Родное сердце (СИ) - Багрянцева Светлана. Страница 68

— Хорошо. Я поговорю с Шульцем. Но у меня условие. Если мы первые найдём мальчика, то ты уедешь со мной на родину и выйдешь замуж за Халила. Он вдовец и как раз подыскивает жену.

— Я не смогу ему родить детей, — потрясённо произнесла Сана, отстраняясь.

— И не нужно, у Халила их пятеро. Дети остались без матери. Ты будешь отличной женой для моего друга и мамой его детям. Решайся, Сана.

Султан видел, как колеблется сестра, как хмурится её лицо, а потом выражение на нём становится обречённым.

— Я согласна, Султан. Если Шульц найдёт Максима, я сделаю, как ты хочешь, — произнесла она тихо.

— Я рад, что мы поняли друг друга. А теперь я пойду к Шульцу. Телефон отдай, — Султан протянул руку.

— Я с тобой, — решительно заявила сестра.

— Как хочешь. Но учти, женщина не имеет права вмешиваться в разговор мужчин. Раз уж согласилась выйти за Халила, учись жить по нашим законам.

Султан забрал телефон, положил в карман и пошёл на выход. Он слышал, что сестра вышагивает следом и гневно пыхтит ему в спину. «Ничего, девочка, со временем ты привыкнешь».

Халила и Гельмута они застали у ноутбука. Друг показывал адвокату информацию, добытую у Виктора. Султан попросил сестру сесть на небольшой диванчик, а сам подошёл к мужчинам.

— Гельмут, мы можем организовать поиски Максима Полонского? — спросил Султан, присаживаясь в свободное кресло.

— Разумеется. Я сейчас позвоню парочке людей, и мальчика начнут искать. Не удивляйтесь, но у меня есть связи в криминале. Один человек мне должен услугу, и я думаю попросить его поискать пацана по своим каналам. Для такого, как он, это не составит труда, — ответил Гельмут, вставая и отходя к окну.

Какое-то время все наблюдали, как Гельмут названивает разным людям и пересылает фото мальчика. В своё время Арсения сделала пару снимков на свой телефон, и это оказалось к стати.

— Ну вот, малыша уже ищут. Давайте поговорим о другом, — улыбнулся Гельмут, снова присоединяясь к остальным.

— Ты убедилась, Сана, Максима ищут. А теперь дай мужчинам поговорить наедине. Можешь отдохнуть или заняться приготовлением обеда, — чуть резче, чем хотел, произнёс Султан.

— Спасибо, — всхлипнула сестра и унеслась прочь, поддерживая руками подол длинного восточного платья.

Гельмут дождался, пока за девушкой закроется дверь, потом сел в кресло и откинулся на спинку, скрестив руки на груди.

— Мальчика будут искать, но как скоро найдут, не известно. Халил ввёл меня в курс дела. Максим болен, и по этой причине его могут не сразу вывезти из города. Есть ещё вероятность, что его никуда увозить не собираются, а тупо потребуют выкуп, семья Полонских не бедные.

— А что насчёт моей сестры? — взволнованно спросил Султан.

— Её в любом случае будут обвинять, пока настоящий преступник не найден. Больше всех о её виновности будут орать Люба Полонская и мать Владимира. Я вчера попросил кое-кого дать мне информацию на обе семейки Полонских и Балабиных. Скажу так. Элина Полонская та ещё гадюка, под стать невестке. Балабины — люди более благородные. Благотворительный фонд организовали. Но у Юрия есть брат, который неизвестно каким образом пролез в депутаты. Прошлое у него туманное, настоящее мутное. Он любыми способами сейчас пытается удержать своё тепленькое место в областной думе. Мне кажется, что при должном рвении на него можно такой компромат нарыть, что город ахнет. Хотя нам и этого достаточно, — Гельмут ткнул пальцем в экран компьютера.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил Халил.

Султан заметил, что начальник службы безопасности, как всегда, собран и немногословен.

— Сведения, что добыл журналист, доказывают, что Любовь Балабина психически нездоровый человек. Можно сыграть на том, что показаниям такого человека вообще верить нельзя.

