Сердце пустыни (СИ) - Шкарупа Тома. Страница 21

— Кто кого еще вытащил. Ты сам не свой был, вечно бурчал что-то, и как будто был в другом месте.

— Вообще не помню, что бы я туда успел зайти, — растерянно сказал он.

— Все-таки, тут происходят чересчур странные вещи, — пробормотала Мари в ответ.

В голове у нее опять заиграл шипящий голос из пещеры, и появилось неудержимое желание держаться подальше. У Мари появилась причина заглянуть в библиотеку опять — она собиралась снова, теперь уже внимательно, перечитать от корки до корки те две книги. Части про жертвоприношения, по крайней мере. Пришло время все-таки начать разбираться с тем, от чего она бежала последние года.

— А где Ральф и Эмма?

— На берегу. Они подождут там, пока мы найдем все остальное. Я думаю, тут слишком небезопасно для Эммы.

Мари мысленно добавила, что слишком нудно для Ральфа.

— Кристалл ведь у тебя?

Мари порылась в рюкзаке, чтобы вытащить лориск. Если бы она не прочитала про ритуалы с кристаллом, то ни за что не поняла бы, почему в народе его мертвой душой называли. Кристалл полностью подходил под стиль Астора — полупрозрачный, пастельный голубой цвет, он и без огранки выглядел чарующе. Никогда не подумаешь, что такая прекрасная вещь может служить таким целям.

Только теперь уже Мари аккуратно завернула его в ткань, чтобы он уж точно никаким образом не повредился, учитывая, как тяжело его было достать. Закрыв рюкзак, и бережно поставив его на землю, Мари с размахом плюхнулась на землю рядом с ручьем и закрыла глаза.

— Ты что делаешь? — оторопел Генри.

Мари не открывала глаз, но была почти уверенна, что Генри нависает над ней.

— Я нас обоих вытаскивала, дай мне немного отдохнуть. Воздухом свежим спокойно подышать.

Не успелиГенри определиться с ответом, как Мари уже подскочила.

— Куда? Это ты все, что ли, уже отдохнула?

— Подальше от вот этого, — Мари с опаской указала на пещеру, — я все еще не понимаю, что это было. Там внутри…

Она остановила саму себя. Нечего сейчас нервничать, выбрались и хорошо.

— Но да ладно, пошли твои растючки искать.

Напарники шли обратно уже известной дорогой. Или им так казалось. Когда впереди начала вырисовываться старая полуразрушенная лестница, Мари выразила общую мысль:

— Мы точно идем куда-то не туда.

— Мы же ищем растения, так? Пошли, — вполне уверенно ответил Генри.

Лестница явно выложили очень давно, в некоторых местах не хватало громадных кусков камня, а то и целых ступеней. И не удивительно, если вспомнить, как давно этот остров был обитаем. Генри начал взбираться вверх. Мари неуверенно пошла следом.

Ступеньки кое-где осыпались до безобразия, почти в песок. Из него попроростали фиолетовые цветки. Мари захотелось наклониться и понюхать один из бутонов, но отказалась от этой затеи, ведь никогда не знаешь, что окажется ядовитым. Она подняла голову и поняла, что уже не видит Генри.

— Эй!

— Иди сюда, быстрее! — откуда-то сверху откликнулся он.

Лестница под ногами начала осыпаться. Мари чертыхнулась. Она заметила корягу, торчавшую из земли парой-тройкой высоченных ступеней выше, подпрыгнула и ухватилась за нее. С трудом подтянувшись, оказалась на вершине.

Вдалеке, рядом с обрывом на другой стороны холма, склонившись, стоял Генри.

— Вот вам и возвышенность, — пробормотал он.

Мари подошла поближе, чтобы рассмотреть, что же так заинтересовало ее напарника, что он заставил ее залезть наверх. Генри крутился вокруг растения с маленькими вытянутыми побегами, на вершине которых красовалось по три светло-зеленых листка. Мари присела рядом.

— Я так понимаю, это трилистник пылающий?

Генри в ответ кивнул, не отвлекаясь от созерцания такого, на первый взгляд, неприглядного растения.

— А почему пылающий-то?

— А как ты думаешь, почему я просто сижу и смотрю на него, а не срываю? — отозвался Генри. — Он обжигает, если до него дотрагиваешься. Я пытаюсь найти место, с которого я смогу сорвать один побег, не задев другие.

