Крылья феникса - Матлак Ирина. Страница 5

Сама церемония всякий раз назначалась на час дня. Но уже сейчас на всех улицах и, разумеется, на Центральной площади, царила атмосфера праздника. Повсюду стояли лотки, где продавали то самое, всеми любимое шоколадное печенье, разноцветные сахарные леденцы и ароматные пирожные. Двери всех кафе и ресторанчиков были гостеприимно распахнуты, приглашая всех желающих отведать вкусные угощения, ароматы которых наводняли улицы. Работали и летние площадки, где уже сейчас не оставалось ни одного свободного места.

Но чем ближе мы подходили к центру, тем явственнее атмосфера веселья сменялась торжественностью. Повсюду трепетали на ветру золотые флаги с гербом нашей империи, на зданиях красовались украшения в виде заключенных под тонкое стекло огней, добавляющих и без того солнечному дню еще больше света. Кое-где стояли карусели, на которых катались не только дети, но и молодые девушки, и даже парни. Карусели и впрямь были чудесными — их золотистые купола буквально горели под солнечными лучами, а вместо традиционных лошадок любителей покататься везли миниатюрные григанны. Когда я их увидела, сердце пропустило удар. Показалось, что в груди снова стало жарко, хотя жжение прекратилось несколько часов назад.

Главная сцена представляла собой огромный павильон со стеклянной куполообразной крышей. Именно туда в назначенный час выйдут служители главного храма, чтобы назвать имя счастливой избранницы.

Шелковые нитки я все-таки купила. Пока опекуны, повстречав своих знакомых, отвлеклись на разговор, я зашла в швейную лавку и успела приобрести желаемое. Настроение тут же поднялось еще больше, и я уже предвкушала, как буду использовать свое новое приобретение. Хотела потихоньку незамеченной ускользнуть домой, но на выходе из лавки была снова поймана тетушкой Эльзой, которая обладала не только хваткой клеща, но и взором ястреба. А вдобавок — напором завидевшего добычу непробиваемого риаха, благодаря чему родственница без особого труда принялась прокладывать путь к сцене. Надо ли говорить, что народу там было не протолкнуться?

Но, как вскоре оказалось, дядюшке за хорошую службу дали билеты на сидячие места. Конечно, самые отдаленные, но все-таки это было неожиданно и удивительно.

— Премного благодарствую, господин Бэйрси, — заискивающе поклонился он своему начальнику, сидящему на ряд впереди.

Тот удостоил его лишь короткого кивка и вновь устремил взгляд в сторону сцены. Из мельком услышанных разговоров окружающих я поняла, что все ближайшие места занимали работники ведомства, где служил дядя. Надо сказать, работником он был неплохим и за последние годы сумел существенно продвинуться вверх по карьерной лестнице.

На сцене уже шло представление, где один номер плавно сменял другой. Но наблюдать за ними мешала тетушка Эльза, которая, перекрикивая шум, пыталась льстить чете Бэйрси в целом и Люции в частности. Уже спустя минут пять я с трудом подавляла зевки не только из-за бессонной ночи, но и из-за восхваляемых достоинств Люции. Она сама явно воспринимала их как должное, светилась от самодовольства, но до ответов не снисходила. Помимо этого, и она, и ее родители вели себя так, словно в самом деле нисколько не сомневались в исходе церемонии. Неужели господину Бэйрси и впрямь удалось через родственника получить место в институте для любимой дочурки?

Когда торжественно зазвучали фанфары и вдоль сцены вспыхнули столбы ярких искр, публика взорвалась громкими овациями. Абсолютно все присутствующие от мала до велика обратили взоры на выходящих на сцену храмовников, облаченных в длинные белоснежные одежды. Позади, оставаясь практически незаметными, выстроились стражи, надевшие сегодня парадные мундиры — белые, с золотыми, поблескивающими на свету пуговицами и нашивками.

Сегодня особый день. День, когда согласно древним преданиям родился первый феникс. Он появился из пепла. Пепла, который остался после уничтожения Прежнего мира самой тьмой. Тогда пали целые империи, некогда величественные города обратились в руины. Те немногие, кому удалось уцелеть, были убиты горем и обречены на скорую смерть. Мир захлебнулся в слезах и крови. Наступила вечная беззвездная ночь.

