Убить Мертвых (ЛП) - Кадри Ричард. Страница 32

Животные-оригами начинают шевелиться. Слон делает шаг. Журавлик опробует крылья. Я наклоняюсь ближе и дую на них. Дело сделано. Они маршируют и порхают вокруг стакана, как в специальном диснеевском мультике. Я беру их, ставлю на пол и указываю на Касабяна. Они начинают долгий поход к Ноеву ковчегу через всю комнату.

Я делаю ещё один глоток и вижу камень Люцифера на столе рядом с деньгами, которые он дал мне прошлым вечером. Может это всевидящий камень? Жвачка? Может, мне нужно начинать таскать с собой пращу, потому что он знает, что мне придётся столкнуться с великаном, который никогда не ходил в воскресную школу и не знает, чем заканчивается эта история? Я пристально смотрю на него, и камень взмывает с моей ладони и парит примерно в пятнадцати сантиметрах над ней. Я стукаю по нему пальцем, и он начинает вращаться. Может, Люцифер должен забрать у меня камень, как Дэвид Кэррадайн [182] в «Кунг-фу». А может он стебётся надо мной, и это тупо камень.

— Что за дерьмо? — спрашивает Касабян.

Звери пересекли комнату, поднялись по ножам стола и начинают карабкаться на скейтборд Касабяна.

— Убери их от меня!

— Парень, не шевелись.

Я сгибаю палец и представляю себе пукалку. Когда дёргаю пальцем, кролик слетает с платформы Касабяна, словно наступил на мину-оригами. Рыбка и собака получают такие же смертельные выстрелы. Когда я пытаюсь сделать снайперский выстрел в слона, он, кажется, это замечает, и выстрел опрокидывает пиво Касабяна тому на клавиатуру. Он пинает бутылку со стола, а слон сматывается в окно. Может, журавлик и комковатый и не слишком аэродинамичный, но отнюдь не тупица. Он выпархивает в окно вслед за слоном.

— Да мать твою, какая муха тебя укусила? — кричит Касабян.

К счастью, пивная бутылка была почти пуста. Я указываю на неё.

— Давай! Кидай, я открыт!

Его не нужно долго упрашивать. Касабян делает полуоборот и шестью из своих ног пинает в меня бутылку. Та, кувыркаясь, летит мне в голову.

Когда она в тридцати сантиметрах, я рявкаю что-то на демоническом, и бутылка взрывается миллионом осколков. Ладно, это не совсем магический щит, но я не пострадал.

— Даже и не мечтай просить меня убрать это стекло.

— Попрошу горничную. Давай. Пни что-нибудь ещё. Мне нужно попрактиковаться.

Мне не нужно повторять ему дважды. Он пинает в меня пустой футляр от DVD, проволочную подставку для ручек и стопку картриджей для принтера.

На этот раз я сдерживаюсь и мысленно разбрасываю вокруг себя маршмэллоу. Футляр от DVD отскакивает и рикошетит от потолка. Подставка для ручек отскакивает и улетает в ванную. Я блокирую два из картриджей для принтера.

— Мои крылья подобны стальному щиту! [183]

Я так доволен собой, что пропускаю третий картридж, и он попадает мне в глаз.

— Тачдаун! — Кричит Касабян.

— Чёрт. Больно.

Я делаю ещё глоток из своего стакана. Боль в животе и боку не проходит, но постепенно отдаляется. Словно я гляжу на неё с третьего этажа. Звонит мой сотовый. Снова звонит. Касабян снова работает за компьютером. После третьего звонка телефон замолкает. Секунду спустя звонит телефон на столе Касабяна. Он поднимает трубку и смотрит на меня.

— Да, он здесь. Конечно, звонил. Он просто ведёт себя сегодня как маленькая сучка.

Я догадываюсь, кто на другом конце провода. По большей части Касабян слушает и время от времени что-то ворчит.

У него на мониторе проигрывается «Чёрное воскресенье» [184] с выключенным звуком. Какие-то очень плохие люди прибивают дьявольскую маску ведьмы к прелестному личику Барбары Стил. Я видел, как это делали в реальности. Рад, что эта версия чёрно-белая.

Парочка «ладно», за которыми следует «да», и Касабян вешает трубку.

