Немного магии (СИ) - Ахметова Елена. Страница 35

— Доброе утро, — нетерпеливо поздоровалась Хемайон. Ей, кажется, даже вид делать не пришлось: она так хотела поскорее попасть на ярмарку, что и в самом деле не обратила внимания на оборвавшийся разговор. Да и теперь больше переживала по поводу времени, отведенного нам на прогулку, и списка рядов, которые мы собирались посетить. — К нам больше никто не присоединится?

— Остальные уже ушли, — неосторожно ответил Тэрон.

Логично: запрет покидать стены Эджина без сопровождения преподавателей касался только вольнослушательниц, а студентам позволялось свободно бродить где им вздумается. Женщин же в университете было не так много; большинство из них работало и не могло выкроить время еще и на ярмарку. А мы изрядно промедлили из-за того, что я долго собиралась спросонок, и теперь у Хемайон было до крайности осуждающее выражение лица.

— Что ж, значит, никого ждать не нужно, — невинно улыбнулась я.

Но профессор Биант все-таки заставил нас дойти еще и до зала накопителей, и к тому моменту, когда мы добрались до подъемного моста, отделяющего Эджин от прибрежного городка, небо на востоке пунцовело в тон ушам Тэрона. Я привычно шла, подцепив под локотки обоих друзей, и профессор Биант так выразительно косился на полуэльфа, что гадать, о чем они говорили до нашего с Хемайон появления, не приходилось.

Жаль только, воспитание не позволяло вмешиваться в чужую беседу. Я бы с удовольствием послушала, что обо всей этой ситуации думает профессор Биант — и что заставляет его так думать.

Но за неимением более интересной темы для обсуждения пришлось все-таки завести разговор о ярмарке и планах на день.

К моему немалому облегчению, почтовое отделение оказалось по дороге. Оно уже работало, и сонный почтальон без лишних вопросов забрал мои письма подругам из «Серебряного колокольчика» и пару пухлых конвертов, которые следовало отправить в поместье Оморфиас. Я оставила пару мелких монет в благодарность, и мы наконец влились в шумную толпу, движущуюся к центру города.

Торговцы разбили пестрые палатки на просторной площади, со всех сторон окруженной белоснежными зданиями с неизменными портиками — так, что казалось, будто все пространство оцеплено сплошной колоннадой. Надо всеми палатками гордо возвышалась мраморная статуя на массивном постаменте: бородатый мужчина в античной тоге так одухотворенно взирал на цветистую ярмарочную круговерть поверх раскрытой книги в вытянутой руке, что вызывал некоторые сомнения в собственной грамотности.

— Основатель города, Кир Георгиадис, — негромко прокомментировал профессор Биант, заметив мой интерес, — предок нынешнего мэра Геполиса.

Возможная неграмотность основателя заиграла новыми красками. Уж она-то вполне объясняла, как взрослый здравомыслящий мужчина мог допустить, чтобы в кольце городских стен возвели учебное заведение, в котором даже крыши не рисковали крыть капитально.

— Удивительно тонкая работа, — заметила я предельно невинным тоном.

Профессор Биант то ли не понял сарказма, то ли предпочел пропустить его мимо ушей.

— По преданию, скульптуру переделывали трижды, — сообщил он отработанным лекторским тоном. — Кир Георгиадис был недоволен то лицом статуи, то позой, то складками тоги. Нынешнюю скульптуру установили уже после смерти основателя города, иначе, возможно, он отклонил бы и этот вариант. К счастью, его наследник был не столь привередлив.

Я взглянула на статую другими глазами, с отстранённым интересом подмечая нарочито благородные черты, словно скульптор собирался изваять какое-нибудь языческое божество, а вовсе не живого человека со всеми его особенностями и недостатками. Кажется, на самом деле на Кира Георгиадиса были похожи только первые две статуи, и это-то его и в них не устраивало.

— Нынешний мэр, должно быть, очень похож на своего знаменитого предка? — не удержалась я.

Лицо профессора Бианта сделалось на редкость постным.

— Полагаю, Эскендер Георгиадис пошел в мать, — дипломатично сформулировал он и поспешил сменить тему: — Что ж, мы на месте. Какие ряды вы планировали посетить?

