Я без тебя не могу (СИ) - Рахманина Елена. Страница 36

Стоило вернуться в душную комнату, как раздался стук в дверь. В душе вдруг вспыхнула глупая надежда, что это Клим, но на пороге я обнаружила курьера с черной коробкой, обмотанной красной лентой. Он передал мне её и попросил расписаться. Небольшая красивая визитка содержала всего несколько слов: «Твоё будущее».

Размотала ленту дрожащими руками и, еще не подняв крышку, поняла, что с ней что-то не так: зловонный запах начал проникать в комнату. Я уронила коробку, обнаружив под ней дохлую кошку с отрезанной головой. Кое-как переборов отвращение и тошноту, позвонила Марине, которая не так давно похоронила своего кота, в надежде, что она поможет мне с этим справиться.

Шокированная подруга, услышав, какой подарок я получила, быстро приехала и в ужасе пялилась на его содержимое.

– Вот это жесть, подруга, вот это жесть! – повторяла испуганно, не веря собственным глазам. – Есть догадки, чьих рук дело?

Вариантов было немного, и я сразу вспомнила глаза Дианы в тот момент, когда она поймала меня в коридоре.

– Похоже на типичную женскую месть, – пожимаю я плечами, – да и, откровенно говоря, его невеста мне не показалась достаточно адекватной.

Подруга строит предложение, состоящее исключительно из матерных слов, но я даже не обращаю на это внимания, пребывая в ступоре.

– Ты уже рассказала ему об этом?

Смотрю на неё с недоумением.

– И что я ему скажу, по-твоему? Что его сумасшедшая будущая жена прислала мне обезглавленную кошку и сказала, что меня ждет аналогичное будущее?

– Естественно! Может, это раскроет ему глаза на её натуру. – Марина начинает фотографировать коробку и несчастное животное как вещественные доказательства. – И еще неплохо бы написать заявление в полицию об угрозе убийством. На твоем месте я бы не стала выбрасывать коробку.

– Я тебя умоляю! Можно подумать, ты не знаешь, как работают наши правоохранительные органы! – махнула я рукой.

Мы отвезли труп животного в крематорий, но возвращаться в квартиру, которая пропиталась смрадом, вовсе не хотелось, и одну ночь я трусливо провела у подруги, пока квартира проветривалась. На самом деле мне больше всего на свете хотелось бежать к Климу и искать защиты за его широкими плечами. Но это было бы так похоже на капитуляцию! Мне никогда не удавалось противостоять ему, а окажись я в очередной раз наедине с ним, значило бы, что я молчаливо соглашаюсь стать его любовницей.

Хотелось вычеркнуть этот случай из головы, но после него на мою электронную почту стали методично поступать необычные письма с угрозами. Они меня не сильно пугали, я все же не теряла надежды на то, что этот «некто» не собирается исполнять все, что красочно было описано в электронных сообщениях. А воображения у их автора было не занимать!

Строила альтернативные версии, исключая из круга подозреваемых Диану. Моя работа по Васильеву продвигалась весьма вяло, но все же он еще мог обнаружить доказательства моего проникновения в свой кабинет. Я почти не сомневалась, что сработала тогда грязно и он сможет меня вычислить, однако все же эти угрозы не были похожи на действия военного человека такого ранга. Если бы мне что-то светило с его стороны, то это определенно выглядело бы иначе.

Несмотря на мою показную смелость перед подругой, во мне поселился страх, я бы и вовсе не выходила из дома, но затворничество порой становилось просто невыносимым. Мне не требовалось постоянное общение с людьми, но все же хотелось видеть, что где-то рядом со мной кипит жизнь, поэтому каждый день выбиралась в какое-нибудь крупное кафе, занимаясь там работой, но всё же стараясь уходить оттуда до наступления сумерек.

Кошмары меня не мучили, но сон стал тревожным и чутким, заставляя просыпаться по ночам от любого шороха, в страхе, что кто-то пытается проникнуть в квартиру, а потом подолгу разглядывала тени на стенах, не в силах уснуть, пока не приходило утро и страх не отступал.

