Совсем не герой - Хохлов Антон. Страница 11

— Валим отсюда, — раздалось из-под стола. — Через минуту тут будет такое твориться…

Что будет, я понимал прекрасно, поэтому поспешно встал и направился к лестнице на второй этаж. Почти дошел. И надо было одному ретивому боевику встать у меня на пути? Отвечаю — не надо. Он, наверное, до сих пор жалеет. Мой негласный секьюрити синего цвета ужом проскользнул вперед и тяпнул террориста за ляжку. Укушенный взвыл и отвалил, освободив дорогу, так что мы с котом благополучно оказались на втором этаже. Шум битвы здесь слышался весьма приглушенно, и лишь изредка доносился особо громкий хруст варварски ломаемой мебели. Наша комната находилась в закутке у окна, где непринужденно болтали трое огромных вояк в кольчугах. У стены мирно стояли их здоровенные секиры. Увидев меня, парни замолчали, а один, видимо самый главный, спросил:

— А вы, сэр рыцарь (везет мне — все за рыцаря принимают — наверное, вид у меня благородный очень), что не тешите косточки в славной потехе?

— Да ну, — состроил я недовольную мину. — Вот еще, с мужичьем сиволапым махаться. Это неэтично, негигиенично, а также попахивает явным мазохизмом и склонностью к суициду. И потом — я пацифист!

Парни поняли от силы слова два, но на всякий случай поклонились и расступились, давая мне возможность пройти. Стоило же мне оказаться в номере, как Ричард драматическим шепотом сказал:

— Так вот каким образом зарабатывает хозяин этой забегаловки! Дает людям от души друг с другом напинаться, а с утра, когда все уже на ногах не стоят, выпускает этих мордоворотов, которые быстренько раскручивают побитых боевиков на денежки за причиненный ущерб. Здорово придумано! Уважаю!

— Ага, вот и уважай, только тихо, — зевнул я, опускаясь на кровать. — Я спать хочу.

— Вот всегда так, — насупился Ричард. — Только начнешь с ним на интересные темы говорить, а он уже спит. Эгоист ты, Антоний!

Я слушал его пустопорожнюю болтовню вполуха, уже погружаясь в сладкий спасительный сон…

… Я сидел у окна, со скукой глядя на ночной город. Несмотря на поздний час, в троллейбусе было много народу. Все толпились, но как-то вяло, без ругани и взаимных упреков. Мне было хорошо. Я был дома. Дребезжащий транспорт, скрипя всеми сочленениями, замер на очередной остановке, как вдруг я увидел ЕЕ. Она бежала по тротуару, пытаясь успеть на троллейбус, и намертво приковала мое внимание. Ее густые черные волосы с прядями, выкрашенными в желтый цвет, как победный штандарт, развевались на ветру. Она была красива. Красива настолько, что я не берусь описывать, ибо словами на бумаге можно все испортить. На ней была легкая голубая курточка и джинсы, а в руках эта мечта (да, да, именно мечта!) держала скрипку с порванной струной…

Луч солнца самым наглым образом разбудил меня. Я отвернулся к стенке и честно попытался заснуть опять. Очень уж хотелось узнать, успеет девушка на троллейбус или невежливый водитель закроет двери прямо у нее перед носом. Я даже стал мстительно представлять, что я тогда с ним, водителем, сделаю, но сон не шел. Пришлось распрощаться с мечтой и сесть, стряхивая последние капли видения, после чего сразу перейти к обыденной жизни.

Знаете, что самое противное в средневековых местах жительства? Нет, не отсутствие электричества. И даже водопровод простить можно. Ну что, догадались? Правильно, самое противное — туалет во дворе. Поэтому мне пришлось ни свет ни заря, когда самое милое дело — поваляться на мягких простынях, вставать и бодрым маршем двигать на тот самый пресловутый двор.

Внизу царил разгром. Столы, скамейки — все перевернуто, поломано. Везде валяются кучи черепков и осколков. В паре окон выбиты стекла. Все вчерашние боевики со следами побоев различной степени тяжести пристыженно стоят у стеночки, опустив глаза долу. Вдоль этой импровизированной шеренги разгуливают с секирами наперевес двое парней из закутка. Третий, главный, стоит рядом с хозяином заведения, которому какой-то наемник вываливает на стол все свои сбережения. Я приветственно помахал ему ручкой:

— Бойцу экономико-вымогательского фронта физкульт-привет!