Мари отошла в сторону. Растения — дело Генри, она все равно понятия не имеет, как ему помочь. Ее сейчас гораздо больше волновало, где искать сердце воина. Все, что удалось узнать — это артефакт. Кольцо это, амулет, браслет, кусок метала, корона, в конце концов — никакой информации.

Спустя непонятно сколько времени — солнце еще не успело полностью уйти за горизонт, и то радовало, — ноги у Мари затекли от стояния на одном месте, а смотреть на то, как Генри крутиться вокруг куста, пытаясь просунуть в ветки руку, порядком поднадоело. Мари рассматривала цветные линии заката, которые уже начали темнеть и пропадать. Генри зашипел. К моменту, когда Мари перевела взгляд на напарника, тот уже держал в руках пагон трилистника пылающего. Он кинул его на землю, но на ладони уже красовался свежий ожог.

— Ты в порядке? — глупо спросила Мари.

— Да, — Генри присмотрелся к ожогу, и, достав чистую ткань из своей сумки, начал обматывать ее вокруг ладони. — Пустяки. Обычно все гораздо хуже, этот быстро зарастет.

С земли Генри поднимал росток уже через ткань.

— А почему нельзя было срезать крайний?

— Так принято. — Генри пожал плечами, упаковывая цветок. — Нужно выбирать одну из центральных веток, и срывать голой кожей, своего рода ритуал.

Генри был воодушевлен своими находками, тогда как Мари совершенно сбита с толку. Искать информацию про сердце воина, а найти про электрические клетки, и спасти десяток рабов — пожалуйста! А как найти один несчастный артефакт — так нет, тяжело.

Пока Генри возился с трилистником, успело окончательно потемнеть.

Выйдя на берег, Мари хлюпнулась на песок. Светало. Напарники пробродили по зарослям все это время, сначала ища артефакт и второе растение. Потом искали хотя бы берег.

Небо снова заливалось красками. Мари подумала, что давненько не спала нормально, с комфортом и долго. Не критично, конечно, но после таких злоключений хотелось бы.

Мысли о сне мигом вылетели, когда она увидела приближающуюся Эмму. Где-то за ней волочился Ральф, но Мари больше интересовал металлический амулет, болтающийся у Эммы на шее. Она нехотя подтянулась, и пошла догонять Генри. Добравшись до Эммы, первым делом стянула с нее амулет.

— Это у тебя откуда?

Дожидаясь ответа, Мари пыталась как можно лучше его рассмотреть.

— А, я в песке отрыла, пока мы вас ждали.

Мари покосилась на песок. И как она не додумалась? Если амулет был потерян на острове, то очевидно, что стоило хотя бы попробовать поискать его на берегу.

— Кому очевидно? — с искренним удивлением спросил Ральф. — Тут же песка, рой — не перероешься.

Мари поняла, что думала вслух. Она помахала головой, что бы Ральф отстал, и принялась отдирать налипшую грязь с амулета. По центру находился череп, вокруг проглядывались очертания вьющейся лозы.

— Точно он! Всё! Всё! — Мари повернулась к Генри. — Всё! Можем наконец-то уходить отсюда, всё есть.

— На всякий случай напомню, что нам, вообще-то, корабля дождаться нужно. Ну, вдруг ты забыла. И мне еще один водяной цветок нужно собрать, я его недалеко отсюда видел.

— А почему сразу не собрал? — спросил Ральф.

— Завянет же, да и водяные тяжелее сушить, не хотелось с ним тогда возиться, — на удивление, в очередной раз, Генри снизошел до ответа.

Мари проигнорировала заявление о том, что смываться отсюда им рано, и бросилась обнимать Эмму и Генри, пропустив Ральфа.

— Всё, — она счастливо вздохнула. — В библиотеку, за моим чудищем, и больше сюда ни ногой.

Покосилась на Генри, который начал набирать воздух в легкие, чтобы что-то сказать:

— Да-да-да, я помню, цвет какой-то.

— Маков, — помогла Эмма.

Мари и Генри оба удивились тому, что она запомнила название, но не придали этому значение — мало ли, может в память врезалось.

Лагерь на берегу был поставлен, костер догорал — лагерь, в общем-то, костром и ограничивался, — а еда переваривалась в желудке. Ветки решили не стелить. Спать на нагретом за день песке оказалось вполне комфортно. Мари лежала так, что по сторонам от нее разместились Эмма и Генри, и она, еще не заснув, но уже не вполне в сознании, посматривала на догорающие угольки.