Белая орчанка и оборотень (СИ) - "Li Litvinenko". Страница 14

— Осталась у заказчика под грязное белье, ее наполнят и завтра, сразу заберу с новой партией одежды для стирки. — Честнейшим голосом заверила она Сфеноса.

— Где? — Уточнил отец. Орк надеялся, что Бёрк не будет ходить в сторону стоянки двуликих, боялся, что волки ее убьют, если учуют в ней человека.

— У оборотней. — Совершенно спокойно ответила Берк, с таким видом, будто всю жизнь только и делала, что стирала волчьи портки.

В нутрии у орка все похолодело от ужаса за дочь.

— Не обижали? — Спросил он дрогнувшим от переживанья голосом. Орк готов был защищать её, пусть даже ценой собственной жизни.

— Нет. — Опять: само спокойствие. Прямой взгляд в глаза, подтверждал — она не врет.

Сфен задумался. На Берк, он отчетливо это чуял, был волчий запах. Хоть нюх у орков на порядок был ниже чем у оборотней, но запахи различать он мог отлично, значит, она была рядом с двулики достаточно долго, чтобы они изучили её аромат. Тогда почему не напали? И тут его осенило. Ну конечно, они же «последние»! Эти оборотни родились уже после войны и выросли далеко отсюда за Великим лесом. Откуда им, было знать запах человека! Они не поняли, кто перед ними и не восприняли её как врага. Великан облегченно вздохнул и успокоился, теперь можно было не волноваться за Бёрк, в его легенду поверили.

На следующий день, первым делом, девушка, под предлогом возврата корзины, отправилась на стоянку оборотней. У них как раз была утренняя трапеза, сидя кругом возле костра, они дружно стучали ложками, поедая наваристую кашу. Бёрк не стала звать Гела и терпеливо ждала за повозками, пока они закончат, орчанка не хотела, чтобы Гелиодор остался из-за неё голодным. То, что она сама забыла поесть, Берк не волновало, о еде сейчас, когда приглянувшийся оборотень совсем рядом, думать не хотелось.

Гелиодор сразу почувствовал, когда она подошла к лагерю, инстинкт требовал тут же бросится к ней, но он заставил себя доесть и только потом, с непроницаемым лицом, пошел за повозки. Он как накануне утащил её подальше за телеги и только собрался поцеловать, как тишину нарушил просунувшийся, и запросивший еды, желудок девушки.

— Ты голодная? — Это почему-то его волновало.

— Нет. — Соврала Бёрк. От Гела вкусно пахло кашей, это и разбудило её вечно голодный организм.

Оборотень взял её за подбородок и заглянул в глаза.

— Голодная… — Не спросил, а ответил на свой вопрос волк. — Сейчас…

Он быстро сбегал к костру и вернулся с полной тарелкой каши. Бёрк протестовала, но не долго, поесть она любила, да и Гелиодор четко дал понять с голодной девушкой поцелуев не будет. И только когда посуда была пуста, они занялись тем, чего оба сильно хотели… Целовались! Правда Гелиодор хотел еще кое-чего, но как только рука оборотня попыталась расстегнуть злополучную застежку, Бёрк сбежала.

Девушка имела смутное представление о браке и никогда не видела свадьбы. На хуторе жили уже состоявшиеся гномьи семьи, а орки не женились вовсе, просто сходились и начинали жить в одной кибитке. Поэтому Берк не ждала от оборотня никаких обязательств и клятв в вечной любви. Она вообще ничего не загадывала далеко наперед и дальше чем на один день планы не строила. Связавшись с Гелиодором, она вовсе забыла обовсем на свете, он сразу стал для неё целым миром, смыслом жизни и воздухом которым она дышала. В развитии их отношений, препятствием стал только страх Бёрк перед разоблачением.