— Мое почтение, сэр рыцарь, — поклонился давешний знакомый. — Как спалось?

— Как дома, — признался я и вышел на улицу.

Эх, погодка-то какая! Солнышко только поднимается, пробуждается все, а воздух! Я не раз уже говорил, какой здесь воздух, и не раз еще скажу. Какие там горы, какие там заповедники!.. Если хотите подышать действительно чистым кислородом — приезжайте в средневековье. Постоянным клиентам — скидка…

Быстро сделав все дела, я, позвякивая кольчугой и мечом, направился к таверне с твердым решением плотно поесть и отправиться в путь. Двадцать первый век зовет!

Как описывалось выше, обеденный зал был разгромлен, поэтому я направился к хозяину с уместным вопросом о том, где, собственно, мне теперь можно поесть. Хозяин пожал плечами и ответил, что еда у него в заведении готова всегда, а я, если есть такое желание, могу поесть у себя в комнате. Я радостно согласился и уже готов был принять заветное жаркое, когда в таверну вошли двое. Красные балахоны с капюшонами, скрывающими лица, красные кирасы. Где-то я это уже видел. Один из вошедших остался стоять на месте, не выпуская рукоятки ятагана. Второй выступил чуть вперед и, развернув здоровый свиток, начал зычно декламировать:

— Добрые люди королевства Синзал! Мы спешим предупредить вас об опасности, которая разгуливает по нашим дорогам. Слушайте, люди! В нашем великом королевстве объявился ужасный колдун! Он уже смел покушаться на сиятельного маркиза де Фроста и теперь, быть может, вынашивает планы убийства самого короля! Колдун умен и хитер, он всем представляется как благородный рыцарь сэр Антоний. Он разъезжает на синем тигре, который на самом деле Демон ада! Люди, внимайте! Сто золотых получит в награду тот, кто захватит этого чернокнижника и сдаст его в руки Святой Инквизиции.

Мне поплохело. В помещении повисла могильная тишина. Потом все дружно повернулись в мою сторону.

— На синем тигре, говоришь? — переспросил кто-то из толпы.

Это послужило сигналом. На меня бросились со всех сторон, в мгновение ока скрутили и ударили чем-то тяжелым по голове. Почему-то было очень обидно, что я даже не успел вытащить меч…

Такое ощущение, что вместо головы у меня церковный колокол, в который долго и с упоением били. Мысли путаются и никак не могут найти своего места. Лучше не думать.

Состояние? Лежу носом в соломе. Руки связаны за спиной, ноги, судя по всему, тоже не без пут. Кольчуга на мне, но меч, естественно, отобрали.

Я осторожно поднял голову и повертел ею влево-вправо, разминая затекшую шею. Огляделся. Явная темница. Довольно просторная, сухая и чистая. Солома на полу свежая, гнилью не воняет. Света достаточно много, он поступает через зарешеченное окошко. Хм… могло быть и хуже. Отрубили бы голову, не отходя от кассы, и дело с концом. А тюрьма — это ничего, из нее сбежать можно. По крайней мере, будем на это пока надеяться. Я попытался вытащить руки из-за спины, как делают герои боевиков, но жестоко обломался и оставил это бесполезное занятие. Потом было подумал как следует напрячь могучие мышцы и просто разорвать веревки, но вовремя вспомнил, когда последний раз ходил в тренажерный зал, и решил не позориться. Что ж, подождем, пока ко мне кто-нибудь придет. Тем более что делать больше нечего.

К чести тюремщиков, они пришли довольно скоро. Скрип двери отвлек меня от вдумчивого созерцания потолка. На всякий случай я закрыл глаза и притворился, как говорят врачи, комиком (человеком в глубокой коме). Дверь закрыли, и сразу же послышались звуки шагов. Судя по всему, меня пришли наведать как минимум два человека.

— Он еще не пришел в себя? — раздался противный, «скрипящий» голос.

— Похоже что нет, — ответил ему грудной бас.

— Слабоват оказался телохранитель де Фроста, слабоват…

— А вы уверены, что это он?

— Конечно! Эта сволочь в последний момент буквально вытащила маркиза из-под стрелы. Если б не он, де Фрост был бы уже мертв.