Трудно быть феей. Адская крёстная (СИ) - Россо Ея. Страница 28

— Как… как это баба Яга? Это что же она, человечинкой питается? — Ждан аж посерел, представив себе, что было бы, как бы девица их с волком застала во дворе или в избе.

— Тьфу ты… — сплюнул оборотень. — да кто ж вам такие сказки в детстве сказывает? Хотя… — окидывая Ждана взглядом насмешливым, протянул Серый. — Вам может только страшилки и вещают, чтобы не лезли, куда не след. Не мешали мировому пространству своей жадностью царской да глупостью.

— Ты говори да не заговаривайся, — вскинулся наследник.

— А то что? — хмыкнул волк, устраиваясь на ветке.

— А то… А не то… — принц пенился и никак не могу успокоиться, но придумать угрозу-наказание для напарника так и не сумел. Ему чем не пригрози. все в насмешку сведет. Оборотень, что с него взять.

— Что с царевной делать-то будем? По добру, по здорову к царю Берендею пойдем сватать? Или выкрадем, как надумали? — принц перевел разговор на тему более волнующую, чем невежливость оборотня.

— Сдаётся мне. Поговорить надо с царевной. Глядишь добровольно пойдет…

— С…бабой-то Ягой? — Ждан вытаращил глаза. — А ну как заколдует? Что тогда?

— Ежели да когда, — передразнил оборотень принца. — Вот тогда и узнаем.

Только вымолвил, как на поляне показалась царевна. Спрыгнул Серый, в прыжке волком оборачиваясь. И стрелой скользнул наперерез тени темной, едва заметно хромающей.

— А ведь не баба Яга ты красавица, — человеком вырастая перед царевной, удивленно выдохнул оборотень. — Ты..

— Молчи добрый молодец, коли жить хочешь, — царевна откинула с голову капюшон и сверкнула глазами черными.

Задохнулся волк от чувств доселе неведомых: будто бездна в него глянула да в душу поцеловала. А поцелуй тот непростой: чует волк, тянет силы из него дочь берендеева, а поделать ничего не может. Стоит истуканом, в глаза её ненасытные пялиться. Дёрнулся было в зверя перекинуться, да взвыл волк внутри, по лапам связанный.

Напрягся оборотень, пытаясь глаза отвесть. Рубаха на плечах затрещала от натуги. А глаза царевны все ближе, все шире. Так и манят нырнуть в воды прохладные, с русалками искупаться-понежиться. «Тятя, тятя, а ты мне гостинца привезешь?» — вспыхнуло медью красной под сердцем волчьим».

«Привезу, зайчонок, что хошь привезу», — целую дочь в макушку, улыбнулся волк.

«А привези мне, тятенька, цветочек аленький», — защебетала егоза, забираясь к отцу на руки.

«Это где ж ты такое вычитала?» — удивился оборотень.

«В книжке старой из маминого сундука», — бесхитростно улыбнулась девочка и близко-близко заглянула глазами темными в душу волчью.

Тут-то и огрело волка по затылку: глаза-то у дочери зелёные, что озера лесные колдовские. Вздрогнул матёрый, попытался вырваться из плена, да не тут-то было. Цепко держали взглядом глаза антрацитовые колдовские, в глубину заманивали. И вдруг раз и схлынуло наваждение.

Проморгался волк, головой потряс, прогоняя остатки хмеля чародейского, глянул, а царевна на траве лежит, не шевелится. А над ней смущенный Ждан стоит, палку в руках держит. Видать, приложил колдунью нежно, оборотня из омута спасая.

— Б-х-хэ… Благодарю, — прохрипел Серый, откашлявшись, и протянул наследнику ладонь крепкую.

— П… пожалуйста, — принц палку из рук выпустил и пожал протянутую руку.

— Как ты догадался? — склонившись над царевной, проверяя пульс и дыхание, поинтересовался волк.

— Я… не догадался… Я… испугался за тебя. Ты стоял, будто мешком пыльным ударенный. А царевна напротив, не моргая, не двигаясь. А потом ты улыбаться начал и колдунью именем чужим называть, на корточки присел, руки протянул. Она к тебе на руки-то и взгромоздилась. Отвечала что-то голосом нежным, в глаза смотрела. Вот гляделки ваши мне и не понравились. Я и подумал: странное творится. Не может царева дочь вот так запросто на руки к кому не попадя… Да и ты… Чтоб обнимал всякую да ворковал с первой встречной… С трудом верится…

— А дальше? — оборотень, убедившись, что девушка в обмороке, с уважительным интересом глянул на Ждана.

