Спящая армия - Хольбайн Вольфганг. Страница 28

Гартман уставился на джереда потемневшими от ужаса глазами. Губы его дрожали, и голос отказывал – он только издал непонятный хриплый звук, поднял дрожащую руку и показал на неподвижную фигуру у своих ног, наполовину скрытую паутиной.

– Вы… проклятые… бестии! – с трудом выговорил он. – Что вы сделали с моими людьми? Что вы с ними сотворили?

– Ничего, – спокойно ответил Гиэлл. – Ты…

Вдруг Гартман вскрикнул, отскочил на два шага назад и попытался снять с плеча оружие. Кайл молниеносным движением отбросил его руку вниз, но тут на мега-воина с диким криком набросился Леман, пожелавший выручить своего начальника. Кайл сделал еще одно молниеносное движение, и Леман, как по волшебству, теряя почву под ногами, описал по комнате крутую дугу и со страшной силой врезался в противоположную стену. Он еще не успел упасть, а Скаддер уже схватил ружье и навел его на Фельса.

– Пожалуйста, Гартман, – попыталась успокоить военного Черити. – Будьте благоразумны!

Взгляд Гартмана беспокойно перескакивал то на нее, то на неподвижную фигуру на полу, то на джереда.

В глазах Гартмана стоял ужас, лейтенант трясся всем телом, но уже и не пытался взяться за оружие.

– Вы сошли с ума! – запинался он. – Я не сделаю больше ни шага. Я… я не хочу здесь оставаться!

Он опрометью выскочил из комнаты. Фельс медлил. Он сделал такое движение, будто хотел последовать за командиром, но быстро повернулся и поспешил к своему упавшему товарищу, желая помочь тому встать. Леман сильно ударился, но был в сознании и ничего себе не повредил. Из рваной раны под правым глазом шла кровь. Когда он попытался подняться, то лицо его искривилось от боли. Леман обязательно упал бы, если б Фельс его не подхватил. Опираясь на плечо товарища, раненый заковылял вслед за Гартманом.

– Может быть, лучше… вам пойти… за ними, – медленно сказал Гиэлл. – Они боятся. Я… понимаю это. Они не знают… что они… делают.

Черити посмотрела на джереда, как бы извиняясь перед ним, потом, не говоря ни слова, повернулась и торопливо направилась вслед за Гартманом и двумя военными.

Глава 11

Сверкающий хром. Стальной отсек. Не отвести глаз. Холодный жесткий коготь оттягивает его веко. Резкий свет, бьющий в глаза и причиняющий страдание. И тонкие иглы, словно ядовитые зубы железной змеи, вбуравившиеся в его плоть, вливающие сильнейшую боль.

Стоун попытался пошевелиться, но не смог. Он лежал обнаженный на столе из холодной хромированной стали. В теле – анестезия, каждый нерв отключен, и все же он чувствует: руки и ноги прикованы.

– Вы меня слышите, господин?

Стоун повел глазами – единственной частью тела, которую он мог контролировать – и посмотрел на Люцифера. Исполинский муравей стоял в головах металлического ложа и неподвижно, сверху вниз смотрел на него. И снова Стоуну показалось: в пустых глазах-кристаллах сверкнула искра злорадства. Он подал знак.

– Вы понимаете, что я говорю?

Снова знак глазами.

– Мы вернулись назад, – сказал Люцифер. – Можно ничего не бояться. Вы вне опасности.

На какое-то мгновенье Стоун даже обрадовался, оказавшись полностью парализованным и беспомощным. Если бы это было не так, он разразился бы громким, безудержным смехом.

– Все необходимые меры приняты, – продолжал Люцифер. – Техники взяли пробы спинного мозга для клонирования нового тела. Но процесс воссоздания займет определенное время. Я сделал указание погрузить вас в лечебный сон.

Стоун лихорадочно задвигал глазами, выражая несогласие.

– Вы этого не желаете? – спросил Люцифер.

– Нет, – сигнализировал ему Стоун.

– Это не займет много времени, – настаивал Люцифер. – При данных обстоятельствах, несколько недель по вашему времяисчислению, господин. Процедура очень неприятная, придется перенести очень сильную боль.

– Нет, – снова сигнализировал ему Стоун. Он не должен спать, не должен терять сознания. Не должен стать беспомощным куском мяса, с которым они сделают все, что захотят.

