Брать живьем! 1919-й (СИ) - Юров Сергей. Страница 36

Светловский, вполуха прислушиваясь к Гудилину, перебирал бумаги на столе, иногда громко хмыкал и с прищуром поглаживал подбородок. За окнами потихоньку смеркалось. Когда очертания Троицкого храма и строений на базарной площади стали тонуть во мгле, начальник встал из-за стола.

– Пора, друзья!

Покидая кабинет, он шепнул мне, что поход в столовую отменяется ради намеченного дела. У входа в здание нас уже поджидала группа из десяти милиционеров. Проинструктировав молодых ребят, Светловский повел всех за собой. По Базарной мы добрались до Переслановской, прошли по ней до пересечения с Площадной и остановились в дюжине шагов от углового дома.

– Третий дом с краю, – тихо проговорил Светловский, собрав нас всех в кучу. – Видите, вон тот с высокой железной крышей. План захвата следующий: Cкворцов и Нечаев с милиционером заходят к дому с правого торца, Гудилин с двумя милиционерами – с левого торца, Карпин, Щербинин и два милиционера – со двора. Остальными ребятами буду командовать я, мы берем на себя входную дверь. Пока разбиваетесь на группы, я схожу к угловому дому, озадачу хозяина.

Светловский скрылся во тьме и через минуту вернулся с тщедушным человечком в домашнем халате, нервно теребившим пальцами крестик на груди. Возложенная задача явно пришлась ему не по душе. Но попробуй, возрази суровому начальнику уголовного розыска, когда он при исполнении!

Знак был подан почти незамедлительно, и отряд рассредоточился. Наша группа перемахнула через забор и заняла позиции у торца каменного здания напротив двух окон.

Погода была не очень, с берега реки тянуло прохладой. В промежутках между порывами ветра звучал далекий собачий лай, где-то неподалеку блеяла коза, низко над землей мелькнули крылья летучей мыши.

– Свежо, – шепотом произнес матрос, запахнув бушлат.

– Засентябрило, – заметил я.

Скворцов снял с ветки яблоко и впился в него зубами. Молодой милиционер последовал его примеру, также решив полакомиться спелым фруктом.

– А знаешь, Данила, кто здесь живет? – спросил матрос, работая челюстями.

– Да откуда ж мне знать!

– Бывший офицер. Помзаввсеобуча, едрена каракатица!

Через стекло одного из окон дома до нас смутно доносился гул разговоров, негромкий смех. Затем явственно прозвучал стук во входную дверь.

– Кто там? – cпустя секунду послышался недовольный мужской голос.

– Я это, Антон Игнатич, сосед ваш, Паршевников.

– Чего тебе?

– Одолжите спички, нечем, понимаете, примус запалить.

Последовало молчание. Потом лязгнул железный засов, и в ту же секунду в грохоте раскрывшейся двери и топоте ног раздался голос Светловского:

– Всем на пол! Дом окружен!

Сквозь женские вопли послышался громкий крик:

– Беги, Павел!

В доме началась пальба, несколько выстрелов прозвучало на дворе. Мы с матросом напряглись, готовые отреагировать на любое развитие событий. И вот одно окно распахивается, и в палисадник прыгает коренастая мужская фигура в офицерском мундире. Беглец завертел головой, выбирая пути отступления. Не разгибаясь, он сделал шаг к изгороди, но на его пути, как из-под земли, выросли мы с милиционером. Скворцов в тот же миг приставил к его виску револьверный ствол.

– Дернешься, – сказал он, отбирая оружие, – я просверлю дыру в твоей башке!

– Ладно, ладно, – выдохнул задержанный. – Ваша взяла.

Мы провели его к крыльцу и стали ждать появления Светловского. Ни в доме, ни возле него выстрелы уже не звучали. Изнутри доносились безутешные женские всхлипы, плач детей. Помаленьку к крыльцу стали подтягиваться участники ночной операции, ведя перед собой задержанных. Наконец, из мглы вынырнул и Светловский.

