Рассказы (ЛП) - Литтл Бентли. Страница 15

Эллисон надеялся на то, что на сей раз история не повторится.

Обед в обществе Дженни прошел великолепно, как и ленч на следующий день. Отношения складывались так удачно, что он уже начал подумывать о том, как бы провести с ней следующий уик-энд, изобретая совершенно недостойную внимания причину, заставлявшую снова приехать в Нью-Йорк.

Дженни оказалась девушкой смышленой, интересной и очень привлекательной, определенно не принадлежавшей к обычному для него типу. И уже на третьем свидании Эллисон решился упомянуть о своей удаче, о том, как ему повезло, что он познакомился с ней, понимая, что столь интимное и трепетное признание способно либо возвести на новый уровень зарождающуюся приязнь, либо разбить ее, как младенца о камень.

– Ну, не скажу, чтобы это была именно удача, – сказала она.

Он посмотрел на нее через ресторанный столик с выражением Спока [32] на лице.

– Мне рассказал о тебе Темный Человек, – призналась она. – Я видела тебя несколько раз во сне.

Эллисону показалось, что он получил удар под дых: потеряв дар слова, он только смотрел на нее.

– Ну, скажи что-нибудь! – потребовала она.

– … емный Человек?

Она кивнула.

Он не был уверен в том, что верит собственным ушам, он определенно не хотел верить им, однако это вполне объясняло причину, заставившую ее заговорить с ним и почему они успели поладить друг с другом.

– То есть ты выслеживала меня?

– Нет. – Она улыбнулась. – Я ждала тебя.

Почти немедленно расплатившись и провожая Дженни домой, Эллисон подверг ее допросу третьей степени. Она сказала ему, что последние четыре месяца Темный Человек снился ей почти каждую ночь. Сначала он появлялся вдали – нечетким силуэтом, маячившим на краю толпы, пока она шла по людным тротуарам Манхэттена. Она осознавала его присутствие, боялась его, однако видеть не могла. Во снах ее он постепенно приближался, угольно-черная голова его маячила над прочими пешеходами, привлекая ее внимание. По мере приближения он становился все менее и менее грозным, и, когда они, наконец, встретились лицом к лицу, она заметила, что толпа поредела, по тротуару шагало не так много людей, не так много машин катило по улице, и она каким-то образом поняла, что все окружающие ее люди мертвы.

Однако Темный Человек защищал ее. И хотя они не разговаривали друг с другом обыкновенным образом, умом она слышала его голос, и тогда он велел ей искать Эллисона, который скоро появится, чтобы поесть в том кафе, в котором она работала. Внутри этого сна оказался другой сон, Темный Человек показал ей, каким образом будет происходить встреча и как выглядит Эллисон.

– Но зачем ему понадобилось, чтобы мы встретились? – спросил Эллисон.

Дженни пожала плечами, а потом взяла его руку и покрепче сжала ее.

– И ты видела такие сны каждую ночь?

– В течение последних четырех месяцев.

Целых четыре месяца, подумал Эллисон.

Как раз четыре месяца назад он возвратился из Англии.

Она провела его в свою небольшую квартирку-студию. На кухонном столе были выставлены зарисовки Темного Человека, которые она хотела показать ему. Нечто заставляло Дженни сохранять свои видения, хотя она и не понимала причину.

– Я – не слишком хорошая художница, – честно призналась она.

Дженни не скромничала – она действительно не была даже хорошей художницей, – однако ее примитивные изображения тем не менее позволили ему увидеть, причем так, как он даже не мог вообразить, детали внешности Темного Человека, всю нечеловеческую суть его облика, недобрые пропорции его тела.

Эллисон перевел взгляд на Дженни. Стоит ли верить ей?

Стоит, решил он.

И эта мысль ужаснула его.

