Тайна царя Иоанна - Хомяков Петр Михайлович. Страница 1
Петр Хомяков
Тайна царя Иоанна
Моей жене Елене, верному другу,
который все знает, все поймет и все простит
посвящаю
ДОРОГОЙ ЧИТАТЕЛЬ!
«Тайна царя Иоанна» последняя в серии «Сварогов квадрат». По причине недостатка финансов мы закрываем этот литературно-публицистический проект. Нам тяжело прощаться со своими немногочисленными, но верными читателями.
Однако автор имеет честь относиться к тому отряду Русского Сопротивления, которое никогда не продавалось богатеям и не шло под «крыши» властной, «силовой» или красной сволочи. Поэтому было бы странным, не сказать подозрительным, если бы нам сопутствовал успех, в то время как наши товарищи уходят. Уходят не понятыми, преданными, ошельмованными, но не побежденными. С разочарованием уходят из общественно-политической деятельности. Со сломанными судьбами уходят из социума. А самые лучшие из нас уходят из жизни.
Наш уход это наша личная драма, но не крах нашей идеи. Мы уверены, пришедшие за нами увидят победу наших идеалов.
Мы же в сосредоточенном уединении будем молить наших Богов о Возмездии и Справедливости.
А с тобой, наш дорогой читатель, мы прощаемся этой книгой. Пусть она доставит тебе хотя бы несколько приятных минут.
Настоящая книга является фантастическим детективным романом.
Все события и герои наших дней вымышлены, чего нельзя сказать о высказанной версии исторических событий.
Возможное отдаленное сходство имен, героев, событий и названий, касающихся наших дней, носит случайный характер и не имеет никакого отношения к реальной жизни.
Пролог
Ранее летнее утро было восхитительным. Ночью прошел небольшой дождь, и улицы городка казались аккуратно вымытыми. Хотя их давно никто не поливал, да и вообще не убирал. Разве что пару раз в году, ко Дню Победы в мае, да на День города в сентябре.
Впрочем, в такое утро не хотелось думать о подобных деталях неприютного быта этого типичного городка русской глубинки. Ибо все вокруг было просто чудесным. Улицы были не пыльны, но и не грязны. В воздухе была разлита удивительная свежесть. Но эта свежесть не была холодной. Несмотря на ранний час и короткий ночной дождь, было довольно тепло. Во всяком случае, не холодно.
Было уже совсем светло, и косые лучи восходящего солнца заливали все вокруг чистым, но пока еще не ярким, светом. Легкий ветерок доносил с окрестных лугов запахи цветущих трав, которые смешивались с запахами отцветающей уже черемухи и только начинающей расцветать сирени из многочисленных палисадников.
В такие часы хотелось жить и радоваться жизни. И даже утомительная работа не казалась столь тяжкой. Хотя подъем в полшестого утра не мог вызвать трудового энтузиазма даже в такое время года и в такую погоду. Но все познается в сравнении. Попробуйте-ка вставать в это время в темноте ноябрьской ночи и идти на смену сквозь хлещущий в лицо мокрый снег, скользя по грязи. Бр-р-рр! Подумать-то, и то противно.
Но сейчас, слава Богу, начало июня. И впереди еще много чудных летних дней.
Примерно такие мысли, хотя, наверняка совершенно не так сформулированные, бродили в красивой голове кондуктора автобуса, который катил по пустым улицам города в свой первый в этот день рейс. Пассажиров пока не было. И кондуктор, ее звали Татьяной, лениво перебрасывалась репликами с шофером Юрой, жилистым, энергичным, хотя и изрядно потрепанным жизнью мужчиной средних лет.
– А, что, Танюша, Цыган опять приставал? – спросил Юра.
Цыган, был отнюдь не цыганом. Это было прозвище шофера автобуса с соседнего маршрута.
Татьяна, крупная блондинка с длинными стройными ногами и великолепной грудью, разбитная женщина чуть старше сорока ответила, чуть растягивая слова.
– Достал уже. Думает, если муж алкаш, то к женщине можно как угодно приставать.
– Да ладно, не ломайся. Не святая.
