Большой. Злой. Небритый (СИ) - Кистяева Марина. Страница 24

Наверное, стоило произнести это и пойти ва-банк, чтобы увидеть выражение на лице Андрея.

Он даже на пару секунд потерял управление автомобилем, тот вильнул в сторону. Андрей быстро среагировал.

А я… я словно с головой в омут.

Собралась. Приготовилась.

Андрей прищурил глаза, в них пылало пламя. Оно обжигало и обещало мне нечто завораживающее, ранее не испытанное.

— Согласна на что? Я уточняю, — его голос приобрел хрипотцу, тек, словно мед, обволакивал.

Моё тело откликнулось помимо воли: внутри что-то задрожало, внизу живота появилась предательская теплота, и я с отчаянием пришла к неутешительному выводу — я тоже хочу Адамиди.

Этого невероятного сексуального представителя мужской половины человечества.

— На секс с тобой. Вези меня на квартиру.

— На квартиру? — мне показалось или теперь в его голосе послышались хищные, немного даже пугающие, настораживающие нотки.

Плевать. Мне сегодняшней ночью много что слышится и мерещится.

— У тебя же есть место для встреч с дамами. В дом, где живут бабушка и тетя, приводить любовницы неуместно. Да и положение обязывает.

На меня снова бросили взгляд, полный скрытой настороженности.

— Девочка, ты же понимаешь, что назад дороги не будет? Ты дала согласие. Едем.

Вот как…

Я выдохнула.

— Дала, Адамиди, но у меня есть одно условие.

Уголок его рта цинично дернулся.

— Конечно. Кредитку выдам завтра.

Я едва не поперхнулась воздухом.

Какие же вы мужчины… Приличных слов не хватило.

— Давай про кредитку как-нибудь потом. Да и я не бедствую, чтобы сразу за кредитку браться. Вдруг тебе не понравится? — меня распирала злость и негодование. И я уже не могла точно сказать, на кого. На себя или на этого небритого черта, что методично отравлял мне жизнь.

Андрей посмотрел в мою сторону тяжелым взглядом.

— Понравится, я не сомневаюсь.

Его руки слишком крепко держали руль, наводя на определенные мысли.

— Если не кредитка, какое условие? Что-то конкретное не приемлешь в сексе? Орал? Анал?

Чеееерт…

Хорошо, что не я была за рулем.

— Я пересплю с тобой, Андреа Адамиди. Знаешь… В России есть одна присказка, про мужчин твоего типажа. Слишком настойчивых. Слишком напористых и вспыльчивых. Про таких как ты говорят: «Таким легче дать». Вот я и собираюсь тебе дать. Сегодня. Один раз. А потом ты оставляешь меня в покое. Договорились?

Андрей так резко вывернул руль в сторону обочины, что меня хорошенько швырнуло. Спас ремень безопасности.

— Андрей! — я испугалась.

Я очень долгое время была с автомобилями на «вы» и с осторожностью относилась к экстремальным видам вождения. А тут такие выверты.

Но заштормило меня не от резких выкрутасов на дороге, а от взгляда Андрея, которым он в меня впился и грозился сжечь до тла. ТАК на меня ещё никто не смотрел! Желваки на его скулах заходили, губы сжались в тонкую линию, кадык дернулся. Костяшки на руках, что по-прежнему сжимали руль, побледнели. Казалось, мужчина даже в размерах увеличился, заполнил всё пространство салона.

Я же почувствовала себя мелкой мошкой, которую сейчас прихлопнут.

И мы говорили о сексе…

— Наааадяяя.

Его взгляд выжигал мою кожу, меня окинули в котлован с кипящим маслом.

Да что б его… Это я про чертова Адамиди.

— Значит, вот как, — мужчина говорил медленно, повернулся ко мне в пол-оборота, навис, отчего мне сразу же захотелось податься назад, ближе к стеклу, а то и вовсе выйти из машины.

Нет. Я останусь.

Доведу дело до конца.

Я старалась дышать не часто, не выказав, какое давление оказывает на меня Андрей своей сорвавшейся реакцией.

И что его разозлило? Я же согласилась!

— Один раз?

— Да, — быстро подтвердила я.

— И я от тебя отваливаю?

— Да.

— Прекрасный план, Надя.

— Да.

Я сама себе напоминала китайского болванчика, кивающего головой.

В салоне, при достаточно слабом освещение, голубые глаза Андрея воспринимались темно-синими, как грозовое небо. В них затаился настоящий ураган, готовый меня снести. И я, не понимая, что происходит с восприятием, не могла отвезти от них глаз.