Мое терпение лопнуло в тот день, когда меня едва не сбила машина. И это была не оплошность водителя и не моя рассеянность. Каждый день я совершала пробежку в одно и тоже время, редко меняя свое расписание, незначительно корректируя маршрут. Пробегала мимо пруда Новодевичьего монастыря, потом – по зебре по Савинской набережной в сторону Дома Правительства и обратно, пока в голове не оставалось мыслей. Сердце размеренно билось в привычном ритме, кроссовки ударялись об асфальт, знакомые лица бегунов кивали приветствуя, проносясь мимо меня, а в ушах биты ударяли по барабанным перепонкам.

Я перебегала дорожный переход, когда чей-то белый «Мерседес» на всей скорости несся прямо на меня. Замерла, как испуганный заяц, на переходе не понимая, почему машина не останавливается и не сбавляет скорость. На какой-то миг я поняла, что от страха меня просто парализовало, и лишь в последний момент, услышав крик какого-то мужчины, я сдвинулась с места и побежала со всех ног с дороги. Автомобиль промчался на огромной скорости, оставляя после себя лишь ветер и шум двигателя. Было так жутко от того, что меня только что едва не раскатало по асфальту, что я даже не догадалась посмотреть номера машины.

В тот же вечер, я позвонила Максиму и договорилась с ним о встрече. Пока осень еще не вступила в свои права и в Москве было тепло, мы заняли столик на террасе кафе, потягивая капучино, и я коротко, без подробностей, пересказала творящийся в моей жизни бедлам. Первым его вопросом был, почему я до сих пор не рассказала об этом Самгину.

– Ну что я могу ему рассказать! У меня нет никаких доказательств, знакомый компьютерщик сказал, что письма отправляют с плавающего ай-пи. Что бы я ни сказала, обвиняя её, это будет выглядеть так, будто я пытаюсь расстроить их свадьбу.

– Алена, ты такая правильная дурочка и такая глупая умница! Кто бы тебе ни угрожал, Самгин сможет тебя защитить.

Глава 33

Я закрыла лицо ладонями, всхлипывая, испытывая какую-то безграничную усталость и безнадежность. Клим больше не искал встреч со мной, возможно, получив желаемое, я перестала быть ему интересна. Пресытился? И то, как он все это время вел себя, только подтверждало мои выводы.

Сначала он наказывал меня в доме генерала с последующей попыткой заплатить мне за это совокупление, обойдясь со мной, как с дешёвкой, потом в моей квартире предложив мне роль любовницы, с той лишь разницей, что он больше не заводил разговора об оплате ночей со мной. Но его действия явно были продиктованы тем, что он хотел наесться мною досыта, а потом идти в свой дом к другой женщине, потешив своё эго тем, что я получила заслуженные оплеухи и знаю свое место.

– Ну, перестань, детка, ты же знаешь, Самгин сам будет изводить тебя до посинения, но другим в обиду никогда не даст.

– Макс, он же женится. Как я могу пойти к нему и о чем-то просить? – устало открываю лицо, вытирая предательские слезы.

Макс пересаживается на одну сторону со мной и обнимает плечи.

– Если нужно, я готов вновь рискнуть своим здоровьем и появиться на его пороге с тобой, чтобы объяснить остолопу, что всё, что он видел, было срежиссировано его отцом.

Смеюсь сквозь слезы, думая, что если Клим увидит Макса, то и слушать не станет, а вновь попытается порвать бывшему другу селезенку.

– Нет, спасибо, у меня пока нет желания навещать тебя в хирургии.

Не знаю, каким образом, но наши с Климом фотографии в тот день, когда он вел меня в свой номер, попали в желтую прессу, и я стала целью своих же коллег. Обложка популярного и грязного издания гласила, что Самгин водит к себе девушек, пока дома его дожидается невеста. Мою личность без труда установили, и фамилия «Комар» была указана рядом с его. Статья в желтой газетенке привела меня в панику. В ней меня выставили очередной беспринципной охотницей за богатыми мужчинами. Вторым ударом для меня стало опровержение, которое дал Клим с Дианой.