Золотой шут - Хобб Робин. Страница 94

Второй свиток оказался более свежим и развернулся достаточно легко. Я прочитал в нем следующее: «Королева утверждает, что обладать Уитом не преступление. В таком случае, за что казнены эти люди?» И дальше шел список имен. Я внимательно его прочитал и обратил внимание, что, по меньшей мере, две семьи погибли вместе. Сжав зубы, я вознес всем богам молитву, надеясь, что среди казненных не было детей, хотя разве взрослому человеку легче принять такую страшную смерть?

Одно имя в списке показалось мне знакомым, но я тут же постарался убедить себя, что у меня нет доказательств, что это та самая женщина. Вполне возможно, что Релдита Кейн не имеет никакого отношения к Релли Кейн. Среди людей Древней Крови, живших рядом с Вороньим Горлом, была женщина по имени Релли Кейн. Я встречался с ней несколько раз в доме Черного Рольфа. У меня сложилось впечатление, что жена Рольфа, Холли, надеялась подружить нас с Релли, но та держалась со мной холодно, хотя и вежливо. Наверное, это не она, солгал я самому себе и попытался прогнать возникшую у меня перед глазами картину, как ее вьющиеся каштановые волосы пожирает огонь. В конце списка не стояло ни подписи, ни какого-либо знака.

Последний свиток свернулся так плотно, что казался единым куском коры. Скорее всего, он был самым старым. Когда я стал его разворачивать, он распался на несколько кусков: два, три, пять. Я расстроился, но прочитать его иначе не представлялось возможным. Если бы он еще дольше оставался в свернутом состоянии, то вообще рассыпался бы на клочки, которые уже не собрать.

Именно это письмо пришло перед исчезновением принца и явилось причиной, заставившей Чейда отправить ко мне гонца с требованием срочно прибыть в замок Баккип. Он рассказал мне об угрозе, пришедшей в письме без подписи. Теперь же я смог сам прочитать его. «Сделайте то, что необходимо, другие ничего не должны знать. Но если вы не обратите внимания на наше предупреждение, мы разберемся сами».

Однако Чейд не упомянул о вступлении к этим словам. Чернила неравномерно впитались в грубую бумагу, а из-за неровной поверхности я с трудом понимал текст.

Но я упрямо собирал воедино то, что там говорилось. Закончив, я откинулся на спинку стула и попытался снова начать дышать.

«Бастард, наделенный Уитом, жив. Вы это знаете, мы тоже. Он жив, и вы оберегаете его, потому что он служит вам. Вы защищаете его, в то время как честные мужчины и женщины умирают только потому, что принадлежат к Древней Крови. Они наши жены, мужья, сыновья, наши дочери, матери и братья. Может быть, вы положите конец казням, если мы покажем вам, каково это – потерять того, кого любишь. Кто из ваших близких должен погибнуть, чтобы вы тоже почувствовали боль, такую какую испытываем мы? Нам известно многое из того, о чем не поют менестрели. Наследники Видящих обладают Уитом. Сделайте то, что необходимо, другие ничего не должны знать. Но если вы не обратите внимания на наше предупреждение, мы разберемся сами».

И никакой подписи.

Я очень медленно приходил в себя, раздумывая над тем, что сотворил Чейд и почему он сознательно утаил от меня всю информацию. В тот момент, когда исчез принц и старый убийца понял, что положение грозит серьезной бедой, он отправил за мной своего человека. Чейд заставил меня поверить, что перед тем, как Дьютифул пропал, Полукровки прислали письмо с угрозами в его адрес. Вне всякого сомнения, это послание можно трактовать и так. Но в нем содержались и намеки на меня. Зачем Чейд меня вызвал – чтобы защитить или спасти трон Видящих от скандала?

Затем я заставил себя не думать о Чейде и снова принялся разглядывать потускневшие буквы. Кто прислал письмо? Полукровки с особым удовольствием ставят в конце посланий свой знак. Но это письмо было без какой-либо подписи, как и то, в котором перечислялись имена погибших. Я положил их рядом и обнаружил, что некоторые буквы похожи. Их мог написать один и тот же человек. Письмо от Полукровок от них отличалось – почерк был более цветистым и размашистым. Впрочем, это ничего не доказывает.