– А это не ваше кобелиное дело! – с возмущением, впрочем, довольно ленивым, можно сказать, дежурным, ответила Татьяна.
Юрий столь же лениво хохотнул. Этот обмен репликами не нес никакого смысла. Так, дежурные фразы, касающиеся стандартной ситуации. Впрочем, и ситуации-то никакой не было. Цыган приставал к Татьяне тоже лениво, будто выполняя некий ритуал, призванный скрашивать начало трудного, четырнадцатичасового рабочего дня. И для людей, работающих на износ, эта утренняя «игра в приставание» была чем-то вроде психологической зарядки.
Да, много таких непонятных для других, интуитивно найденных приемов выживания в чудовищных, по сути, условиях создал русский народ.
Они проезжали мимо местного Кремля, резиденции царя Ивана Грозного. Который сказал об их предках одному иноземному послу: «Я управляю не людьми, а скотами». Скептичен был царь в отношении своих подданных, нечего сказать. Однако, может быть, все обстояло совсем иначе? Не русские люди были «скотами», а все эти цари, генсеки, президенты, вельможи, министры, губернаторы, генералы?
Впрочем, и в этом случае далеко не все ясно. Почему же такой чудесный, терпеливый, щедрый, сильный и одаренный народ как будто притягивает на вершины власти в России одних только монстров? Или не только монстров? А может быть вообще эти чудовищные образы былых правителей, просто клевета на них? И тот же царь Иоанн был просто гуманистом, которого очернили некие заинтересованные в этом силы?
Автобус подбросило на ухабе. Татьяна, место которой было расположено довольно неудобно, недовольно прикрикнула:
– Осторожнее, Юра!
– Ничего, с твоим задом можно и не на таких кочках прыгать.
– Ты лучше на дорогу смотри, а не на мой зад.
– Мне твоего зада отсюда никак не видно.
Они выезжали на центральную площадь городка, которая в этот ранний час была совершенно пустынна.
– Смотри, – вдруг с неподдельным испугом сказала Татьяна, – труп.
Юра слегка притормозил. На небольшом крыльце у самого входа в местное ФСБ в луже крови лежал человек. Все вокруг было вымазано в крови. Казалось, человек не только истекал кровью, но и рисовал ей что-то на асфальте в последние минуты своей жизни.
Татьяна в ужасе смотрела на эту картину.
– Ни х…я себе, – протянул Юра. – Ну и городок у нас, то на пороге прокуратуры труп. Теперь на пороге ФСБ…
Он имел в виду случай, произошедший чуть меньше года назад, когда одного криминального авторитета в процессе бандитских разборок прошили из автомата буквально на пороге прокуратуры. Дело было тоже ранним утром, и первыми тело увидели тоже Юра с Таней.
– Да они, что сговорились?! – истерически взвизгнула кондукторша. – Все по утрам, и все в нашу смену.
– Спокойно, – сказал Юра.
Он предусмотрительно не останавливался, а просто ехал очень медленно. Но после реплики Татьяны прибавил скорость, дисциплинированно подъехал к остановке, которая находилась как раз около местного отделения милиции. Открыл двери. Постоял. Потом закрыл двери и поехал дальше.
– Может он еще жив? – неуверенно спросила Татьяна.
– Заткнись, дура! – резко сказал Юрий. – Тебе что, больше всех надо?! Ментовка в двух шагах, пусть они и разбираются. А я в свой свободный день не желаю давать им объяснения. И так жрут в три горла, ни хрена не делают, только взятки хапают. Паразиты!!! Им бы как нам пахать и наши гроши получать!
В общем-то в его словах был некий резон. Двери в отделение ФСБ были в тридцати метрах от дверей отделения милиции в другом торце здания, за углом. Но милицейские двери выходили на центральную площадь городка, а двери в отделение ФСБ в скверик, примыкающий к этой площади.
Этакая таинственность, конфиденциальность. Скромная одинокая дверь под небольшим навесом, выходящая в тенистый, почти всегда пустынный сквер. Или просто игра в таинственность. Кто его знает. Вся наша жизнь – игра, – как сказал классик. Хотя иногда игра становится довольно опасной.