Мариона. Планета счастливых женщин (СИ) - Грез Регина. Страница 52

Но в сумерках мы возвращаемся домой, расходимся по комнатам, снимаем одежду и становимся теми, кто мы есть. Или же наши маски так прилипают к коже, что их невозможно отодрать даже наедине с самим собой. Лоут поглаживает мою руку, лежащую поверх одеяла, и я невольно замираю от этой непринужденной ласки.

— Мейла, завтра я уеду. Меня не будет пару дней. Думаю, вы справитесь здесь одни.

— Тебя вызывают на работу? Патрулирование Короны?

— Нет, всего лишь дежурство у мониторов с земли. Обычно — это скучное занятие, но если выпадает свободное время, я занимаюсь составлением спектрокарт.

— А что это?

— Пространство вокруг Марионы нами хорошо изучено, я сам с юности интересовался системой Врат — знаю каждую лазейку в их системе. Два наших звездолета возвращаются к планете. В мою задачу входит привести корабли к дому, подавая точные сигналы с пункта отслеживания. Одна маленькая ошибка и космолет врежется в ледяную глыбу или сгорит в Венце. Благодаря проверенным спектрокартам, я могу рассчитать наиболее безопасный маршрут.

— Твоя работа очень важна. От нее зависят людские жизни и целостность ракеты.

— Все так. Я люблю тебя, мейла. Отдыхай.

— Доброй ночи, Лоут. Спасибо… за все.

Глава 34. В петлице ночи

Мы лежали на покрывале, расстеленном прямо возле бассейна. Удивительная микропористая ткань мгновенно впитывала влагу с наших тел, оставляя ощущение свежести. Приближалась ночь, но мы заснем только ближе к рассвету… Это третья ночь, которую я проведу с Гордасом. И мы будем много разговаривать и любить друг друга.

Мне никогда не было настолько хорошо с мужчиной. В прежних отношениях мелкими камешками в сандалиях встречались бытовые трудности, финансовые проблемы, я быстро разочаровывалась и набиралась предубеждений. От своего брака с Лоутом я также не ждала сильных эмоций, и они застали меня врасплох — безоружную, ни о чем не подозревающую. Влюбиться во взрослого пасынка… Кто бы раньше сказал мне такую нелепость!

А теперь я не могу надышаться им, не могу насмотреться на него, а что в нем особенного… Милая застенчивая улыбка, неизменное восхищение мною застыло в больших красивых глазах, щедрые на поцелуи припухшие губы, едва заметная ямочка на подбородке, широкий разлет бровей, гладкая крепкая грудь и сильные руки, которые так сладко сжимают меня в объятиях. Разве этого мало?

Нет, мужчина не должен быть так привлекателен — это заставляет слишком… слишком его желать, в то время как в глубине души змейкой свернулся страх будущей потери. Но стоит ли подобной страсть разбитого сердца? Не велика ли цена? Я не думаю о расплате, я наслаждаюсь моментом "здесь и сейчас" — это невероятно приятно.

Мосты и колени разводят плавно…

Луна-осколок прошедшей ночи,

Знаешь, нам было вчера забавно…

Хочешь… скажи мне, чего ты хочешь?

Устрицы… Створки… Едва подсолен

Нежный и пряный в одно касанье —

Розовый жемчуг… А ты доволен?

Нравится? Множество обещаний

Знает ночной шелестящий шепот,

Бабочкой бьющийся в изголовье…

Пряный, дурманящий, жаркий опыт,

Опыт — оплотом прошедшей крови… (с)

— Ты тоже сочиняешь песни, мия?

Хотела притворно возмутиться, ну да ладно — пусть называет как ему нравится, может, для него это слово имеет свой тайный смысл.

— Нет, солнце мое, я просто вспомнила чьи-то старые стихи. Я тогда не могла их понять, а теперь будто проживаю каждое восклицание. Теперь я знаю как это бывает.

— И что ты знаешь?

Он нависает надо мной, упираясь ладонями в покрывало по обе стороны от моих плеч, и я готова рвануться навстречу. Как такое возможно, постоянно хотеть быть ближе… Это пройдет. Обязательно. И, может быть, уже скоро.

— Я знаю, что нам надо придумать. Гордас, давай сбежим вместе куда-нибудь.

— Соня, о чем ты? Куда мы сбежим? Зачем?