Бумага была одинаковой. И неудивительно: хорошая бумага стоит дорого, а вот содрать кусок бересты с березы может любой. Итак, я не мог с уверенностью утверждать, что письма, хотя бы два из них, имеют общего отправителя. Я задумался. Существовало ли разделение между фракциями людей Уита, стремящимися положить конец гонениям, до того, как принц был похищен? Или мне только хочется так думать? Очень плохо, что Черный Рольф и его друзья догадались, кто я такой, и, таким образом, пришли к выводу, что бастард, наделенный Уитом, не умер в тюрьме Регала. Мне совсем не хотелось, чтобы Полукровки знали, что Фитц Чивэл жив.

Я снова посмотрел на список погибших людей и обратил внимание еще на одно имя. Нэт из Фенса. Я мог встречать его, когда жил с Черным Рольфом, но уверенности у меня не было. Я задумчиво постукивал пальцами по столу, размышляя над тем, не стоит ли наведаться в поселение людей Уита, расположенное рядом с Вороньим Горлом. Зачем? Спросить, не посылали ли они королеве письмо, угрожая моей жизни? Не слишком разумно. А вдруг они блефуют? Если я туда отправлюсь и они меня увидят, это явится подтверждением того, что я жив, несмотря на прошедшие годы. По меньшей мере, я стану для них ценным заложником, а Видящие попадут в весьма неприятное положение, вне зависимости от того, в каком виде меня им вернут – живым или мертвым.

Нет. Сейчас не самое лучшее время для конфронтации. Возможно, Чейд поступил мудро. Он заставил меня покинуть место, где я жил, но внешне вел себя так, словно угроза его нисколько не испугала. Я перестал на него злиться. Но решил объяснить, что он не должен скрывать от меня никакую информацию и напрасно не показал мне письмо. Чего он боялся? Что я не приду на помощь принцу и сбегу куда-нибудь, чтобы начать все заново? Неужели он такого обо мне мнения?

Я покачал головой. Да, пришло время поговорить с Чейдом. Пора ему понять, что я уже взрослый человек и в состоянии принимать решения, влияющие на мою жизнь. И с Кетриккен. Я попрошу Чейда устроить мне с ней встречу, чтобы я мог поделиться с королевой своими опасениями за судьбу Неттл и попросить ее оставить девочку в покое. А еще Шут. Нужно разобраться и с ним тоже. Вот какие мысли бродили у меня в голове, когда я покинул башню Чейда и отправился спать.

Впрочем, заснуть как следует мне не удалось. Неттл билась в мои барьеры, точно мотылек, летящий на губительное пламя свечи. В результате мой сон напоминал сон человека, пристроившегося у закрытой двери, в которую вот-вот войдет враг. Я постоянно чувствовал ее присутствие. Сначала она упрямо пыталась добиться своего, потом разозлилась. К утру ее охватило отчаяние. Труднее всего мне было устоять перед ее жалобными мольбами: «Пожалуйста, прошу тебя… Ну пожалуйста!» Больше она ничего не говорила. Но ее Скилл, точно легкий ветерок, исполненный печальными стонами, касался моих чувств.

Я проснулся с тупой головной болью. Все мои чувства были обострены. Желтый свет свечи казался слишком ярким, а звуки невыносимо громкими. Чувство вины за то, что я не стал разговаривать с Неттл, не прибавляло радости моим мыслям. Иными словами, самое подходящее утро для эльфовской коры. И не важно, как отнесется к этому Чейд, я решил, что сегодняшний день начнется с целебного чая. Я встал, вымыл лицо и оделся. Холодная вода и необходимость наклониться, чтобы зашнуровать сапоги, показались мне дополнительным наказанием за неизвестно какие грехи.

Я вышел из комнаты и медленно спустился по лестнице в кухню. «Сделайте то, что необходимо, – говорилось в письме, – другие ничего не должны знать. Но если вы не обратите внимания на наше предупреждение, мы разберемся сами». По дороге я встретил Чара, пажа лорда Голдена, и сказал ему, что он может быть свободен все утро и я сам отнесу завтрак хозяину. Радостная улыбка и тысячу раз сказанные слова благодарности напомнили мне, что я тоже когда-то был мальчишкой, которому вечно не хватало свободного времени на собственные дела. Неожиданно я почувствовал себя ужасно старым. Благодарность Чара заставила меня устыдиться собственной хитрости: я хотел поесть в одиночестве в наших комнатах и только поэтому вызвался принести лорду Голдену поднос с завтраком.