Двое пополам (СИ) - Вечер Ляна. Страница 48

Глава 37

Языками мели, сеть обмана плели,

Распускали слух, что не будет зимы…

Ветром северным радость поровну!

Всё отмечено. Всё по-новому.

Деревенские стояли насмерть, не пуская кочевников к домам. Обитатели степей, измождённые холодом и отсутствием нормальной еды, упорно шли против озверевших мужиков, вооруженных вилами: добра, которое успели вывезти в лес, гадам явно недостаточно. А вот солдаты Элмана, поджав хвосты, пытались дезертировать, да и сам недокомандир словно сквозь землю провалился. Гар выдернул клинок из тела убитого им кочевника и прислушался — вдалеке протяжно запел военный рог. Показалось? Ещё один гулкий вой разогнал сомнения — подмога из столицы! Коди всё-таки сумел отправить просьбу о помощи. Ансгар поднял голову к небу — слава Богам!

Королевская конница не оставила ни единого шанса ни кочевникам, ни остаткам отряда предателей. Первых перебили, а вторых связали и затолкали в клетки — их ждала казнь на столичной площади, чтобы больше никому не пришло в голову повторить «подвиг».

— Элмана здесь нет, — отчитался Гару запыхавшийся Мэд.

Ансгар хлопнул его по плечу и стремительным шагом отправился прочь из деревни. Королевские воины прочёсывали лес в поисках бежавших, шансы, что Эла найдут — неплохие, но Гару нужно было не это. Он сам раздавит тварь.

Воин шёл быстро, иногда сходил с лесной дороги, чтобы проверить, нет ли за пригорком или поваленным деревом его безупречной добычи. Вдалеке то и дело слышались крики и лязг оружия, а потом наступала тишина. В ней не было умиротворения — всего лишь передышка перед воплем боя, но один из приступов затишья закончился волчьим воем.

— Дурья башка, — воин костерил скулящего Дозора, разжимая небольшой капкан для соболя, который захлопнулся на его задней лапе. — Угораздило же! — кость цела, остальное мелочи. — Три ноги… и душа-ветер.

Поджав уши, Дозор принялся зализывать рану, а Гар развязывал узел на тряпке, которой обмотал его шею, чтобы спрятать курительную трубку. Вместо деревянной вещицы внутри свёртка Ансгар нашёл лишь горсть пепла. Порыв ветра смёл с раскрытой мужской ладони лёгкую чёрную пыль, и всё вокруг на мгновение замерло. Реальность вернулась с густым ударом сердца о рёбра. Схватил своего волка и потащил к обочине. Тушку отъел — не поднять, а толку? Ансгар злился. Волк мог бы помочь, но вынужден расплачиваться за свободолюбивый нрав перебитой лапой.

— Здесь жди и чтобы ни шагу, — воин нахмурился и ткнул пальцем в тёплый мокрый нос друга. Тот только уши поджал — мол, куда я денусь.

В голове орали мысли, одна краше другой, и заткнуть этот хор было невозможно. Ёля… Она вернулась, иначе раскрошившуюся трубку не объяснить. У Ансгара внутри всё переворачивалось, гудело, кипело от желания прижать девочку к себе и не отпускать никогда. Но где искать?.. Дозор мог быть в любой части леса, когда Ёлка вернулась.

Гар в первую очередь решил проверить старую хижину. Бегом до перекрёстка лесной дороги, а дальше по нетронутой снежной целине. В голове нежной песней звучало имя его девочки и молитвы Богам, предкам, да хоть демонам — лишь бы с Ёлей всё хорошо.

Но хорошо не случилось. Девичий крик сомкнул хватку ярости на горле воина. Он больше ничего не видел и не слышал — рванул калитку и бросился к распахнутой двери дома, а за порогом его ждало нежное и такое необходимое — «Гар». Возвращаясь домой, воин больше остального ждал этого момента. Услышать своё имя — что могло быть лучше для любящего калеки-отшельника?

— Ты не вовремя! — рык безупречного заставил иллюзию треснуть.

Мягкая шерсть воспоминаний ощетинилась, и перед глазами Ансгара мелькнули обрывки реальности: Ли, прижимающая к себе кричащего младенца, Коди на полу, а рядом с ним — опрокинутая бочка и ещё один ребёнок с перепуганными глазёнками. Гар не до конца понимал, что тут произошло, но главное — его Ёля здесь, а вот Элман как пятно грязи на чистом полотне — лишний. Недокомандир потянулся к ножу, что валялся у него под ногами.