У него на лице искреннее удивление. И то верно, жизнь Гордаса расписана до мелочей. Обретение статуса мужчины по возвращению с Маракха, женитьба на давно подготовленной невесте, дом в регионе, который назначит Ведомство брака. О чем еще беспокоиться, все решено сверху.

— Ты хочешь быть со мной, ведь так? Или наша любовь продлиться только до твоей отправки на этот чертов испытательный полигон? Скажи мне прямо, что будет с нами дальше? Я предлагаю выход. Слушай…

Только сегодня я решилась показать Гордасу браслет Доуха. Еще соврала, будто стащила его после того, как бывший пилот похвастался о спрятанном звездолете. Но Гордас озадачил меня вопросом:

— Марлак предлагал тебе улететь с Марионы? Безумец! Он бы тебя погубил.

— Я все понимаю насчет барьера Короны, нужен опытный летчик, который знает Венец как свои пять пальцев. Гордас, ведь ты учился… ты бы сумел.

— Этого недостаточно, даже если использовать спектрокарты отца. Врата останутся закрыты, и корабль сгорит. Хм… я мог бы смоделировать собственный бортовой чип, настроить навигатор на обход ловушек, но миновать Врата невозможно. К тому же с Марионы мы будем видны как на ладони. Нас расстреляют, даже не подпустив к ледяному кольцу. Соня, забудь о побеге! Как такая мысль вообще могла прийти в твою голову? Тебе плохо здесь? Но почему, Соня?

Я пыталась подобрать слова. Он ведь как ребенок. Невинный агнец на заклание, безропотно идущий к жертвенному алтарю. Неужели он готов смириться с нашей разлукой ради своей чудовищной инициации? А что остается мне? То же что и всем женщинам, проводившим любимого… Но, куда проводившим? И любимого ли?

А если у меня к нему просто сексуальное влечение и жажда плоти, словно опьянение, после которого настигнет гнетущее похмелье. Не на это ли рассчитывает Лоут, так беззаботно оставляя нас наедине? Соня наиграется с мальчиком, а мальчик наиграется с Соней и затем окрыленный пойдет на «фронт». Зато у Сони в итоге может появиться малыш и тогда не придется отдавать жену напрокат чужому дяде ради обязательной на Марионе беременности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Назад

1234

Вперед

Да-а… железной логике Лоута можно позавидовать! Сын получит свой талисман-мию, жена в заботах о малыше не станет заводить любовников. В особняке Шалока наступит полнейшая идиллия. А, может, Лоут и прав? Какие еще варианты я могу рассмотреть?

Чего мне еще желать на планете счастливых женщин кроме прекрасного дома, заботливого мужа, здорового дитя, безобидных развлечений и даже возможности заниматься творчеством? У меня есть все, что нужно для счастья.

Но «планета счастливых женщин» — звучит как насмешка, если даже ее Создательница не имеет мира в своей божественной душе. Сердце Марионы преисполнено злобой и похотью. Чем я-то могу помочь? Песчинка, занесенная космическим ветром на карусель Ее векового аттракциона. Она и не заметит, как смахнет меня с пути, если стану скучна, если мои эмоции уже не будут возбуждать ее зверский аппетит.

— Что тревожит тебя, мия? Я же вернусь… Я вернусь к тебе, и мы будем вместе. Когда я получу право взять жену, то попытаюсь договориться с Кайли, думаю, она с радостью согласиться избавиться от меня. Я ей не нужен.

— А Лоут меня отпустит?

— Отец нас поймет.

— Но все то время, что ты будешь на своих испытаниях, весь этот год мне придется… придется быть его женой!

— Отец любит тебя. Он очень любит тебя, Соня, разве ты сомневаешься?

— Иди ко мне… Для тебя все понятно и просто. Господи, почему ты такой чистый, невинный, от тебя пахнет молоком, как от младенчика. Ты такой гладенький и белый… нежный… вот здесь… дай мне поцеловать.

Он смеется, послушно укладывается на живот, вытянувшись во весь внушительный рост, и я медленно изучаю его тело, начиная от затылка, где слиплись влажные завитки волос. Сантиметр за сантиметром мои пальцы опускаются ниже, поглаживая теплую кожу вдоль позвоночника, вслед за ними настает черед моих губ и языка. Особое внимание я уделяю пояснице и ягодицам. Разминаю и даже шлепаю, наблюдая, как розовеет кожа от притока крови.