— Ну… я палку-то полегче выбрал, девица все ж таки… Сзади подкрался и легонько по темечку и стукнул. Учил меня дядька Полкан как сзади бить, чтобы к пращурам не отправить. Вот наука-то и пригодилась.

— А ты не так безнадёжен, как я погляжу, — вдруг по-доброму улыбнулся оборотень. — Толк из тебя выйдет, знатным товарищем в походах сумеешь стать.

Ждан от похвалы такой растерялся, засмущался, затем в глаза Серому глянул: нет, не шутит, правду говорит, и улыбнулся в ответ впервые от души.

— Ну что, берем царевну и к царю Симбиогену тащим? — подхватывая девицу на руки, через плечо перекладывая, поинтересовался оборотень. — Только… связать придется да глаза завязать. Или договориться попробуем?

— Давай… попробуем? — набравшись смелости. Выдохнул принц. — Жалко её… Хоть и ведьма.

— Да не ведьма она… — скривился волк. — Хуже…

— Хуже ведьмы? — удивился Ждан, подхватывая палку на всякий случай от такихз слов. — Колдунья темная никак? Или… баба Яга-таки?

— Далась тебе баба Яга! Ягиня — она ведьма полезная. Просто так гадости не учиняет. Только нерадивых, злых да убогих душевно наказывает. Меньше сказки нянькины слушай, летописи лучше почитай. Пошли в избу, там разберемся, — кивнул Серый, поудоьней царевну на плече устраивая.

— Так… А что ж ею тогда детей малых пугают? — хмыкнул принц, шагнув вслед оборотню да в спину носом его едва не ткнулсся.

— Ты вот что… — оборотень оглянулся. — Ты с места нашего вещички-то собери, следы замети да в избу приходи. А я пока девицу отнесу да печь затоплю.

— Хорошо, — кивнул Ждан и отправился к гнезовью засадному.

На дерево принц взобрался быстро и сноровисто. Вещички в мешки покидал, спустился сноровисто и чуть не бегом к избе устремился. Ночь темная окутала лес, и заговорил он голосами страшными, таинственными. То скрипнет звуком неведомым, то стукнет стуком страшным, а то захохочет-заголосит кто-то в ночи голосом жутким.

В избу Ждан ворвался, запыхавшись, дверь захлопнул, на засов запер и спиной к ней прижался, дух переводя и оглядываясь. В большой комнате возле печи возился оборотень. Огонь озарял его лицо, причудливыми тенями разукрашивая. Царевна без памяти боком на скамье лежала, глаза смежив. Волк её в куртку свою завернул, да рукавами связал. Девица хоть и росточка среднего была, да худая, узел как раз на спине получился.

Ждан вещи на другую скамью скинул, за стол уселся. Подумал и принялся запасы из мешка доставать, на стол накрывать. Серый тем временем самовар раскочегаривал, на царевну поглядывал, чтоб момент не упустить, когда очнется. В четыре руки напарники быстро справились и уселись ужинать.

— Так кто ж тогда царевна, раз не ведьма, не колдунья и не баба Яга? — проглотив первый кусок, вернулся к разговору Ждан и уставился на оборотня вопросительно. — Кто хуже? На кикимору не похожу. Не русалка и не навка вроде…

— Хых… — хмыкнул Серый, кружку литровую к губам поднося, чай пробуя на сладость. — То нечисть известная, при хорошем подходе безобидная, — Серый зажмурился, делая глоток. — Хороший чаёк, не обманул трактирщик, свежих травок дал.

— Кто ж тогда? — заерзал Ждан, баранку подхватывая, в кружку окуная.

— Двоедушница она, думаю… По всему видать — полукровка…

Принц поперхнулся чаем, на спящую царевну покосился и тихо уточнил:

— Двоедушница? Это которые могут тело свое покидать и в любое существо перекидываться, путешествуя по мирам? А… после смерти в упырей обращаются? — Ждан сглотнул, побледнел и перекосился весь, представив на секундочку, что может со скамьи подняться, ежели девица окочуриться.

— Хм… И чему вас только учат в ваших царских школах… Одни сказки сказывают, как погляжу, — оборотень хмыкнул и тоже на девушку глянул.

Принцесса по-прежнему лежала на боку, спелёнутая волчьей курткой, и не шевелилась. Может, спала, а может — прислушивалась. В избушке ненадолго тишина наступила. Оба мужчины, разом умолкнув, прислушались, пытаясь дыхание девичье услышать.