— Угадай, кто это был, — говорит он.

— Если только речь шла не о том, что я выиграл в лотерею, то мне плевать.

— Люцифер велит тебе отвечать на чёртов телефон.

— Чего хотел?

— Сегодня ты ему не нужен, и может быть, завтра тоже. Ричи с какими-то шишками приезжают в «Шато» на встречу.

— Он всех их знает? Он им доверяет?

— Он сказал, что ты спросишь об этом, и велел не волноваться. Ему принадлежат все их души. Они не осмелятся обманывать его.

— Это как раз те люди, которые и собираются надуть его.

— Он говорит, что у него всё под контролем.

— Надеюсь, он весело проводит время и соглашается лишь на благородную наготу.

— Знаешь, ты последнее время много пьёшь, даже по твоим меркам.

— «Самогон, самогон, чтоб дьявол жажду утолил. Клялись законом взять его, но дьявол всех опередил». Это написал Роберт Митчем для «Дороги грома» [185], в год господа нашего 1958.

— Ты не Роберт Митчем, это не «Мыс страха» [186], и дьявол зол на тебя. Ты мог бы подумать о том, чтобы чередовать «Джека» с, ну не знаю, чем-нибудь, что не «Джек».

— Слышал что-нибудь новое о Мейсоне?

— Не-а.

— Слышал когда-нибудь о парне по имени Спенсер Чёрч?

— А должен?

— Скорее всего, нет. Это пропавший богатый нарик.

— Что-то новенькое.

— Как насчёт Саб Роза? Семейств? Они есть в Кодексе?

— Всё есть в Кодексе.

— Кроме того, что мне нужно.

— Попробуй задавать правильные вопросы.

— Значит, это моя вина. Ты ничего от меня не скрываешь.

Касабян игнорирует меня и смотрит свой фильм.

— Что в нём говорится о семействах?

— Скука. В основном истории. Родословные. Кто кого породил. Есть один забавный факт, который следует знать и рассказать. Всякий раз, когда много семейств находятся в одной и той же географической области, каждая семья специализируется на своём виде магии. Это как франшиза. Чтобы удерживать деревенщин от междоусобиц.

— Спрингхилы были голубых кровей, так что, полагаю, у них должно быть право первого выбора. Какой вид у них?

— Голубая кровь в прошедшем времени. К концу у них почти ничего не осталось. Не знаю, с какой магии они начинали, но даже в конце они были довольно уважаемыми изготовителями оберегов. Амулеты. Талисманы. Защитные руны.

— А что насчёт Гействальдов?

— Ясновидящие. Гадалки. Если спросите меня, то всё это так называемое искусство является посмешищем. Я встречал может пару-тройку ясновидящих, у которых в кармане наскребалось пятицентовых на четвертак. В отношении других я в покере договаривался с дилером и забирал все их деньги. Они даже не смогли заметить, что я жульничаю. Что же за провидец-то такой? Всё это так называемое искусство — для лохов.

— По Гействальдам видно, что у них всё в порядке. Их дом размером с долину Сан-Фернандо. Кто-то сказал, что они дают советы студиям, какие фильмы снимать.

— Всё равно звучит как бред.

— А что говорится об Эшах? Кабале и его сестре.

— Ещё одно старое семейство. Они провернули какие-то тёмные делишки в Старом Свете, пустились в бега и очутились здесь. Никто не знает наверняка, кем Кабалу приходится Косима, та тёлка — сестрой или женой. Чёрт, скорее всего, они уже и сами не помнят, что делает зрелище ещё противнее, если ты когда-нибудь их видел.

— Довелось.

— Мои соболезнования. Эши в Чёрном Солнце. Магии хаоса. Технически, речь идёт о контроле над элементалями, чтобы приносить удачу вам и невезение вашим врагам. Силовая йога для правящего класса. Она нравится магнатам и политиканам. Это в общих чертах, но никто не подвергался нападению, так что всё законно. Все знают, что крупные сделки Эши заключают неофициально. Месть. Изгнание. Может даже дутая продукция [187].

— Они торговцы душами?

— В Лос-Анджелесе торговля душами — это больше чем проституция и наркотики, вместе взятые. Так много людей потеряли свои, либо те, что у них есть, настолько прогнили, что нуждаются в пересадке.