Прагматик (СИ) - Володин Григорий Григорьевич. Страница 33

Как кошка, Сакура перелетела через канаты. Чувство опасности вспышкой пронзило меня. Нагнувшись вправо, успел заметить взмах черной руки перед глазами. Так вот оно какое, «шестое чувство». Еще в уклоне врезал ногой сестре в живот. Такой удар выбил бы песок из боксерской груши, но она даже не прогнулась. Неудивительно.

Хоть Сакура и выросла ночью до Обвинителя, техники до открывшегося третьего уровня еще не прокачала. По способностям сестра фактически Искуситель, как я. И все равно в бою она превосходит меня. Сакура довольно долго пробыла Искусителем, успела накопить единиц ци и вложить их в техники по максимуму. То есть до десяти знаков. У нас обоих техники на одном уровне, в то же время они как небо и земля. Взять «чешую», у меня она вот такая:

Чешуя черного дракона 2 ур (Изучено). Знаки ци: 2 из 10.

У Сакуры же:

Чешуя черного дракона 2 ур (Изучено). Знаки ци: 10 из 10.

Ее «чешуя» поднята до десятки, когда моя только до пары. Соответственно, защита сестры крепче моей. С «усилением» все точно так же: моя пара против ее десятки. Каждые два знака ци дают прибавку в силе и ловкости не меньше пятнадцати процентов. Может и больше, но точно не меньше. Значит, я отстаю в реакции и мощи ударов от сестры где-то на шестьдесят процентов.

Есть надежда, что мое отставание меньше. Все-таки базой для «усиления» являются наши собственные тела, а Сакура не фанатка ежедневных пробежек по утрам. Я же последние месяцы тренировался без устали.

Сакура отшатнулась назад. Дистанция между нами увеличилась ровно настолько, чтобы она смогла заехать мне со всей дури по ребрам. И «чувство опасности» не выручило. Я споткнулся, хватаясь за бок. Угрозу-то чувствую, но у нее слишком быстрые движения. Не уследить.

— Сволочь, — брызгала слюнями сестра. — Сука. Этого ты хотел?

Я поднырнул под ее широкий мах. Разрядился градом ударов по почкам. В ответ она лишь качнулась. Скольжу дальше, пропуская удар локтем. Въезжаю прямым в челюсть. От нокаута ни сверхчеловеческая сила, ни броня на лице не спасет. Только реакция, которая у Сакуры тоже ускоренная. Мою руку пережало в запястье у самого подбородка сестры. Стальные клещи будут поласковее.

Я дернулся от нее, дважды пнул Сакуру в грудь. Как только ее хватка ослабла, перекинулся через голову, уперся в пол руками, и снова очутился в боевой стойке.

Боевая техника «Кобра мрака» успешно использована. Из окружающего вас мрака созданы два щупальца.

Черные нити выстрелили из моих пальцев. Пара мотков вокруг сестры и несокрушимые кулаки привязало намертво к черной шее.

Я дернул нити на себя и Сакура упала на колени. Лицо ее беспомощно дергалось в ореоле прижатых к нему ладоней.

— Что такое, Сак-тян? — просюсюкал в оскаленное лицо. — Обижают? Где же твой папочка? Почему он не защитит свою девочку? — задумчивая морщина избороздила мой лоб. — Ах да, он же сдох.

Сакура взревела сквозь сопли, слюни и слезы. Руки ее напряглись, растягивая нити у шеи.

— Что-то мама тоже не спешит на выручку с того света, да, Сак-тян? — рассуждал я.

— Не смей так меня называть! — вскричала сестра вскакивая. Все ее тело натянулось как струна. Порвать нити «жалом» она не могла, иначе распорола бы себе лицо. Только усиленными мускулами. Если выйдет. — Так меня называл …

— Сего, — согласный кивок. — Сошедший с ума брат. И он тоже мертв.

Вопль ярости:

— Это же ты — ты! — убил его!

— Какая разница? Все мертвы, Сакура. Вся твоя семья.

— Не вся, — глаза Сакуры налились кровью.

— Мика и Мицура? Сколько же им осталось, сестра?

— Не смей меня так называть, — хрипела она, дергаясь в путах. — Ты не мой брат, ты бесчеловечный паук.

— Бедная Сак-тян, — поцокал я языком. — Один брат сошел с ума и сдох в подворотне как дворняга, другой обратился в Паука. Кто же теперь защитит тебя? Кто защитит Мику и Мицуру?

