Та ещё штучка (СИ) - Риз Екатерина. Страница 16

- Хорошо вам отдохнуть, - сказала я Лёне, пресекая тем самым все дальнейшие расспросы. – Поздравьте от меня Алёну. Пока, Лёня.

Телефон я выключила, недовольно надула губы. Как же трудно общаться с людьми порой.

- Всё в порядке? – спросила меня Галя, когда я вернулась на рабочее место после перерыва. – Ты какая-то разозлённая.

Я лишь отмахнулась, всем своим видом давая понять, что, в принципе, ничего серьёзного не случилось, но всякими глупостями меня успели разозлить. Я прицепила бейдж с именем на лацкан форменного пиджака, присела на своё место за стойкой регистрации, растянула губы в широкой улыбке, увидев проходящее мимо начальство. Один из владельцев гостиницы появился в холле, обозрел помещение цепким взглядом, а когда его взгляд обратился ко мне, я и улыбнулась.

- Добрый день, Николай Аркадьевич, - поприветствовала его сладким голосом Галина за моей спиной.

Николай Аркадьевич, мужчина весьма колоритной внешности, будто бывший боксер в тяжелом весе, с поломанной переносицей, пудовыми кулаками и заметно поредевшими волосами на затылке, что ему никак не шло, выглядело странно, но ничего поделать с возрастными процессами он, судя по всему, не мог. После Галиного приветствия и моей улыбки, он подошёл к стойке и облокотился на неё.

- Привет, девчонки. Как дела?

- Всё хорошо, спасибо. Никаких эксцессов.

- Замечательно. Обожаю, когда вы так говорите. Что с заселением?

- Семьдесят процентов. К вечеру ожидаем туристическую группу из Москвы.

- Звучит оптимистично.

Он продолжал стоять и смотреть на меня. Николай Аркадьевич, вообще, любил на меня смотреть, я не раз замечала, но дальше взглядов наше с ним общение никогда не заходило. Я притворялась, что вовсе ничего не замечаю, а он после легко улыбался и отправлялся звонить жене, даме с весьма властным характером, под стать грозной внешности мужа, докладывать, что любит, ценит, верен и, вообще, счастлив из-за того, что она его жена. Не знаю почему, но мне казалось, что он заверяет её именно в этом. Отходит от меня, достаёт из кармана телефон, тыкает в него пальцем, и вот уже я слышу его голос:

- Зайчонок, я на работе… Всё хорошо, конечно, помню, конечно, люблю…

Вот и сейчас Николай Аркадьевич от нас отошёл и потянулся рукой к внутреннему карману пиджака. Мы с Галей одновременно усмехнулись. Она даже негромко проговорила, с особой интонацией, и специально для меня:

- Мужчины.

- Но, знаешь, - загадочным шёпотом сказала я, откинув голову назад, глянув на коллегу снизу-вверх, - всё равно приятно быть чьим-то объектом созерцания.

- Было бы куда приятнее, если бы он тебе зарплату повысил. А так, за бесплатно таращится.

Я улыбнулась, повернулась обратно к компьютеру. И подскочила от неожиданности, когда на стойку, прямо на уровне моих глаз, со шлепком приземлился чей-то паспорт. Я глаза вскинула, немного испуганно, и увидела перед собой мужчину. Голубые глаза внимательно смотрели на меня через стёкла очков в тонкой оправе. И в первые две секунды я сосредоточилась именно на этих глазах, даже их выражение меня не особо интересовало, я поразилась их голубизне и пронзительности. Затем всё-таки моргнула, возвращаясь к реальности, чуть сдвинулась назад на стуле, и тогда уже более трезво взглянула на человека перед собой.

Мужчина, довольно высокий, совершенной, интеллигентной внешности, стоял перед стойкой регистрации, прямо передо мной, абсолютно спокойно глядя на меня и Галю. Он не наклонялся, не облокачивался, как делают многие. Он стоял с ровной спиной, держал в руках кожаный портфель, а вот свободную руку положил на стойку, и я увидела массивный циферблат часов на его запястье и широкий, металлический браслет, что охватывал его. Часы, без всякого сомнения, были дорогими, не просто безделушка. Да и одет мужчина был, будто с обложки бизнес-журнала. Однотонная голубая рубашка с твёрдым воротничком, строгий пиджак, без единой игривой мелочи. Идеально выбрит и причёсан. В его внешности не было ничего, за что бы мог зацепиться взгляд, как за неподобающее, неряшливое или простецкое. Мужчина аккуратным жестом поправил очки на носу.