– Со всеми все в порядке? – cпросил он с тревогой в голосе. – Отлично!.. Белому повезло, ушел, сукин сын! Держал его на мушке, а он, сволочь, перевернул стол, нырнул на двор, сбил с ног Карпина и милиционера и вырвался на огороды. – Он повернулся к розыскнику. – Карпин, как же ты так? Ладно, милиционер без опыта, прозевал, но ты-то!.. Мы со Щербининым стреляли Белому по ногам, но промахнулись. За ним по пятам к берегу реки увязался другой милиционер. Не знаю, чем все кончится. Парень затеял опасное дело!.. Так, кого мы здесь видим?.. Как на подбор, все офицеры, служащие при военном комиссариате! Лутохин Анатолий Николаевич, начальник канцелярии комиссариата, Сократов Владимир Николаевич, делопроизводитель канцелярии, Романов Александр Александрович, председатель комдезертир. А, вот и хозяин дома. – Он подошел к нашему пленнику. – Антон Игнатич Лавров, наш славный помзаввсеобуча!.. Крикнул: «Павел, беги!» Да и сиганул в окно…

– Товарищ Светловский, – попытался объясниться Лавров. – Нервы сдали, вот сдуру и полез наружу. Мы с Бельским росли вместе, служили в одном полку, в этом все дело.

Наш начальник горько хмыкнул и покачал головой.

– Теперь он Белый, главарь «монастырских»! На его руках кровь ни в чем неповинных людей!

– Я поддерживаю отношения с Бельским, но не разделяю его взгляды, ни коим боком не связан с его бандитами. Как и мои задержанные гости.

– Что ж, Антон Игнатич, будем разбираться. Ваших гостей мы отпускаем, никто из них не сопротивлялся, а вас препроводим в здание милиции!

Следующее утро выдалось на редкость теплым. Cолнце светило в окно, приятно грея мне плечо. Я встал, выпил чаю с хлебом и кусочком сала и отправился на службу. Светловский, как обычно, был уже в кабинете, разбираясь со сводками. Я сел на свое место и поинтересовался у него о молодом милиционере, бросившемся в погоню за Белым.

– С Тарасиным все в порядке, – сказал начальник. – Увязался за бандитом, преследовал его по берегу реки версты две. У сомовьей ямы тот наткнулся на двух знакомых рыбаков, сидевших у костра, и сделал привал. Парень – молодец, не стал размахивать винтовкой и кричать о задержании на пустынном берегу, где все могло бы закончиться для него плачевно, а осторожно проник в прибрежные кусты и подслушал разговор. Собеседники Белого с тревогой обмолвились о том, что завтра на работу выходит некто Нил Дмитриевич – не разобрал его фамилии из-за шума ветра – и что это крайне опасно… А затем произошло непредвиденное: выбирая более выгодную позицию, милиционер сорвался в воду, тем самым встревожив Белого и рыбаков. Те выхватили оружие и начали стрелять. Парню чудом удалось избежать гибели. Доплыв до другого берега, он окольным путем добрался до города и все рассказал мне.

– Что за Нил Дмитриевич? – спросил я.

– Вот и я все утро задаю себе этот вопрос… Где-то слышал имя и отчество, а где и по какому поводу, не пойму. Но фигура не рядовая. Возможно, один из офицеров военного комиссариата… Что-то тут не так, эти рыбачки пожаловались Белому неспроста. После летучки спущусь к Маркину и позвоню в Комхоз и Финотдел. Пусть разберутся, есть ли у них в списках по комиссариату и торгово-промышленным предприятиям такой человек.

Начальник закурил папиросу и с удовольствием затянулся.

– Товарищ Светловский, как там обстоят дела с Нелидовским? – спросил я. – Cледят за ним?

– Еще как! Маркин выделил для этого двух своих лучших сотрудников. О слежке знаем только мы и он. Пока Нелидовский тихо сидит в своей берлоге, если и выходит в город, то по бытовым нуждам. Ответа на телеграмму пока не было. А может, его вообще не последует… Адрес-то съемной квартиры Нелидовского москвичам известен, чего зря суетиться?

В кабинет один за другим вошли все наши розыскники. Мы поздоровались и расселись по своим местам. Светловский помянул недобрым словом Белого, снова посетовал на его «везучесть». Упомянул о бросившемся в погоню милиционере, но о разговоре у ночного костра умолчал. Выслушав подчиненных, он дал им те же задания: Скворцов и Гудилин поехали на станцию, искать выходы на «вагонных» мошенников, Карпин и Щербинин отправились на базар, выявлять продавцов антиквариата из имения Заградского, чтобы через них выйти на притон бандитов. Меня он оставил в кабинете.