, чуть кружилась голова, но это не помешало Богине испытать счастье первого взгляда на своего ребёнка.

— Пойду коры надеру, отвар приготовлю. Выпьешь, может, сил прибавится.

Скупой на слова и эмоции вдовушка явно была не просто так. В деревне горе, и неизвестно останется ли кто-то в живых.

Гар… По сердцу Ёли прошёлся острый нож ужаса. Её медведь там, а она здесь. И ведь может помочь, надо только подняться и доковылять.

— Я идти в деревню, — Ёлка попыталась встать с дочерью на руках, но головокружение вернуло её обратно на лежанку.

— Не переживай так, — фыркнула Ли, забирая ребёнка. — Коди отправил послание в столицу, скоро в деревню пожалуют сами генералы. Вот увидишь, — мягко улыбнулась, — так и будет.

Ёля не понимала, о каком послании речь, и что здесь делать генералам, а спросить не успела — дверь хижины с грохотом распахнулась и повисла на одной петле. За порогом стоял Элман. Грудь Богини ошпарил ледяной ужас, в самом кошмарном сне она не видела такой страшной картины. Ублюдок держал в одной руке нож, а другой крепко стискивал локоть Коди. В прозрачных глазах безупречного резвилось безумие, а его зверски-довольный оскал добавлял впечатлений.

— Отпусти моего сына! — зло шипела вдовушка, крепче прижимая к себе пищащий свёрток с ребёнком.

— Гляди-ка! — безупречный и не подумал отпустить Коди. — Свезло! Всех разом положу, далеко ходить не надо. Или… Договоримся?

Он приставил нож к горлу бедняги Коди, а тот не выдал и тени страха на лице. Безразличный ко всему, безмолвный, бледный, словно фарфоровая статуэтка, дурачок глядел на мать, но казалось — сквозь неё.

— Чего хотеть? — Ёлка еле сдерживала дрожь в ослабшем теле.

— А ты не знаешь? — гоготнул Элман. — Сними с меня проклятье!

Ёля понимала, что стоит ублюдку стать здоровым, и живых тут не останется. Пока Элман не получил чего хотел, время есть, но совсем мало. Собрав последние силы, обуздав ужас, что заставлял дрожать каждую жилку, она встала с лежанки. Сама не поняла как, но на ногах удержалась. Ёлка очень надеялась, что на пальцах появится чёрная дымка, и Эл получит своё «исцеление», однако божественная сила не думала оживать. Плач дочери раскалённой иглой вонзился в сердце. Господи… Маленькая, беззащитная девочка и этот мерзкий ублюдок в тесном пространстве комнаты — уже слишком, а уж его скользкий взгляд даже касаться её не должен. Ёлка зверела, запястья гудели, но дар Аи не желал помогать. Из бочки за спиной безупречного осторожно высунулся племянник Шайлы. Ёлка и думать забыла про мальчишку, который всё это время сидел тихо. Мальчик вытаращил испуганные фиолетовые глазки и попытался выбраться из деревянного укрытия — видимо, в надежде сделать отсюда ноги, но вышло неуклюже. Мгновение, и бочка вместе с ребёнком покатилась под ноги безупречному.