Чисто летнее преступление - Кристи Агата. Страница 12

– Князь Оранов – мистер Саттерсуэйт.

Мужчины поклонились друг другу. У мистера Саттерсуэйта было ощущение, что своим появлением он прервал какую-то беседу, которая теперь уже не возобновится. Хотя никакого неудобства он не ощущал. Русский легко и изящно беседовал на темы, наиболее близкие мистеру Саттерсуэйту. Он был человеком с прекрасным художественным вкусом, и очень скоро они выяснили, что у них масса общих знакомых. Когда к ним присоединился Джон Денман, беседа перешла на более практичные темы. Оранов выразил сожаление по поводу произошедшей аварии.

– Я здесь не виноват. Признаюсь, люблю ездить быстро, но я хороший водитель. Это просто Судьба, Случай, – он пожал плечами, – который управляет всеми нами.

– Это в вас говорит русский, Сергей Иванович, – заметила миссис Денман.

– И эти слова нашли отклик в вашей душе, Анна Михайловна, – быстро среагировал князь.

Мистер Саттерсуэйт внимательно осмотрел всех троих: Джон Денман, светловолосый, замкнутый, настоящий англичанин, и двое других, темноволосых, худых и чем-то неуловимо похожих друг на друга. В его голове возникла какая-то мелодия – что это? Ах да, теперь он вспомнил. «Валькирия», первый акт. Зигмунд и Зиглинд, такие похожие, и непохожий на них Гундинг. У него стали появляться кое-какие догадки. Так в этом была причина появления мистера Кина? В одном мистер Саттерсуэйт был абсолютно уверен – появление мистера Кина означало, что вскоре разыграется драма. Неужели она присутствует и здесь – в виде банального, старого, как мир, треугольника?

Он был слегка расстроен – его всегда интересовали более запутанные интриги.

– И что же теперь делать, Анна? – спросил Денман. – Мне кажется, что придется отменить весь праздник. Я слышал, как ты звонила Росхаймерам.

Женщина покачала головой:

– Нет, отменять ничего не будем.

– Но ведь без балета не обойдешься?

– Ты прав, арлекинада невозможна без Арлекина и Коломбины, – сухо согласилась Анна Денман. – Что ж, я станцую Коломбину, Джон.

– Ты? – Он был поражен и, как показалось мистеру Саттерсуэйту, встревожен.

Она кивнула.

– Не волнуйся, Джон. Я не подведу тебя – ты забыл, что когда-то это было моей профессией?

«Какой все-таки потрясающий инструмент – человеческий голос, – подумал мистер Саттерсуэйт. – То, что произносится, и то, что замалчивается, и тот смысл, который может иметь молчание… Хотелось бы мне знать…»

– Ну что ж, – ворчливо произнес Джон Денман, – в этом случае половина проблемы решена. А как насчет второй половины – где ты найдешь Арлекина?

– А я уже его нашла – вот он!

И она жестом указала на открытую дверь, в проеме которой только что появился улыбающийся мистер Кин.

– Боже мой, Кин, – удивился Джон Денман, – а вы в этом что-нибудь понимаете? Мне такое и в голову не могло прийти.

– За мистера Кина отвечает эксперт, – сказала его жена. – Мистер Саттерсуэйт гарантирует его мастерство.

Она улыбнулась мистеру Саттерсуэйту, и маленький человечек неожиданно для себя пробормотал:

– О да. Я отвечаю за мистера Кина.

Мистер Денман переключился на другой вопрос:

– Но ведь после этого должен быть какой-то бал в маскарадных костюмах. Жуткая заморочка… Нам придется вас загримировать, мистер Саттерсуэйт.

От такого тот решительно отказался.

– В мои годы такое не пройдет… – Неожиданно ему в голову пришла отличная идея; он повесил салфетку себе на руку. – А вот и я – пожилой официант, знававший лучшие дни. – И он весело рассмеялся.

– Интересная профессия, – заметил мистер Кин. – И позволяет многое увидеть.

– А мне придется надеть эти глупые вещи Пьеро, – мрачно сказал Денман. – Хорошо хоть на улице прохладно. А вы? – Денман посмотрел на Оранова.

– У меня есть костюм Арлекина, – ответил русский, и на секунду он перевел взгляд на лицо хозяйки.