— Отлично. Одна ночь, русская девочка Надя.

Он согласился, только почему от его слов мне стало дурно? Его тон говорил об обратном.

Что меня ждет куда большее, чем я могу даже представить.

Дальше мы ехали в полном молчании. Лишь негромкая музыка, доносилась из динамиков. Не раздражающая, едва слышимая. Фон.

Мимо проносились бордюры дорог, высотки, неоновые огни. Город кипел ночной жизнью.

Я смотрела в окно, а у самой всё скручивало от нетерпения. Во мне с каждой проходящей минутой росло напряжение, не раздражающее, напротив, подначивающее. На что я подписалась?

Так, Надя, стоп. Притормози. Ты хочешь Адамиди? Вот признайся? Этого кипрского самца?

Совесть и приличная девочка внутри меня жалобно застонали в унисон.

Хочу.

Попробовать его… да… хочу… Вот так, Надежда Романова.

Пора посмотреть правде в глаза.

О другой правде, удушающей, нехорошей, от которой я, возможно, буду реветь белугой чуть позже, думать не хотелось. Зачем? 

Мы приехали быстро.

Остановились у многоквартирного дома. Значит, я не ошиблась. У Адамиди-среднего есть своё гнездышко.

Андрей заглушил двигатель. Я сидела, боясь шелохнуться. Черт возьми… Я такого оглушающего волнения не испытывала даже со своим первым парнем. Вцепилась пальцами в сумочку, словно она меня должна защитить.

Андрей молча, ничего не говоря, не смотря на меня, вышел из машины.

Моё сердце пропустило удар…

Обошел её.

Сердце сделало кульбит…

Остановился у пассажирской двери и распахнул её. Так же молча протянул руку.

Странно у нас получалось. Неправильно.

Где улыбки? Где влюбленные или хотя бы игривые взгляды? Где поцелуи ручки-шеи-лба?

Ничего.

Только молнии вокруг нас летают да искрят.

Честное слово. Воздух наэлектризовался, и дышать становилось труднее.

— Пойдем.

Он протянул мне руку. Длинные пальцы с красивыми ногтевыми пластинами, без единого украшения. Змейки-вены притягивают к себе внимание, и возникает желание дотронуться до них, погладить. Никогда особо не залипала на мужских руках, а тут сердце колошматит о ребра, и кровь стучит в висках. Красивые. Очень.

И они меня скоро будут ласкать…

На кисти часы дорого бренда. Поросль черных волос покрывала кожу.

Надя, оторвись…

Я мысленно мотнула головой и приняла руку.

Андрей помог мне выйти. Какая же я всё-таки по сравнению с этим бугаем маленькая! Надеюсь, не раздавит.

Конечно, не раздавит. Это у меня уже нервное.

Он стоял, прищурившись. Вот на кой ляд, спрашивается, так грозно смотреть на девушку, с которой собираешься заниматься любовью? Маленькая поправка, сексом. Девушки — существа капризные, изменчивые, возьму и убегу.

— Андрей, что не так? — я всё-таки струсила. — Ты на мне сейчас дырку выжжешь своим взглядом. Не нравлюсь, зачем пригласил? Зачем цепляешься? Оставил бы…

— Замолчи.

Лаконично и сердито.

Псих чертов!

Поднимусь с ним в квартиру, напьюсь, и пусть имеет меня бесчувственную.

Так как одну мою руку мне так и не вернули, я вскинула оставшуюся.

— Ок, хорошо, слова больше не скажу.

Андрей свел брови на переносице, улыбнулся, но его улыбка напоминала оскал дикого хищника:

— Покладистой пытаешься казаться?

— Пытаюсь с тобой договориться. А ты что-то постоянно злишься на меня, — пожала плечами. — Не понимаю. Честно. Что ни сделаю, ни скажу, всё одно. Андрей, может, я тебе и не нужна вовсе? А? Позвони старым подругам, и одна точно… Ай…

Меня врезали в каменную стену, иначе и не скажешь. Андрей резко дернул меня на себя, и я влетела в его грудь. Не успела ничего сказать, никак отреагировать, а меня дальше в омут.

— Если бы мы были с тобой любовниками, — он наклонил голову, и его дыхание опалило щеки, вызвав у моего тела снова предательскую дрожь возбуждения, — я бы тебя поимел прямо здесь. Развернул спиной к себе, нагнул и оттрахал по самое не балуй.