Вагон святого Ипатия (СИ) - Аббакумов Игорь Николаевич. Страница 52

– И как по-твоему я должен с ними поступить?

Оказывается, ее смущают две вещи. Первая: есть добровольцы, которые отправились воевать по зову своего сердца. И есть такие, которые лишь на бумаге числятся добровольцами. Ставить между ними знак равенства не стоит. Но именно это и сделают американцы, когда им предложат бросить штрафников в самое пекло. Будучи людьми не глупыми, они быстро поймут, что мы под видом помощи сплавляем им отбросы. А потому, дурное мнение к этим людям они невольно перенесут и на людей благородных. И вообще, будут воспринимать русских как записных подонков. Что приведет к умалению чести России. По ее мнению, дело нужно обставить так, что мы прислали им людей достойных, которые просто не поладили со своим правительством. А для этого не стоит делать из них жертвенных баранов. Пусть мир увидит не подонков общества, а настоящих чудо-богатырей. России это только добавит уважения. Что-то в ее словах было. Такое, о чем я сразу не подумал, когда принимал решение о наказании.

– Еще раз говорю тебе Ники: измени свое решение. Не делай из войны наказание. Ведь принять участие в войне, значит показать себя достойным человеком. Будь это не так, мы бы считали что ношение оружия позорит благородного мужа. Что человек, взявший в руки боевой клинок или ружье, достоин всяческого презрения.

Вот ведь сказала! «Недостойные носить оружие»… Где я встречал эту формулировку? А, вспомнил! Это слова Гитлера, который сперва не хотел призывать в армию тех же гомосексуалистов! Даже на войну их не хотел посылать.

В общем, под влиянием речей великой княгини, я изменил свои планы насчет этих людей. Как ни смотри на это дело, но людям самим придется делать выбор между унизительным рабством африканской каторги и весьма вероятной гибелью в бою. О тех, кто предпочтет унижение думать мне незачем. Пусть о них думают чиновники, ответственные за доставку рабочей силы в Бельгийское Конго. Но те, кто не убоялся гибели, о тех думать стоит. Нет, живыми они мне здесь не нужны, но бестолковой гибели они тоже не заслуживают. Значит, пусть гибнут так, чтобы слава их подвигов непременно стала Русской Славой! А для этого их нужно хорошенько подготовить. Ну что же, именно это мы и сделаем.

Из «Путевых записок русского легионера Зиновия Абрамова»:

«Я пишу с борта парохода Доброфлота «Великий князь Кирилл», идущего в САСШ. Плаванье наше проходит довольно скучно, ничего достойного внимания не происходит, и я часто с ностальгией вспоминаю вечера в гостеприимном доме Зиновия Аркадьевича в Николаеве, наших товарищей(увы, иных уж нет, а те далече), наши посиделки за самоваром и споры о будущем России, о Революции и Эре Свободы, которые казались так близки! К сожалению, надежды наши не сбылись. Николашка сумел обмануть темный и невежественный народ своим «самосудом», своими «трудовыми законами», «промышленными судами» и прочими фиглярствами, при покорном молчании, а чаще полном одобрении холопским толп, расправился с лучшими людьми России, загнав в ужасное Заполярье, на каторгу к сатрапу Макарову, и в другие столь же ужасные места. Впрочем, не Николашка, а его куда более умный и опасный братец Георгий, зловещий серый кардинал самодержавия, правящий со своей кликой из за трона этого коронованного ничтожества. Несомненно, именно в недрах георгиевской клики родились эти зловещие планы оболванивания темных масс и их натравливания на все светлое и прогрессивное в русском обществе. Хотя, чего требовать от безграмотных рабочих и тем более деревенских мужиков, когда многие вполне образованные люди, ещё недавно наши товарищи в борьбе с тиранией, переметнулись на сторону царизма, превратившись в его цепных псов. Достаточно вспомнить ренегата Ульянова-Ленина, претендующего на роль теоретика «социал-монархизма»,лже-профсоюзного демагога Джугаева-Сталина, виртуозно овладевшего искусством дурить головы трудовому люду, взывая к самым примитивным, низменным и гнусным инстинктам, царского опричника Дзержинского, напялившего овечью шкуру «христианского социалиста»!