Мистер Саттерсуэйт не мог понять, возникло ли между ними мимолетное напряжение или это ему показалось.

– Могло бы оказаться, что Арлекинов трое, – рассмеялся Денман. – У меня ведь тоже есть старый костюм, который жена сделала для какого-то вечера сразу после нашей женитьбы. – Он помолчал, глядя на свою широкую грудь. – Правда, сейчас я, наверное, в него просто не влезу.

– Да, – произнесла его жена, – сейчас ты в него просто не влезешь.

И опять в ее голосе прозвучало нечто большее, чем простое согласие. Она посмотрела на часы.

– Если Молли не появится в ближайшее время, то пойдем без нее.

Но в этот момент доложили о приходе девушки. На ней уже было надето бело-зеленое платье Пьеретты, в котором она выглядела просто очаровательно – так, по крайней мере, показалось мистеру Саттерсуэйту. Молли была взволнована и полна энтузиазма в ожидании представления.

– Я жутко нервничаю, – объявила она за кофе, который подали после обеда. – Уверена, что мой голос будет дрожать и я забуду слова.

– Ваш голос просто очарователен, – успокоила ее Анна. – На вашем месте я бы совсем не волновалась.

– А я волнуюсь. Вот танцы меня совсем не беспокоят. С ними все будет в порядке. Ну сами подумайте, разве можно что-то сильно напутать со своими ногами?

Она обращалась к Анне, но та ей не ответила. Вместо этого она предложила:

– Спойте что-нибудь для мистера Саттерсуэйта. Вот увидите, он вас поддержит.

Молли прошла к фортепьяно. Ее голос, свежий и полный волнения, зазвенел в старой ирландской балладе:

Она допела до конца, и мистер Саттерсуэйт яростно закивал в знак одобрения.

– Миссис Денман права – ваш голос просто очарователен. Вероятно, он не очень хорошо поставлен, но он изумительно естественный и обладает необъяснимой прелестью молодости.

– Согласен с вами, – вставил Джон Денман. – Не стесняйтесь, Молли, и пусть на вас не давит страх сцены. А теперь нам надо поторопиться к Росхаймерам.

Все разошлись по своим комнатам, чтобы забрать верхнюю одежду. Ночь была великолепна, и они решили идти пешком, благо дом Росхаймеров располагался всего в нескольких сотнях ярдов.

Мистер Саттерсуэйт оказался рядом со своим другом.

– Странная вещь, – сказал он, – но эта песня заставила меня вспомнить о вас. Темный парень, он-то оплачет меня… В этом есть какая-то тайна, а когда я думаю о тайне, то всегда вспоминаю вас.

– Я что, такой таинственный? – улыбнулся мистер Кин.

Мистер Саттерсуэйт яростно закивал:

– Вот именно. Вы знаете, до сегодняшнего вечера я и не знал, что вы профессиональный танцор.

– Неужели? – переспросил мистер Кин.

– Вот послушайте, – сказал мистер Саттерсуэйт и тихонько напел любовную тему из «Валькирии». – Эта мелодия не оставляла меня в течение всего обеда, когда я смотрел на тех двоих.

– На кого именно?

– На князя Оранова и миссис Денман. Разве вы не видите, как она изменилась сегодня вечером? Как будто неожиданно распахнулись ставни таинственного замка, и вы увидели сияние глубоко внутри.

– Да, – согласился мистер Кин, – возможно, вы и правы.

– Все та же старая, как мир, история, – продолжил мистер Саттерсуэйт. – Согласитесь, что я прав. Эти двое подходят друг другу – они из одного круга, одинаково думают, видят похожие сны… И мне очень понятно, как все случилось. Десять лет назад Денман, должно быть, был очень красивым молодым человеком, лихим и полным романтизма. И он спас ей жизнь. Все совершенно естественно. А сейчас – в кого он в конце концов превратился? В хорошего парня – успешного, состоятельного и очень обычного. Образчик доброго английского обывателя – очень напоминает гарнитур Хеппелуайта наверху. Такой же английский и ординарный, как эта хорошенькая англичаночка со своим свежим, но абсолютно не поставленным голосом. Улыбайтесь сколько хотите, мистер Кин, но вы не можете отрицать, что я прав.