— Гельмут, семья Абдулахир известна в нашей стране. Мы богатые и влиятельные люди. Всё знают, что навредить мне, это как подписать себе приговор. Я хочу, чтобы эта женщина была наказана за то, что клевещет на мою сестру и угрожает ей. Вот те угрозы, о которых говорила сестра, — Султан открыл переписку с Марией на телефоне Саны и показал то, что она переслала. — Мы можем опубликовать компромат на Любу Полонскую в газете? Уверен, журналист нам поможет.

— Можем. Обычно выкуп назначают на первый или второй день похищения. Думаю, если требований не будет, в полиции разрешат опубликовать информацию о пропаже мальчика. Я поговорю с ними сегодня же об этом, — заверил Шульц.

Неожиданно в дверь постучали, и голос одного из охранников произнёс:

— Господин Султан, пришёл Виктор.

— Пусть заходит. Он нам нужен, — ответил Султан строгим тоном.

Элина не смогла снова дозвониться до сына. Кажется, он занёс её в чёрный список. Она кинула телефон на стол и как ни в чём не бывало принялась пить кофе, уверенная, что дожмёт сына, когда он вернётся домой.

Не успела женщина выпить свою чашку как позвонила сноха и сообщила, что Максим пропал. Подозревают няньку. Люба причитала и плакала в трубку.

— Так, успокойся. Тебе нельзя волноваться, подумай о своём ребёнке. Если у тебя будет выкидыш, Володя тут же подаст на развод. Он мне сейчас заявил, что собрался разводиться и жениться на этой нищенке детдомовской. Но ты не переживай, сейчас он будет искать сына и ему не до этого. А потом эта тварь вытеснится у него из головы, если будешь активно помогать искать Максима. Самое главное, чтобы большой выкуп не потребовали. Мы с Сергеем, конечно, дадим денег на выкуп, но не баснословную сумму. Володе сама сообщи. Он со мной не хочет общаться.

Элина спокойно поговорила со снохой, как будто ничего не случилось. Не у неё недавно украли внука, а у какой-то чужой тётки. Семья покойной невестки и была для неё чужой, далёкой как созвездие большой медведицы. Одним словом, люди не её круга. Вот и внука она не смогла полюбить. Максим навсегда остался для неё сыном нищенки из деревни. Она всегда считала, что людям разного социального статуса жениться нельзя, а тем более рожать детей. Это всё равно что скрестить благородного павлина с вороной.

Элина встала с кресла и направилась на кухню распорядиться о приготовлении ужина. На два часа у неё был назначен сеанс ботокса. Ничего отменять она не собиралась. Зачем? Пусть полиция занимается поисками пацана, это их работа.

Через какое-то время полицейские сами заявились в дом. Расспрашивали о возможных врагах Володи, говорили, что он бросил трубку и не стал с ними разговаривать. Разговор затянулся, и Элина была раздосадована, что на сеанс она безбожно опаздывает и придётся звонить и переносить приём. Что она и сделала, когда приказала служанке проводить полицейского за ворота.

Собственно, что она могла сообщить этому капиту Синичкину? Только о конкурентах Володи, которых было единицы, и о няньке, что вследствие болезни не могла родить.

— Знаете, мы проверяем всех сотрудников, которых нанимаем в качестве обслуги. Эта Калинина, насколько я знаю, сердечница. Она больна настолько, что ей нельзя рожать. Вчера её выкинули из дома моего сына как шелудивую псину. Она затаила злобу на сноху, к тому же прикипела к моему внуку, как к собственному. Вы же понимаете, женщина, которая хочет ребёнка, а не может его иметь, способна на всё. Я уверена, если сегодня не будет требований выкупа, то это сделала она, тварь неблагодарная. Её приютили, обогрели, дали работу, а она воровать вздумала. Хорошо, Люба её простила и забрала заявление, но к пасынку приближаться запретила. И я считаю, что это справедливо, — с достоинством и гордо поднятой головой ответила Элина.

Она думала, что после такого заявления толстый увалень уберётся из её дома, но не тут-то было. Он принялся распинаться о том, что делать, если потребуют выкуп.

Наконец-то полицейский ушёл, Элина поговорила с косметологом и направилась в зимний сад, чтобы почитать книгу. Только вот строчки расплывались перед глазами, накатила внезапная тревога. Она позвонила Любе, чтобы спросить, сообщила ли та Володе о пропаже сына.