Я едва справилась с неуместным смешком и повернулась к Хемайон: самой мне требовалось только почтовое отделение, а Тэрон вовсе никуда бы и не пошел, если бы мы его не потащили.

— Обувные, — без промедления отозвалась Хемайон и хищно стиснула пальцы на моем предплечье.

Мне оставалось только улыбнуться, всем своим видом выражая готовность пойти хоть на край света, лишь бы в правильной компании.

— Подыскиваете бальные туфельки для церемонии посвящения? — понимающе хмыкнул профессор Биант, умудрившись почти ничем не выдать обреченного, безнадежного ужаса, явственно охватившего его при одной мысли о длительной прогулке по торговым рядам в поисках женских штучек. — Хорошо, я отведу вас.

Моя улыбка примерзла к лицу.

— Церемонии посвящения? — переспросила я шепотом.

— Для первокурсников организуют закрытый прием в честь начала обучения в Эджине, — ответила Хемайон и удивленно приподняла брови: — Разве в твоей школе не праздновали прибытие новых учениц?

Я стиснула зубы. Интересно, как долго мне придется переучиваться и привыкать, чтобы очевидные для окружающих вещи стали простыми и предсказуемыми и для меня тоже?

— В «Серебряном колокольчике» был довольно специфический подход к балам и приемам, — честно ответила я, невесть каким чудом сумев удержать на лице нейтрально-благожелательное выражение. — Воспитанницы должны уметь их устраивать. Праздновать им, как правило, некогда.

— Невесело, — осуждающе покачала головой Хемайон и наклонилась вперед, чтобы обратиться к Тэрону: — А у тебя в школе отмечали начало учебного года?

Полуэльф неопределенно пожал одним плечом.

— Отмечали. Но я никогда не приходил.

Хемайон растерялась и прикусила губу, запоздало сообразив, что полукровку едва ли привечали что в школе, что на праздниках.

— Но ты же придёшь на прием для первокурсников? — уточнила я.

— А ты?.. — негромко спросил Тэрон и тут же осекся: профессор Биант, который деликатно ушел вперед и старательно делал вид, что показывает дорогу, а не интересуется студенческими сплетнями, вдруг резко обернулся через плечо и прожёг полуэльфа укоризненным взглядом.

Я отвернулась.

— Конечно, — твердо сказала я, демонстративно не сводя глаз с Тэрона. Тот ответил долгим заворожённым взглядом, будто разом позабыв обо всем вокруг. — Это отличный повод завести новых друзей и обменяться опытом.

Хемайон что-то невнятно пробормотала себе под нос, и я поспешила добавить:

— А ещё там наверняка будет музыка и танцы. Нам не помешает…

Что нам и в самом деле не помешало бы, так это манера смотреть вперед, а не стрелять глазами по сторонам.

Первым шел профессор Биант — он и налетел на кого-то, поскольку пытался прожечь полуэльфа взглядом. В рекрутерскую спину неудачно вписалась Хемайон — и едва не упала прямо на преподавателя, утянув меня за собой, но Тэрон успел среагировать и отдернул нас в сторону.

Профессор Биант помог себе сам — увы, рефлекторно и не подумав о последствиях. Воздушный вихрь был такой силы, что разметал по сторонам двух вооруженных господ в гвардейской форме, вжал в грязь третьего, которого рекрутер снёс с ног несколько более тривиальным способом, и отшвырнул на чей-то прилавок темноволосого мужчину в расшитом сюртуке. Сам профессор в результате устоял, но симпатии толпы не выиграл.

— Ты что творишь?! — взревел гвардеец из лужи, красный от гнева и смущения.

Остальные два метнулись к развороченному прилавку, чтобы помочь подняться мужчине. Тот яростно шипел что-то, не предназначенное для моих ушей, но, рассмотрев до крайности растерянного профессора, вдруг расхохотался и сделал знак гвардейцам.

Те тотчас отступили назад. Торговец, чей прилавок пострадал больше всего, робко выглянул из-за навеса, но встревать с претензиями не рискнул.

— Яннис! — воскликнул мужчина неожиданно высоким голосом и раскинул руки. — Буян и разоритель!