Молиться за Рэйн (ЛП) - Истон Б. Б.. Страница 14

— Не всё.

Что-то в его тоне или, может быть, во взгляде заставляет мои щеки покраснеть.

— Ох. Эм, это хорошо. — Я поворачиваюсь и начинаю рыться в рюкзаке, пытаясь скрыть свой румянец.

— Ты что-то сделала с волосами? — Я не поднимаю глаз, но чувствую на себе его взгляд. — Они блестят.

— Ох. — Я смеюсь. — Да. Я проснулась прошлой ночью, когда услышала, как моя мама вернулась, и сбегала в дом, чтобы поздороваться. И решила, раз уж я там, то почему бы не принять душ, почистить зубы и переодеться, — я замолкаю, когда осознаю, что говорю бессвязно. Смотрю вниз на выглядывающие из-под толстовки узкие джинсы и кожаные ботинки, ощущая, как колючий жар начинает ползти вверх по моей шее. Мне хотелось надеть что-нибудь милое, но в то же время, подходящее для похода. Ну, знаете, такой идеальный наряд для выживания. А теперь я жалею, что не надела на голову мешок.

Уэс наклоняется вперед и заглядывает через мои волосы, которые я распрямила утюжком и выровняла кончики ножницами после неровной эктомии, которую сделала своим волосам прошлой ночью.

— Ты что, накрасилась?

— Да! И что?

Боже, теперь я кричу.

— Ты просто выглядишь… по-другому.

— Как скажешь. — Я достаю из рюкзака дорожный набор туалетных принадлежностей и полотенце и пихаю ему в грудь. — Ты можешь принять душ на улице, воспользовавшись садовым шлангом.

— Черт. — Уэс смеется. — Там же холодно.

— Очень, — я ухмыляюсь. — Поторопись. Я бы не хотела, чтобы ты снова потратил попусту весь свой драгоценный дневной свет. — Я бросаю ему в лицо его вчерашние слова, когда он ползет мимо меня к двери.

— Ты не идешь?

— Чтобы посмотреть, как ты моешься? Нет, спасибо, — закатываю глаза и изо всех сил стараюсь притвориться, что его идеальный точеный пресс вызывает у меня отвращение.

— Это хорошо, потому что на таком холоде все сильно съёжится.

Я смеюсь, пока Уэс спускается по лестнице, и кое-что вспоминаю. Как только он оказывается на земле, я высовываюсь из дверного проема и бросаю ему на лицо его гавайскую рубашку.

Уэс стягивает с головы синюю ткань и подносит к носу.

— Срань господня! Ты ее постирала?

— Да. Теперь она пахнет лучше, но, к сожалению, эта кровь никогда не отстирается.

На его лице сияет улыбка, от которой все мое тело начинает покалывать.

— Спасибо. — Уэс перекидывает рубашку через плечо и игриво смотрит на меня. — Ты точно не хочешь потереть мне спинку?

— Ха! И увидеть, как там у тебя все съёжилось? Я пас.

Уэс пожимает плечами и с ухмылкой на губах направляется через двор к другой стороне дома, где расположен садовый кран. В ту же секунду, как он скрывается из виду, я выдыхаю воздух, который сдерживала, и сую руку под толстовку. Схватив пузырек с гидрокодоном, который спрятала в лифчике, я достаю его и вытряхиваю на ладонь маленькую белую таблетку. Бросаю ее в рот и отпиваю из бутылки с водой, осознавая, что жидкость внутри нее плещется как сумасшедшая, благодаря моей дрожащей руке.

Вдвоем нам будет лучше.

Молиться за Рэйн (ЛП) - img_16

Молиться за Рэйн (ЛП) - img_9

Мне все равно, насколько этот рюкзак тяжелый. После того сна, который приснился мне этой ночью, он висит на спине у Рэйн.

Я надеваю шлем поверх высушенных полотенцем волос, но останавливаюсь, прежде чем запустить мотоцикл, опасаясь, что дерьмовый папаша Рэйн, услышав рев мотора, выбежит на улицу, размахивая оружием. Но, возможно, она говорила правду о том, что он все-таки глухой.

И возможно, о своей матери она тоже говорила правду.

Я оглядываюсь по сторонам в поисках легендарного черного мотоцикла, но его нигде не видно. Думаю, она могла припарковать его в гараже, но, судя по всему, эти ворота уже давно не открывались.

