Совсем не герой - Хохлов Антон. Страница 12

— Он и так недолго задержится на этом свете.

— Будем в это верить… Ну что, разбудите его! Я не намерен ждать, пока эта спящая красавица соизволит очнуться.

После этих слов чья-то сильная рука схватила меня за ворот кольчуги и как следует встряхнула. Я не стал дожидаться повторной экзекуции и соизволил разомкнуть веки. А то еще бить начнут, изверги…

Их действительно было двое. Тот, что держал меня, оказался огромным, как медведь, и был облачен в уже порядком поднадоевший красный балахон. Правда, капюшон был скинут, и я смог разглядеть заросшее лицо мучителя. Второй стоял чуть поодаль и был тем самым «генералиссимусом», которого я видел во время своего самого первого видения, еще в деревне Мордреда. Тот самый шлем, тот самый знак в виде креста и ятаганов. Можно сказать, старый знакомый.

— Хвала Господу, ты очнулся, сын мой, — елейным голосом «порадовался» он, а потом обратился к медведю: — Брат Фергюссон, вас ждут в часовне. Вы ведь не забыли?

Фергюссон явно хотел сказать, что забыл, но передумал и покорно поплелся к выходу. Когда дверь за ним захлопнулась, желтошлемный присел рядом со мной и спросил:

— Как вы себя чувствуете, сэр Антоний? (Эх, как жаль, что я не вижу его лица!)

— Хреново, — признался я и рывком сел.

— Думаю, — продолжил собеседник, — мне не надо представляться. Вы ведь меня наверняка знаете?

— Не знаю и знать не желаю, — нахально ответил я.

Мой тюремщик осуждающе покачал головой:

— Зачем грубить, сэр Антоний? Ведь по одному моему приказанию вас попросту убьют.

— Я вам зачем-то нужен, раз жив пока, и убивать меня в ближайшее время вы не намерены.

— Похвально, что вы не теряете голову в подобной ситуации. Ведь многие отъявленные злодеи и еретики пугались, как дети, лишь завидев Отца Инквизиции.

До меня дошло! Меня озарило! Короче, я понял, в какое дерьмо (извините за выражение) вляпался. Отец Инквизиции! Господи, зачем ты так со мной, а?

— Но вы ведь не из них? — язвительно спросил он.

— А… м-да… то есть нет! Конечно нет!

— Я так и думал, — согласился Отец. — Знаете, ведь я могу и освободить вас, если вы ответите на парочку пустяковых вопросов.

— Задавайте, — твердо сказал я, намереваясь хвататься за любую спасительную соломинку.

— Во-первых, кто вы такой?

— Антоний Валерьевич. Странствующий рыцарь, волей случая попавший в вашу замечательную страну.

— Допустим, что все именно так. Второй вопрос — как вы попали к маркизу де Фросту и что он вам сказал в приватной беседе у него в покоях?

Я отвечал почти честно. Рассказал про орков, а вот про разговор с маркизом соврал. Хотя вернее так — не сказал всей правды. Не буду же я рассказывать, что попал в этот мир из далекого будущего? Думал, что и так прокатит, однако Отец, выслушав сказочку про то, что я хочу получить у мастера по телепортации совет квалифицированного специалиста, неожиданно сказал:

— Хорошо. А теперь скажите правду.

— Про что?

— Зачем вам понадобился архимаг?

— Я же уже сказал, что…

— Мне-то зачем врать? — жестко прервал меня собеседник.

Я постарался как можно наивнее посмотреть на своего допросчика, но тот меня не понял и стал настаивать на непременно правдивом ответе. Я давал честное слово, клялся — мне не верили. Тогда я плюнул на все и рассказал правду. Отец Инквизиции усмехнулся, сказал, что из меня получился бы неплохой менестрель, и продолжил допрос. А что я мог сказать? Уж и так ему всю правду поведал, чего привязался… В общем, уламывали меня еще довольно долго, а потом у главного инквизитора кончилось терпение. Он встал, пообещал, что под пытками я уж точно все выложу, и гордо вышел из моей темницы.