С этого места началась их взаимная зависимость. Это были странные отношения. Они не были коллегами, они не были обычными любовниками, однако их соединяло некое не вполне ясное обоим партнерство. Он рассказал ей о своих исследованиях и в своих теперь частых поездках в Нью-Йорк нередко приносил к ней переводы и копии обнаруженных материалов, чтобы посмотреть, не прольет ли она на них дополнительный свет. Видения прекратились, однако Эллисон по-прежнему стремился извлечь из Дженни как можно больше информации, и однажды ночью, в постели, старательно прокрутив в голове обстоятельства появления Петохталрейна перед концом каждой цивилизации и то, что сновидения Дженни поместили его на тротуары Манхэттена, он не мог не спросить:

– Он не возвращается?

Нахмурясь, она помотала головой.

– Я… едва ли оно может это сделать.

– Почему ты так говоришь?

– Так просто. Такое сложилось ощущение. Еще когда я увидела Это, мне показалось, что оно попало в какую-то западню и поэтому может являться только во снах.

– А почему ты называешь его Оно? – спросил он. – Думаю, вполне очевидно, что Темный Человек… ну, мужчина, что ли.

Она повернула к нему окаменевшее лицо.

– Нет. Это Оно.

Голос ее был полон мрачной уверенности, и это, в своем роде, испугало его больше всего прочего.

Начальство Эллисона проведало про его наваждение, и, после того как он представил им сделанную в PowerPoint презентацию и рассказал о проделанной работе, было решено, что он может уделять своему проекту все свое рабочее время при полной поддержке университета. Результаты голосования не только предоставили ему дополнительное рабочее время, но и обеспечили доступ к другим, куда более полным ресурсам.

Достаточно странным образом после знакомства с Дженни в душе его возникло нечто вроде… не то чтобы симпатии… и не родства… скорее всего, понимания, когда речь заходила о Темном Человеке. Презентация по программе PowerPoint донесла до него эту мысль. Поскольку за каждой отдельной историей угадывалась общая схема, и в каждом случае гибель народа приводила к его замещению более гармоничным обществом. Черная фигура – Петохталрейн – насколько он мог судить, представляла собой жнеца богов, скашивавшего нежеланные народы и возделывавшего человечество, словно почву, чтобы могли вырастать новые цивилизации. Жнеца этого, быть может, следовало бояться, но и в известной мере подобало восхищаться им.

Опираясь на престиж Мискатоника, он сумел выцыганить себе оплату поездки на Юго-Запад и встретиться там с экспертами, проводившими разнообразные раскопки в штатах Четырех углов, один из которых направил его к Рику Хауэллу, впавшему в немилость бывшему куратору музея Хёрда [33]. Университет оплачивал только его расходы, однако Дженни полагался какой-то отпуск, и она на собственные деньги купила билет на самолет, платила за еду, но ездила в арендованной Эллисоном машине и ночевала в его комнате.

Самым последним случаем вымирания в истории по-прежнему оставалась гибель народа нахапи на территории, ныне определяемой как юго-запад штата Колорадо, и согласно Хауэллу, находки, сделанные в самой крупной деревне этого племени, как будто бы предлагали конкретные ключи к существованию Темного Человека. Так что после встреч со специалистом по анасази в каньоне Чако Эллисон и Дженни предприняли путешествие на север, чтобы посетить Хауэлла в его доме в Фармингтоне, Нью-Мексико. Было ясно, что никто в академических или научных кругах не воспринимает всерьез этого человека. Он погубил собственную карьеру составлением каталога жутких божеств, которые, по его мнению, являлись подлинными источниками вдохновения не только современных религий, но и всей теологии рода людского. Имена их оказались смехотворно длинными и даже почти преднамеренно неудобопроизносимыми – ну как Петохталрейн.

Однако Хауэлл считал имена их подлинными, самих богов существовавшими и видел в религиях человечества бледную тень этой космической истины, более понятной и легче перевариваемой, чем куда более жуткая и непостижимая реальность.

Рик Хауэлл обитал отнюдь не в уединенном, сложенном из сырцового кирпича ранчо, которое рассчитывал увидеть Эллисон, но во вполне типовом доме посреди других строений среднего класса неподалеку от окраины Фармингтона. Однако внутри дом этот выглядел совершенно иначе. Традиционную мебель заменяли шкафы и витрины, наполненные керамикой и прочими артефактами, на взгляд словно бы выкраденными из первоклассного музея. На стенах размещались карты, схемы и пришпиленные кнопками фотографии.