— Драться… — процедил сквозь зубы Ансгар, наступив на оружие. — Воин должен драться с равным.

— Воин? — Эл брезгливо скривил губы. — Ты и твоя шлюха сделали всё, чтобы раздавить меня. Полагаешь, я должен вспомнить о чести? Ты получишь всё, а я сдохну. Публичная казнь на городской площади — позорная смерть, и плевать, что я годами проливал кровь за Шинари. Никто не вспомнит об этом. Зачем?! ОНИ видели только тебя. ОНИ были готовы отдать место в Совете стратегов кому угодно, даже калеке, лишь бы мне не досталась заслуженная награда. Слышишь, брат — заслуженная!

— Всё, чего заслуживаешь — получишь, — Гар казался спокойным, но в его глазах танцевал огонь ненависти. — Я сам тебя прикончу.

— Не терпится попробовать власть на вкус? О-о, брат, к ней быстро привыкаешь…

— Пошёл!

Гар выволок предателя на улицу, а тот и не думал сопротивляться — ржал, как конь, а в ушах воина шуршал голос его девочки — «Гар». Она вернулась… Вернулась! Один взмах меча — он снесёт голову Элману, а потом увезёт Ёлю домой, и всё будет хорошо. Их ждёт новая жизнь, счастье, круг предков и…

В голове дурманом растаял крик младенца. Этого просто не могло быть, невозможно, но ребёнок на руках у Ли… Гару на мгновение показалось, что он связан с этим кричащим свёртком крепкими канатами.

— Ну?! — Эл прекратил истерить и без страха посмотрел в глаза врага. — Давай!

Прозрачная пустая радужка — во взгляде безупречного не осталось даже ненависти, одна пустота. На Гара глядел не бывший командир королевского войска, не конченый ублюдок, готовый на всё ради чина и денег — смертник.

— Не дам, — Ансгар сплюнул на снег. — Пусть твою судьбу решают те, перед кем ты выслуживался.

* * *

Ёля натянула на ноги пушистые сапоги, надела шубу и осторожно приняла из рук Ли дочь. Маленький недовольно кряхтящий комочек с изумрудными глазками, а носик Ёлин. Всем привезли одежду, осталось дождаться, когда за ними пришлют телегу. Немного обидно, что Гара нет рядом, но должность в Совете стратегов обязывала. Ему предстояло лично передать Элмана генералам и отчитаться. Ёля улыбнулась — он так растерялся, когда узнал, что стал отцом. Это для неё прошло полгода беременности, а для Ансгара двое суток с момента их расставания.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Не нарадуешься? — довольно мурлыкала вдовушка, застёгивая куртку Коди.

— Не понимать ещё, — Ёлка пожала плечами и посмотрела на мальчишек.

Племянник Шайлы сидел рядом с тёткой, которую уложили на лежанку, и держал её за руку. Шинарка была без сознания — ей здорово досталось от Эла. Шайлу нашли во дворе за бочками, хорошо, что не успела обморозиться. Ёля бы помогла девушке, но дар до сих пор молчал. Запястья по прежнему гудели, а толку не было. Ли сказала, что это от переутомления, а ещё говорила, что с Шайлой всё будет хорошо. Коди по-прежнему смотрел вникуда, не разговаривал и почти не реагировал на происходящее. Мальчик расплатился за спасение деревни остатками и без того небогатого ума.

— Да не гляди ты так, Богинюшка, — вдова сощурилась. — Жалостью не поможешь. Сыночек мой, — потрепала парнишку по косматой голове, — герой… Ничего-ничего, твоя фея всё исправит. Нужно только подождать.

— Я исправить, обязательно, — Ёлка надеялась, что Коди хоть немного её понимает.

В дом вошёл высокий солдат, тот, что с полчаса назад привёз им одежду, и Шайлу во дворе тоже нашёл он. Парень очень переживал за светловолосую шинарку — это было видно.

— Мэд, поднимай предмет своего обожания, — Ли хохотнула, — и поехали уже. Сил моих нет, домой хочется.

Два тусклых диска на бесконечном алом небе — зимний день встречался с ранним вечером. Красноватое небо скоро превратится в тёмную пелену с россыпью крупинок-звёзд. В Шинари зимой темнеет резко, а погода непредсказуемая…