Страсти-мордасти (СИ) - Цибулина Маира. Страница 12

Только я потянулась к руке подруги, как на нее полилась вода с потолка. От этого она моментально проснулась. Котята мигом испарились, и я не увидела искаженного лица Муси.

— Дошка, ты что офигела! — освирепела Муся, поднимаясь. — Хватит на меня брызгать водой.

— А это не я.

— Хватит меня дурачить!

— Я тебе правду говорю. Это не я.

— А кто тогда?

— Потолок, — ответила я и сразу поняла, как глупо это звучит.

— Доша, издеваешься, да? Мстишь за ночной инцидент, да?! Но я не виновата, что тебя не узнала. Не надо одеваться, как шалава Клава! Будешь на будущее знать.

— Но я правду говорю. Ну, сама взгляни вверх. У вас потолок течет.

— А почему тогда на тебя не капает?

— Не знаю.

Муся подняла голову вверх, и, увидев капли воды, падающие с потолка прямо на ее половину кровати, прекратила свои несправедливые нападки на меня. Она мигом встала с постели.

— Мамочка, нас топят! — завизжала она. — Вот проклятущие соседи попались! Ух, уроды! Ну, это им так даром не пройдет! Папочка их в тюрьму упрячет. Пусть знают, изверги, как топить честных людей!

— Муся, а разве у вас есть соседи сверху? Вы же живете на последнем этаже. Или у вас достроили еще один этаж?

— Точно. Я как-то об этом не подумала. Тогда кто нас может топить? — задала очень разумный вопрос Муся, сделав при этом такую смешную мину на лице, что я еле удержалась, чтобы не рассмеяться.

— Муся, давай об этом подумаем потом, а сейчас давай спасать твою половину кровати. Нужно подставить большую миску. Неси, что у вас в доме имеется.

Подруга пошла на кухню и принесла оттуда что-то вроде тазика. Я убрала подушки, покрывало и Муся положила тазик на кровать, на то место, куда капала вода.

— Вот это ливень! — сказала я, взглянув в окно.

— А какой град большой! Прямо с мой кулак! Да он нам всю крышу продырявит! — испугалась Муся.

— У вас, что в доме крыша из стекла сделана? — удивилась я.

— Нет, не из стекла. Но она такая старая, что будет похлеще любого стекла.

— А куда смотрит ЖЕК? За что вы деньги платите?

— Доша, какая ты наивная. ЖЕК починит крышу только в том случае, когда на наш дом упадет какая-нибудь бомба и вся крыша будет разрушена. И тоне факт. Они, наверное, в таком случае обнесут крышу, точнее то, что от нее останется — полиэтиленом. Это еще будет хорошо. Потому что они могут вообще не приехать на вызов.

— Как так!? — возмущалась я. — А как же жильцы?

— Какая ты наивная еще, Доша! Они примутся за работу только в таком случае, если пострадают несколько этих же жильцов. Точнее уже нежильцов!

— Муся, что ты такое говоришь! — ужаснулась я от ее слов. — Не могут же жэковцы быть такими извергами!

— Могут, подруга, могут, — грустно подтвердила еще раз Катошкина.

Я была сильно опечалена таким известием; я была немного лучшего мнения о стране, в которой живу. Не думала я, что в нашем государстве твориться такой бардак. Еще бы! Я ведь до этого жила в огромном особняке, под крылышком папы-олигарха. И только став независимой я поняла, как живет простой народ.

Позавтракав котлеткой с кофе, я нацепила на себя вчерашнее платье, которое стало немного потрепанное из-за ночной прогулки этажами. Увидев шпильки-дрильки, меня аж перекосило от гнусных воспоминаний. Но стиснув зубы, я надела их на ноги. К моему огромному удивлению ходить на них стало легче.

— Ты куда такая разукрашенная и разодетая направилась? — остановила меня в дверях подруга.

— На работу, — ответила я.

— Ах, да! Я же совсем забыла, что ты у нас теперь модель! — съехидничала Катошкина.

— Муся, ты что завидуешь?

— Я? Было бы чему завидовать! — махнув рукой при этих словах.

— Тогда ладно. Я побежала.

— А кто будет выливать воду из миски?

— Ты, конечно. Я ведь не могу.

— Значит, я буду сидеть дома, и выливать воду, пока ты будешь крутить жопой по подиуму? — расстроилась сильно Муся.