– Если таково ваше желание, я позабочусь о том, чтобы вы бодрствовали, – согласился Люцифер. – Но в этом нет необходимости.

– Нет, – ответил глазами Стоун, и Люцифер больше не возражал.

Он должен бодрствовать. Может быть, он найдет выход, может быть, произойдет чудо, и его тело оправится до такой степени, что не понадобится проводить трансляцию сознания.

Но если это случится, можно считать, что он погиб.

Гартмана и его спутников они нашли у реки. Фельс уселся на песок и молча смотрел на бегущую воду, а Гартман и Леман тихо разговаривали между собой. Когда Черити, Кайл и Скаддер подошли ближе, они прервали разговор, а Гартман демонстративно отвернулся. Леман же посмотрел с неприкрытой ненавистью на Кайла, но ничего не сказал.

Черити прошла мимо него и остановилась возле Фельса.

– Все в порядке? – спросила она, когда молодой офицер с бледным как полотно лицом повернулся к ней.

Фельс помедлил, потом кивнул, и Черити, слегка улыбнувшись, повернулась и сделала несколько шагов в сторону Гартмана. Лейтенант посмотрел на нее пронизывающим взглядом, отступил назад на несколько шагов и остановился только тогда, когда оказался по щиколотку в воде. Достав резким движением из кармана пачку сигарет, он щелкнул зажигалкой и раскурил одну.

– Дайте и мне одну, – попросила Черити, когда тот уже хотел спрятать пачку.

Хотя и/не сразу, Гартман все же протянул ей полупустую пачку и дал прикурить.

– Я не знал, что вы курите, – сказал он, когда она сделала первую затяжку и встала с ним рядом.

Черити ответила, сдерживая кашель:

– Уже прошло с полсотни лет, как я это бросила.

Гартман слабо улыбнулся.

– От некоторых пороков невозможно избавиться.

Некоторое время они просто так стояли друг возле друга, смотрели на воду и курили. Черити чувствовала, как постепенно напряжение покидало Гартмана. Она вполне могла понять, почему он потерял самообладание. В некоторые моменты она и сама леденела от ужаса.

– Это было ужасно, правда? – тихо спросила она. Гартман затянулся, выпустил дым и кивнул, не глядя на нее.

– Да. Мне… очень жаль.

– Чего?

– Что я позволил себе так уйти, – ответил Гартман. – Не нужно было так поступать.

– Все мы – люди, – Черити попробовала улыбнуться, но сама почувствовала, насколько неубедительно это выглядит. – Я сама близка к тому, чтобы впасть в истерику, – наконец призналась она.

Гартман с сомнением посмотрел на девушку.

– Мне очень жаль, – еще раз сказал он. – Но просто это было уж слишком. Я… я думал, они убьют их.

– Кого?

Гартман кивнул в сторону собора.

– Наших людей, которых они увели.

– Значит, Фельс был прав, – заметила Черити. – Он действительно узнал того человека?

Гартман кивнул.

– Понимаете, капитан Лейрд, вы тоже человек военный, как и я. Но есть разница.

– Да? – поинтересовалась Черити. – Какая?

– Я – простой лейтенант, – ответил Гартман. – Я не учился управлять звездолетом. Я, может быть, даже не имею представления о современной компьютерной стратегии. Но я учился воевать с тех пор, как началось все это безумие. Я видел, как умирают мужчины, и мне приходилось убивать. Смерть – это плохо. Однако в жизни военного человека это – неизбежность, с которой нужно смириться – или ты не солдат. – Он показал на собор: – Я допускаю мысль о своей смерти. Но то, что мы увидели там – просто… страшно. Эти люди были когда-то моими товарищами. А теперь – это уже не люди. Они… – он замолчал.

– Я понимаю, что вы имеете в виду, – тихо сказала Черити. – И все же я не уверена, что вы правы.

– Да? – Гартман с горечью рассмеялся.

– Нет, – ответила Черити. – Я считаю… здесь происходит что-то значительное.

Она сама чувствовала, как фальшиво звучат ее слова. Но других слов не нашлось. Это невозможно было ясно выразить.

– Вы действительно верите всем этим глупостям, о которых говорил Гиэлл? – спросил Гартман. – Всей этой ерунде о зрячих и слепых?