Она опустила голову. Ее внутренняя вселенная пошатнулась. Земля накренилась, небеса откатились к горизонту. Юный мужчина, который затмил ее, как подобает мужчине, мужчина, которого она полюбила, оказался садистом и лжецом. Змея укусила Сакуру в самое сердце. И вылезла эта змея из ее убежища. Если даже семья ее не защитит, то кто?

— Так вот какой ты.

С болью, без намека на вопрос. Так распыляют прах покойного родственника над морским простором.

Я дернул сестру к себе за нити.

— Слабые девочки умирают…

Сакура взвыла, тело ее размазалось в воздухе, превысило возможности моего зрения. В следующий миг сестра ударила меня головой, лбом в лицо. Спортзал утонул во вспышках сверхновых. Лишь звезды и тьма. И где-то за кадром бешено бьющееся сердце. Верный удар, ее «чешуя» крепче моей — успела мелькнуть мысль, прежде чем меня сбили с ног подсечкой.

— Хенси! — обеспокоенный крик.

— Не вмешивайся, Коджи… — простонал я в искрящийся мрак.

— Именно, иди нахуй, Коджи — захохотала Сакура.

Попытался уйти перекатом, но освобожденные руки сестры вбили меня в пол. Новые удары, и вот я распластался по полу, судорожно хватая ртом воздух и дрыгая бесчувственными конечностями. А потом меня спеленали. Руки словно прилипли к животу. «Кобра мрака»…

Звезды наконец все высыплись из глаз. Уперев колено мне в подбородок, Сакура возвышалась надо мной. Тяжелая и несгибаемая, как обсидиановая статуя.

Позади держался обеспокоенный Коджи, но не влезал в драку согласно приказу.

Сестра наклонилась ко мне с оскалом дьяволицы. Так могла улыбаться опаленная жаром ада грешница.

— Есть что сказать, братик? — короткий смешок. — Хе…Прежде чем сломаю тебе позвоночник.

Ее твердое как каменный уступ колено давило мне на подбородок. Избитая печень ныла, ребра стонали. Но прохрипеть три слова надо было, хоть тресни, иначе хана.

— Каково это, сестра?

Она сощурила горящие угли глаз. Блестящие зрачки сузились как у кошки.

— Чего вякнул?

Блядь, как тяжело-то говорить.

— Каково ощущать себя сильной?

Она застыла. Кулак ее взлетел к потолку — сокрушительный пластинчатый камень. Но губы мои успели прошептать:

— Я горжусь тобой, сестра. Не зря мне пришлось…так…поступить…

Иногда недоговоренности скажут больше слов. Иногда все что нужно — смотреть одновременно с горечью и восхищением. Иногда чудовищное отношение способно подчинить сердце. Потому что очень часто рожденные в миру полные кретины.

Кулак застыл. Сакура не могла ни ударить подлеца под собой, ни что-либо сказать.

— Ты… — она замолкла, потому что мои ясные глаза ответили на все ее безмолвные вопросы. Рой мыслей в ее голове принимал то направление, которое я ему указывал.

Она заревела и уткнулась лицом мне в грудь.

— Чудовище! Свинья! Что ты со мной сотворил? — кулаки ее застучали по моей груди, от чего ребра заныли. — До чего довел?

— Ну-ну, мне пришлось. Я бы ни за что не повредил бы тебе. Но могут повредить другие.

— Чудовище, — целовала мне шею Сакура. Прикосновения ее губ странным образом отдавались теплом сквозь чешую. Всего лишь иллюзия близости. Визуальный секс-триггер. Таким ж образом люди возбуждаются от просмотра порно.

— Коджи, можешь идти, — сказал я инкубу. Парень все еще стоял рядом, вылупив на нас глаза. — Тренировка окончена.

Коджи побрел к выходу. Сакура быстро мотнула головой в его сторону. Свет заиграл на ее слипшихся от слез ресницах.

— Не для тебя, — жестко сказала она и потянулась мне под штаны. Ее пальцы так крепко стиснули мой покрытый чешуей конец, что я засипел сквозь стиснутые зубы.

— Может, развяжешь, сестра? — без всякой надежды бросил, все и так понятно.

Ладонь ее гладила вдоль ствола. Чешуя терлась об чешую. Я ощутил прилив кипящей крови в низу живота.