Впрочем, по порядку. Я был схвачен охранкой(или как там это теперь называется?)после известных протестов в Петербурге, слухи о которых до наших благословенных мест наверно уже дошли. Подробностей не могу писать из-за конспирации.

Держали нас в «Крестах», где наш вполне мирный и цивилизованный протест, царские палачи подавили самым грубым, жестоким и унизительным образом. Представьте, они душили нас дымом в камерах, вынуждая подчиниться, после чего затолкали как сельдей в бочку на какую то лоханку стоявшую на Неве!

Через несколько дней, за которые мы наслушались слухов о своей участи, один другого чудовищнее(кто то даже пустил сплетню что нас отдадут японцам, на опыты в лаборатории так называемого доктора Эйбоулита, описанной с кошмарными подробностями в знаменитом «Дневнике Энни Франк»), нам предложили на выбор: отправиться на работы в Конго (каторжные, как легко догадаться), или поступить в некий Американский легион, и плыть в САСШ. По понятным причинам, ехать в дикую африканскую колонию, с всевозможными ужасными болезнями, ядовитыми змеями и насекомыми, хищниками-людоедами, первобытными племенами дикарей-туземцев и прочими «радостями»,(управляемую к тому же, де-факто теми же николаевскими офицерами, хоть и в других мундирах, и находящимися у них в подчинении полудикарями-горцами из отборных кавказских бандитов), желающих не нашлось. Все решили плыть в далекую но свободную страну за океаном.

После этого нас навестили дипломаты из североамериканского посольства и подписали с каждым контракт на службу в Легионе, сроком на пять лет. По окончании этого срока мы получим гражданство САСШ и все права, в том числе избираться на любую должность кроме президентской (для этого надо родиться в САСШ или иметь родителями граждан этой страны). Надо сказать, что после нашего согласия на службу в Легионе, нам объявили «высочайший» указ о лишении нас русского подданства и запрете возвращаться в Россию. Не скажу что меня, как впрочем и остальных, опечалило то, что мы больше не являемся подданными тирана. Скорее, мы почувствовали радость, как будто с души спали тяжкие оковы. Правда, нас весьма тревожил вопрос: кто будет командовать Легионом? Неужели царские офицеры? Покинуть обитель самодержавной тирании, перестать де-юре быть подданными деспота, и при этом подчиняться царским сатрапам, привыкшим относиться к нижним чинам как к скотине? Нет, это было бы не только ужасно, а и просто глупо!

К счастью, дипломаты из посольства САСШ нас успокоили, сообщив что командовать в Легионе будут только североамериканские граждане. Вы не представляете, какое облегчение я испытал узнав это. Идти не за каким-то романовским бурбоном, а за гражданином свободной страны, воспитанным на идеалах демократии – это небо и земля!

На следующий день нас прямо с нашего импровизированного плавучего узилища перегрузили на пароход Доброфлота, не дав даже попрощаться с близкими и друзьями(возмутительная жестокость!), и вскоре мы покинули воды Российской империи, почувствовав себя свободными. Не совсем, если честно, свободными, ведь мы все ещё на корабле под русским флагом. Впрочем, команда нас особо не стесняет. Нам только запрещено заходить в рубку, машину, другие служебные помещения, а также в места проживания офицеров и матросов. По палубе мы гуляем вполне свободно. Каюты нам отвели конечно не первый класс и даже с вторым у Кунарда и других подобных компаний не сравнится, но лучше чем я ждал. В камере в «Крестах» и на той лоханке было значительно хуже. Обсудив наше положение, мы пришли к выводу что нам ещё повезло, ведь нас вполне могли отправить за полярный круг, к ужасному Макарову, замерзать во льдах на поживу белым медведям, или же на Ленские прииски, на Колыму либо в ещё какие то владения компании «Red Star», этих эксплуататоров русского (и не только русского) народа, грабителей чужих богатств, сообщников и маклеров георгиевской клики (интересно, откуда у них такое название, неужто в честь планеты Марс?). Стать гражданами страны, в которой свобода и демократия достигли наивысшего развития в нашем мире, совсем неплохо. А что до запрета вернуться в Россию, ещё поглядим, сколько продержится этот режим.