- Добрый день. Для меня бронировался номер. На фамилию Филатов.

Я вспомнила, что мне необходимо улыбнуться гостю. Растянула губы в дежурной улыбке. Отозвалась:

- Добрый день. Одну минуту, я проверю. – Я нажала пару кнопок на клавиатуре. Мои губы раздвинулись в более подобострастной улыбке. – Да, всё верно. Иван Олегович?

Он коротко кивнул.

- Будьте добры, паспорт, - заученно проговорила я. В ответ тишина, я через секунду подняла на мужчину взгляд, не понимая, отчего он молчит и почему ничего не предпринимает. И тут вспомнила, что его паспорт уже некоторое время лежит передо мной на стойке. Мы встретились взглядами, под его холодным, серьёзным взглядом из-за стекол очков, мне вдруг стало неловко. Даже мурашки поползли по спине. И моя следующая улыбка вышла несколько кривоватой и смущённой. – Извините, - пробормотала я, забирая его паспорт.

Мне не нравилось, как он на меня смотрел. С таким равнодушием, будто я была неодушевлённым предметом, обслуживающим его. Наверное, именно так я перед ним и представала. Нечто, что обустраивает его быт в этот момент. Ненавижу таких личностей. До того вежливы, воспитаны и интеллигентны, что являются воплощением самовлюблённости. Никого не ставящие во главу угла, кроме себя.

- Вам нужно подписать здесь, - сказала я ему, стараясь больше не встречаться с Филатовым Иваном Олеговичем взглядом. Положила на стойку перед ним анкету с его данными. Рядом положила шариковую ручку. Ручку он взял, придвинул к себе бумаги, и я видела, как бегают его глаза по строчкам текста. То, с каким вниманием он вчитывался в собственные данные, всё мне о нём сказало. Адвокат. Знакомая реакция.

Его роспись была резкой и стремительной. И совершено непонятной. Я забрала бумаги обратно, и неожиданно услышала:

- У вас удивительное имя.

Его голос прозвучал всё также равнодушно и безразлично. А вот я вскинула на него удивлённый взгляд, посмотрела непонимающе. А Иван Олегович глазами указал мне на бейдж, что красовался на моей груди.

- Серафима. Очень красиво. Сейчас редко такое имя встретишь.

Я застыла в растерянности. Возможно, мне нужно было сказать ему спасибо, вот только я не поняла, было это комплиментом или нет. Потому что после Иван Олегович забрал свой паспорт, выданный ему ключ от номера, и от меня отвернулся. А я вдруг опомнилась, и уже ему в спину поспешно проговорила:

- Ваш номер триста пятнадцать. Третий этаж, правое крыло.

- Спасибо, - кинул он мне через плечо, и направился в сторону лифта. При нём был лишь небольшой чемоданчик с вещами. Я смотрела ему вслед, и едва заметно дёрнулась, когда Галя проговорила у меня над ухом:

- Видала? Вот такие они, столичные шишки.

Я опустилась на стул. Отчего-то здорово нервничала.

- С чего ты взяла, что он шишка?

- А то по нему не видно. Хлыщ московский.

Я заставила себя сделать глубокий вдох. Секунду молчала, а затем сама предложила:

- Может, вечером сходим куда-нибудь? Давно собирались же. Любу возьмем, ей надо отвлечься.

Галя присела на соседний со мной стул, включила свой компьютер. А мне сказала:

- Ей надо не отвлечься, а найти нового мужа.

Я улыбнулась, а коллегу попросила:

- Не будь злой. Так что, идём?

- Конечно. Я всегда «за». Устроим девичник.

К наступлению вечера я окончательно убедилась, что мне необходим бокал вина. А лучше два. После работы я доехала до дома, порадовалась тому, что Серега уже успел отчалить на дачу Барановых, и мне не придётся собираться в ресторанчик, в котором мы с Галей забронировали столик, под его насмешливые взгляды и реплики. Люба ждала меня уже при параде, и я даже вслух порадовалась за неё, за её броский наряд и идеальный макияж, мол, не всё так плохо, как она сама думала. Она готова начать жить дальше.

Люба, присев на подлокотник кресла, наблюдая за моими поспешными сборами, невесело усмехнулась.