— Мусинька, такова жизнь! Ладно, я уже опаздываю. Не скучай.

Я пошла к двери и хотела уже открыть, как кто-то позвонил. Я открыла двери и увидела Бориса. В одной руке у него были цветы, а в другой — зонтик. Одет он был в футболку и в джинсы.

— Доброго утра, — сказал он, улыбаясь странно. — Или лучше сказать, дождливого.

— Привет, — ответила я ему.

— А Ева дома? — спросил он, чем заставил меня удивиться.

— А я разве не Ева? — обиделась я на него.

— Не знаю. Может вы тоже Ева, но мне другая Ева нужна.

— Другая? — обозлилась я. — И какая же, интересно?

— Хотя постойте! У вас голос точь-в-точь, как у нее.

— Неужели?

— Да. И глаза у вас такие же, как у нее. Зеленые.

Борис умолк, рассматривая меня внимательно.

— Ева, неужели это ты? — спросил он изумленно.

— Конечно я. Что не узнал?

— Нет. Ты же на себя совсем не похожа. Что ты с собой сделала?

— Что, разве, не нравиться? — Борис молчал. — А другим мужчинам нравиться! — сказала я, чтобы его позлить и это у меня удалось.

— Каким это еще мужчинам?! — начал ревновать он.

— Да есть некоторые, преследующие меня прям по пятам, — наврала я ему, чтобы еще больше позлить. Что-то мне захотелось, чтобы он думал, что у меня еще кто-то есть, что я нравлюсь не только ему одному. — Но я все никак не могу определиться, кого выбрать.

Борис весь поник и начал действовать осторожней. Свою ревность он присмирил и стал прям весь шелковый.

— Ева, это тебе, — сказал ласково он, протягивая мне цветы. — И прости, что не узнал. Богатой будешь.

Я взяла цветы и хотела сказать, что я и так богата, но вовремя прикусила свой язык. Пусть думает, что я бедна, как церковная мышь.

— Спасибо, Борис. Очень красивые цветы. Мне еще никто такие замечательные цветы не дарил.

“Если бы он узнал, что мне еще ни один мужчина цветы не дарил, как бы он на это отреагировал?” — подумала я про себя. А те цветы, которые приносили мне, так сказать, те женихи, чтобы сосватать богатую невесту, которых отыскивала моя мамаша — я в расчет не беру.

Оставив цветы дома, мы вышли на улицу. Дождь лил, как с ведра.

— Ой! Я же зонтик не взяла. Надо вернуться наверх.

— Но лифт же не работает.

— Точно.

— Но ты не расстраивайся. Я тебя доведу, куда тебе надо. У меня зонт большой, поместимся.

Я согласилась. Борис взял меня под руку, и мы тронули к метро. От него несло приятными мужскими духами. Он расспрашивал меня, где я работаю, но я ему так и не сказала. Расстроенный тем, что я сейчас не могла с ним погулять, Борис довел меня до метро. Хотя какие прогулки в такую ужасную погоду! Это он, конечно, выбрал самое удачное время для свидания! Поэтому я пообещала встретиться с ним завтра вечером. Он сказал, что зайдет за мной в семь, и мы попрощались.

До начала работы я решила зайти в “УЗД” и разузнать кое-что о Коле. Хотя это было ночное заведение, но оно оказалось открытым. Правда, посетителей я там не обнаружила, кроме себя. Помещение было огромное. Только сцена занимала почти половину заведения. Напротив нее были столики, а за ними — барная стойка. Я подошла к стойке и села на высокий, вращающийся в разные стороны, стул. Упершись локтями, я начала рассматривать различные бутылки со спиртным. Чего здесь только не было! Правда, я не разбираюсь в «градусах», поэтому я распознала только вина, водку и коньяк.

Неужели Коля работал стриптизером? Мне с трудом в это верилось. Он ведь никогда не блистал красотой, хотя и уродом тоже не считался. Но чтобы дрыгать на сцене, и притом еще оголять некоторые части своего тела, надо быть без комплексов или без матери-учительницы. А у Коли было и то, и другое. Он в академии никогда не выступал на сцене из-за страха, хотя и хорошо пел. Преподаватель пения все время пытался вытащить Колю на сцену, но безрезультатно.

Вдруг из-под барной стойки прямо перед моим носом выскочил парень. Он меня так напугал, что я еле со стула не свалилась.