Я снимаю шлем и поворачиваюсь к Рэйн, которая изо всех сил пытается залезть на мотоцикл позади меня с этим здоровенным рюкзаком.

— Твоя мама что-нибудь сказала о моем байке, когда увидела его на подъездной дорожке?

— Что? — спрашивает она, перекидывая ногу через сиденье.

— Твоя мама? Она спрашивала о моем байке? Чтобы попасть в гараж, она должна была объехать его.

— Оу. Конечно. — Рэйн со всей силы обхватывает руками мою талию, чтобы не упасть назад. — Я сказала ей, что разрешила своему другу остаться в домике на дереве.

Не могу сказать с уверенностью, правда это или ложь. Она звучит довольно убедительно, но ее глаза выглядят немного странными. Может быть, все дело в туши для ресниц. Ненавижу это дерьмо. Только этого мне не хватало, чтобы Рэйн выглядела еще сексуальнее. Я мечтаю, чтобы она стала менее привлекательной, и тогда в ближайшие два дня я бы смог сосредоточиться на выживании, черт возьми.

— Разве тебе не нужно зайти в дом и попрощаться с ней?

— Нет. Она уже спит.

— А твой отец?

— Он отключился прямо в кресле.

— Ну, тогда разве ты не должна оставить записку, в которой будет сказано о том, куда ты ушла? И все в этом духе…

Рэйн наклоняет голову набок и поднимает брови.

— Уэс, мне уже девятнадцать лет.

Я пожимаю плечами.

— Я не знаю, как это семейное дерьмо работает, ясно?

Она вздыхает, выражение лица смягчается. Это длится всего несколько секунд, но в этот момент я вижу ее настоящую. Под всеми фальшивыми улыбками и нахальным отношением скрывается черный океан печали, разбивающийся о рушащийся маяк надежды.

— Я тоже, — признается она и прижимается щекой к моему плечу.

Бл*дь.

Я завожу мотор и начинаю медленно двигаться через задний двор, осознавая, что сегодняшний сон был не просто кошмаром — это было предчувствие.

То, как тело Рэйн прижимается к моему, то, как она выглядит и как принарядилась, как будто мы собираемся на гребаное свидание, то, как она хочет помочь мне, хотя ей самой никто не помогает — все это отвлекает меня. Эта сука проникнет мне в голову, заставит свернуть с намеченного курса и убьет нас обоих. Я знаю это, как свое собственное имя, но все равно направляю нас в лес.

Молиться за Рэйн (ЛП) - img_17

Молиться за Рэйн (ЛП) - img_5

Мы торчим здесь уже несколько часов. Утренняя прохлада давно прошла. Поэтому сейчас здесь жарко, влажно и чертовски туманно, благодаря пыльцевой бомбе, которая, кажется, взорвалась где-то поблизости. Может быть, именно поэтому здесь построили бомбоубежище? Не для того, чтобы защититься от ядерных осадков. Это было сделано для того, чтобы не дышать всем этим дерьмом, что витает в воздухе.

Уэс очень серьезно настроен найти это бомбоубежище. И сам он чересчур серьезен. Вчера вечером и сегодня утром мы неплохо общались и даже шутили, но с тех пор, как мы отъехали от дома, он стал весь такой деловой. Я не могу в нем разобраться. Иногда он такой спокойный, веселый и… даже не знаю, заигрывает со мной, что ли? А иногда он смотрит на меня так, словно ненавидит. Как будто я его надоедливая младшая сестра, и он раздражен тем, что я таскаюсь за ним по пятам.

Может быть, это потому, что сейчас я не особо помогаю. Он относится ко мне гораздо добрее, когда я ему помогаю.

Все, что я сейчас делаю — это хожу по лесу и ковыряю землю большой палкой.

Уэс сказал, что бомбоубежище находится под землей, и единственный вход — это металлическая дверь, похожая на большой квадратный люк на земле. Должно быть, он был построен в 60-х годах, когда было модно сооружать семейные убежища от радиации, но к тому времени, когда Уэс нашел его, от самого дома, к которому он был пристроен, осталась только полуразрушенная каменная труба.

Мы все утро искали эту чертову трубу. И сейчас у меня не хватает духу сказать ему, что в этих лесах я провела всю свою жизнь и что я никогда не видела никакую каменную трубу, но вполне возможно, она просто разрушилась, после того, как Уэс уехал. За тринадцать лет многое может случиться.