И тогда появился он — феникс. Единственный луч света и последняя надежда. Он родился на руинах империи Артоган — той, что пала последней. И когда огненные крылья вспороли воздух, рассыпая искры, когда в черное небо стремительно взмыл пылающий силуэт, беспроглядная ночь расступилась перед ним.

Феникс облетел весь Артоган и еще две соседние империи, возведя вокруг них прочный сияющий купол, внутри которого не было места абсолютной тьме. А те люди, что оказались внутри и наблюдали за этим чудом, стали первыми носителями искр. Именно на них осыпались частицы света, срывающиеся с огненных крыльев.

Потребовалось немало лет, чтобы оказавшиеся под защитой страны возродились. Не существовало более разрозненных государств, лишь единая империя, надежное убежище всего человеческого рода — Артоган. Со временем действие купола начало ослабевать, и по ночам тьма порой проникала внутрь. Но благодаря фениксам ее удавалось сдерживать и по сей день.

Именно об этом рассказывал главный храмовник, чей голос разносился не только по Центральной площади, но и по всей столице. Горожане, затаив дыхание, вслушивались в каждое звучащее слово, хотя эта речь в точности повторялась из года в год. Предание нашего общего прошлого мы все знали наизусть, впитывая его с самого детства.

Церемония тоже обычно шла по хорошо отработанному сценарию, разве что изменялись концертные номера. Вот и сейчас, пока главный храмовник держал речь, его подручные зажигали огни, которые воспаряли в воздух и зависали над сценой.

— Прояви уважение, — больно впившись мне в запястье, прошипела Эльза, заметив, что я слушаю вполуха и периодически смотрю по сторонам. — Смотри на сцену, дрянная ты девчонка.

— А то что? — Я намеренно не стала понижать голос, из-за чего к нам на миг обратились взгляды соседей.

В частности, к нам обернулась госпожа Бэйрси, недовольно сморщившая свой курносый нос, что заставило тетушку еще сильнее стиснуть мою руку и расплыться в извиняющейся улыбке.

И в этом вся Эльза — заискивает перед теми, кто сильнее, и старается выглядеть перед ними лучше, чем есть на самом деле, в то же время пытаясь отыграться на тех, кто хоть как-то от нее зависит.

— Сегодня поистине особый день, — тем временем продолжал разноситься по площади голос главного храмовника. — Сам Пресветлый дарует молодой девушке шанс кардинально изменить свою жизнь, став ниллэ. Это огромная честь, но и такая же огромная ответственность. Ниллэ полагается помогать своей госпоже справляться с возложенной на нее миссией, ведь быть аэллиной — не только привилегия, но и огромный труд. Все мы знаем, кому обязаны своими жизнями. Знаем, какую тяжелую работу выполняют наши защитники, наша опора, элита нашей могущественной империи. Носители большого количества искр — фениксы.

Я снова украдкой зевнула. Нет, уважение и благодарность к фениксам, разумеется, испытывала, но спать хотелось очень. А звучащая высокопарная речь как нельзя лучше исполняла роль снотворного.

— Избранная Пресветлым девушка будет принята в Институт аэллин на факультет ниллэ, где пройдет двухлетнее обучение, которое спонсирует корона, — сказав это, храмовник наконец провозгласил: — Да свершится высшая воля!

Когда он взял в руки золотую чашу, все голоса моментально смолкли. Показалось, стих даже ветер, перестав терзать развешенные всюду флаги и зеленую листву. Даже я перестала зевать и невольно замерла.

Нет, я никогда не верила, что в один из таких моментов прозвучит мое имя. Разве что в далеком детстве, еще до гибели родителей иногда позволяла себе об этом мечтать. Помню, как мы приходили на эту самую площадь и, стоя в отдалении, внимательно слушали звучащую речь. Папа сажал меня себе на плечи, и я смотрела на творящуюся на сцене магию. Тогда испытывала чистое детское восхищение и представляла, как однажды, когда вырасту, я взойду на эту сцену и мне будет рукоплескать толпа.