На следующий день у орчанки все повторилось. Побег из дома, поцелуи за повозкой, попытки волка разузнать больше, правдивые заверения Бёрк о хрупком здоровье и побег домой. Так продолжалось еще пару дней и продолжалось бы бесконечно, но…

С каждым разом Гелиодор, становился все боле настойчивым, а его ласки все откровеннее. Ее аромат, в первые дни, просто слегка его пьянил. Запах Берк вырисовывал для волка что-то вроде стебля, сияющего золотом, он оплетал ее фигурку с ног до головы. С каждым днем запах все сильней сиял золотом и возбуждал. Ему хотелось хотя бы прижаться к её коже, почувствовать тепло её тела своим, чему мешала толстая куртка. Мысли о Бёрк стали болезненно — навязчивыми, не давая покоя ни днем, ни ночью. Получи он отказ раньше, от любой другой зазнобы, только бы посмеялся и спокойно пошел дальше, но отказы Бёрк выводили из себя, злили, он стал необычайно раздражительным. Вся стая с опаской наблюдала за альфой, стараясь как можно реже, попадаться ему на глаза, что бы избежать злого замечания и ругани за любую мелочь. Таким Гелиодор не был никогда. Однажды вечером у костра, Тумит вскользь ляпнул, как хорошо пахнет Бёрк и Гел без предупреждения накинулся на него. Это была их первая драка с момента знакомства, раньше они даже редко спорили. Слегка потрепав Тумита, Гел остыл. Потом альфа раскаялся и извинился. Перед сном, в палатке, которую они делили, мучимый угрызениями совести он впервые поделился с другом своими переживаниями.

— Понимаешь, когда кто-то, даже просто проходит рядом с ней, я нервничаю. — Глядя в матерчатый полог, говорил Гелиодор.

— Понимаю. — С сочувствием, отвечал Тум.

— Ничего не могу поделать с собой. — Вздыхал Гелиодор опять.

— Понимаю. — Опять поддакивал товарищ, украдкой, зевая. Он страшно хотел спать, но не мог поступить как свинья, заснуть, не выслушав друга. — Будь настойчивей. — Наставлял он. — Бабы… С ними надо построже.

— Понимаю. — Отвечал ему Гелиодор, засыпая.

На следующий день Бёрк, как всегда прибежала к волчьему лагерю. Давно забросила орчанка всю свою работу, дома ждали стирки и штопки собранные еще до судьбоносной встречи вещи. Теперь расписание её жизни изменилось. До обеда девушка миловалась с оборотнем, потом бежала домой готовить отцу обед и до вечера, когда приходило время, идти в харчевню, витала в облаках. Все буквально валилось у неё из рук. Обитатели волчьего лагеря привыкли к вечно ошивающейся где-то рядом, орчанке и стая приняла её как избранницу вожака. Все стали воспринимать их отношения как что-то само собой разумеющееся и даже перестали отпускать колкие шуточки в адрес странной парочки.

В то утро Гелиодор увидел Бёрк, но не стал обнимать как всегда, а прошел мимо. Кивком головы, позвал за собой. Он отошел за телеги, в укромное местечко, где они обычно тискались. Он смотрел на нее и понимал: Бёрк безумно ему нравиться. Хоть и страшненькая мордашка, была все же очень милой. Малышка была с легким характером, веселая хохотушка и такая отзывчивая к его ласкам… Не мог он никак понять, почему их отношения не продвигаются дальше? Это была не просто прихоть, сексуальный голод просто убивал его. Сегодня он решит эту проблему, иначе сойдет с ума или сделает какую-нибудь глупость. Накануне получив очередной отказ, он так разозлился, что разбил ударом кулака доску в бортике телеги, на которую опиралась Бёрк. Орчанка испугалась, но увидев кровь, текущую из разбитой руки, забыла свои страхи и стала заботливо дуть ему на рану. Глупышка…

Опершись плечом о борт телеги, Гелиодор, не приближаясь близко, уставился на Бёрк. Она почувствовала: сейчас от него как будто веет холодом, но орчанка не обратила особо на это внимание, она привычно откинула голову назад и прикрыла глаза в ожидании поцелуя. Но его не последовало.

— Ты знаешь… — Не уверенно подбирал Гел слова. Потом плюнул на тактичность и девичьи чувства, решил идти напролом. — Я страдаю.

— Что-то болит? — Забеспокоилась подруга.

— Нет, но… Я чувствую себя несчастным. — Он посмотрел на нее, старательно изображая страдания. — А ведь это из-за тебя. Осчастливишь меня, сделаешь мне подарочек?

— Не понимаю. — Глаза у нее забегали, выдав хозяйку с головой. Им обоим было ясно: она точно все понимает.

Все это время пальцы Гела скользили по застежке, которая надежно хранила, все сокровища орчанки нетронутыми. Он четко давал понять, где спрятан секрет его счастье.

— Объясню. Мы волки, страсть какие любопытные. У тебя есть кое-что… Один взгляд на это, может сделать меня счастливым. Понимаешь?

Бёрк замотала головой. — Нет.