А я так и остался сидеть, бледный до синевы, лихорадочно вспоминающий, какие пытки практиковались в средневековье. Навспоминал много…

Где-то через полчаса за мной пришли, но к тому времени я уже многое для себя решил. Они хотят правдивую историю? Они ее получат! Я им такой роман в жанре фэнтези закручу — сами не рады будут! Меня повели по узким коридорам. Похоже, что мы находились в подвале какого-то замка. Единственным освещением были факелы, развешанные по стенам. Пламя от них шло неровное, поэтому освещение было более чем посредственное. Факелы чадили, и коридоры наполнялись противным дымом, от которого слезились глаза и сильно хотелось кашлять. Вели меня долго, видимо давая время осознать, куда я, собственно, попал. Я же проводил время с пользой, додумывая легенду и втайне надеясь, что силы Белого Оборотня неожиданно включатся. Не включались. А стражникам, похоже, надоело меня водить, и вскорости мы вышли к конечному пункту — пыточной камере. Ее, с позволения сказать, интерьер мог ввергнуть в хмурые мысли даже самого завзятого оптимиста. Какие-то агрегаты, напоминающие рабочие станки, устрашающего вида подстилка из гвоздей — мечта йога. А уж разных щипцов, сверл, игл и прочих пренеприятных железок здесь было столько, что впору открывать пункт по приему металла. Отец Инквизиции был уже там. Стоял, заложив ручки за спину, и сверлил меня взглядом через забрало шлема. Помимо него там было трое здоровых, лысых как коленка мужиков самого протокольного вида. Их рожи просили не то что кирпичей — цементных плит, и желательно побольше. Инквизитор повернулся в мою сторону:

— Сэр Антоний, так вы решили рассказать правду или нам придется прибегнуть к пыткам? Поверьте, я интеллигентный человек и мне совсем не хочется вас истязать, но… В любом случае вам придется винить только себя.

— Вы знаете, я, пожалуй, все расскажу, — неожиданно пискляво выдал я, с опаской косясь на подогреваемые над огнем щипцы.

— Прекрасно! — просиял Отец и два раза хлопнул ладонями. Мордовороты, тихонько ворча, покорно вышли за дверь. Похоже, их устроил вариант, если бы я начал упорствовать.

— Рассказывайте, сын мой, — повелел инквизитор, и я начал.

И я рассказал. Ух, как я рассказал! Оказалось, что я давний телохранитель маркиза, а по совместительству еще и его правая рука. Де Фрост прозорливо догадался, какая опасность и почему ему грозит (если б еще и мне знать), и направил меня с тайным заданием в столицу. Я должен встретиться с мастером по телепортации и договориться с ним о поставке крупной партии драконов в Партон. Боевая задача драконов состоит в неожиданном ударе и полном уничтожении предполагаемого противника. Стоит добавить, что все это я рассказывал с выражением, в лицах, с мельчайшими (по ходу выдумываемыми) подробностями. Когда же я наконец затих, инквизитор сказал:

— Это больше похоже на правду. Я уверен, что многое вы недоговариваете, однако общий смысл наверняка изложили достоверно (ага-ага, достовернее некуда!). Откуда же де Фрост узнал о планах… предполагаемого противника?

— Контрразведка, — с очень умным видом ответил я.

— Лазутчики? — уточнил Отец. — Н-да, не ожидал я от маркиза такой прыти. Не ожидал…

Еше что-то бормоча под нос, инквизитор побрел к выходу, напрочь позабыв про «расколовшегося» меня. Правда, перед самой дверью он обернулся и бросил:

— Кстати, завтра утром назначено ваше сожжение. Подготовьтесь.

Я остался стоять с раскрытым ртом. Идиот! Первая заповедь человека, попавшего в криминальные структуры: «Ты жив, пока молчишь». Хотя… Долго бы я продержался под напором раскаленных железок и этих шипастых станков? Сомневаюсь…

Когда в пыточную вошли те двое, которые меня сюда вели, я попытался посопротивляться, однако, когда ребятки достали мечи, утих. Еще прирежут ненароком.

Что было дальше, описывать не хочу. Я впал в такую страшную депрессию, что выть хотелось. Правда, потом я отошел. Лежа на подстилке из соломы в своей камере, я отчаянно надеялся, что мне повезет. А надежда все-таки была. Даже две надежды! Одна — на то, что Ричард, которого поблизости не видно, придет и спасет меня во время казни. Вторая — что силы Белого Оборотня проснутся и я сбегу. Опять же во время казни. Сначала я бродил (ноги мне больше не связывали) по своей камере, пытаясь найти возможную лазейку для побега, однако она все не находилась, зато я кое-что понял. Например, то, что камера раньше, скорее всего, была жилым помещением. На это указывали наглухо заложенный камин (я пытался простучать его ногой на предмет пустот внутри, но так ничего и не добился) и статуя каменного двух с половиной метрового гиганта в углу — грубо выполненная, но довольно реалистичная. Она была ужасно грязной и настолько сливалась со стеной, что поначалу я даже не заметил ее! Эти открытия не принесли мне ровным счетом ничего, просто надо было чем-то заниматься. Поэтому я встал около статуи и стал пристально ее разглядывать. Может, замечу какой потайной рычажок, открывающий путь на свободу?