Изморозь на сердце акварелью (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна. Страница 21

Что ж, Ярослав за нее порадовался. Но не мог не признать с некоторой внутренней досадой, что о себе не может вот так же отозваться. Совершенно непонятное состояние! Он же взрослый, адекватный человек!..

И вот, этот самый адекватный, совершеннолетний человек в его лице стоял под ее дверью спозаранку… Кажется, после того, как он написал ей в семь, пожелав доброго утра и уточнив о настроении, Софи уловила настрой и сжалилась, пригласив Ярослава к ним в гости на завтрак.

Оставалось надеяться, что она не поняла в полной мере, насколько сильно он в этом нуждался вдруг… Хотя за недолгую неделю их отношений Ярослав успел отметить, что София очень четко и чутко распознает его желания и порывы. А он не привык, чтобы кто-то настолько к нему подстраивался. И так стремился разобраться не столько даже в самих поступках, сколько в их мотивах… Крапивин пока не решил, что именно такое глобальное и жаркое ворочается в его груди, когда он об этом задумывается. Но вроде бы это точно не было раздражением или недовольством. Вопреки некоторой настороженности, оказалось, что Ярослав вовсе не против такого вот к себе внимания, тесно связывающего его с другим человеком. С женщиной… и ее ребенком.

Так что вот сейчас он стоял под их дверью, держа в руках пакет с молоком и яйцами. Не стал бы утверждать, но и такой опыт, кажется, случился в его жизни впервые, когда пришлось в магазине покупать продукты по составленному кем-то другим списку. Ярославу было привычней заказывать доставку питания на неделю, чтобы не тратить времени на раздумья, или заехать, купить завтрак/обед в ресторане. Но Софи попросила привезти именно это.

Учитывая, что он и так, можно сказать, навязался к ним ранним утром, Крапивин решил не спорить.

От себя он добавил цветы, заметил, что тогда Софи понравилось. Так что сейчас у него в руках кроме пакета имелся огромный букет красных роз и небольшой букет из очень нежных бело-розовых цветов… Ярослав не сумел бы выговорить их название, хоть продавец и сообщила то ему. Неважно. Опять-таки показалось неправильным оставить без цветов маленькую Ярославу, верным ощущалось проявить и к ней внимание.

И вот…

— Доброе утро! — дверь перед ним вдруг распахнулась, хоть Крапивин еще не успел нажать на кнопку звонка, все пытался как-то уместить свой багаж в одной руке.

— Доброе, — отозвался он как-то несвойственно для себя, чуть неуверенно передернув плечами. Засмотрелся на женщину…

Софи, очевидно, точно прикинула, сколько времени у него займет подъем на лифте, после звонка в домофон. И сейчас она уже лучезарно улыбнулась ему, заставив резко улучшиться довольно туманный и пасмурный воскресный день.

Эти ее огненно-рыжие волосы, номинально собранные на затылке, словно заменяли солнце… У дочери, кстати, такой же оттенок был. А две кудрявые рыжие головы точно могли сделать день прекрасным… хотя он понятия не имел, отчего внезапно пришел к такому выводу.

Ярослава, про которую он только вспомнил, выглянула из-за тумбы в коридоре, видимо, еще не до конца решив, как себя с ним вести. Но… тот самый кот, что Ярослав ей вчера подарил, был у нее в руках. И это радовало. Стратегия, однозначно, выбрана удачно.

— Мы тебя очень ждали! — все с той же улыбкой Софи умудрилась ухватить его за локоть и «втащить» в квартиру, совершенно не прилагая усилий.

Странное дело, она его, как гравитация, что ли, к себе притягивала. Наклонился, легко поцеловав в щеку, хотя в груди полыхнуло огнем, жаждой накрыло в губы впиться!.. Но он помнил, что совсем рядом ребенок, который может счесть подобное попыткой ее мать «присвоить». Да и они обсудили вроде границы поведения при Ясе… Хотя, судя по прервавшемуся дыханию Софи и жару на ее скулах, тосковал не он один. Что радовало, и сильно.

— Молоко, яйца? — посмотрела с ожиданием, пока Ярослав мозги в какое-то подобие своего обычного рационального состояния пытался собрать.

— Все купил по заказу. Но сначала, — не удержавшись, усмехнулся он, ощутив какой-то вообще непонятный душевный подъем. Странным образом его все время около нее улыбаться тянуло, чего не замечал за собой ранее. — Мне показалось, что к таким красавицам грешно без цветов являться, — многозначительно заметил, протянув огромный букет роз Софи и второй — Ярославе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Пакет немного мешал, но сейчас как-то легко удалось найти точку баланса. Потому что медом на душу легло то, как вспыхнули глаза Софии, когда его слушала, принимая букет. И, ясное дело, что свои цветы заметила сразу, поняв, что к чему, а вот его решение подарить букет, пусть и чисто символический, ее дочери, явно тронуло Софи. Ярослав же порадовался, что их взгляд на ситуацию совпадает, хоть и не обсуждали заранее.

— Спасибо! — поддержав дочь рукой за плечо, как ободряя, пока малышка неуверенно, точно не привыкнув, но с восторгом, который и не пыталась спрятать, ткнулась носом в цветы, за двоих поблагодарила Софи.

Как-то подозрительно заморгала… Так, что Крапивин даже чуть засомневался, не перегнул ли палку, но его тут же к делам приобщили, отвлекая.

— И мы в долгу не останемся — накормим тебя блинами, которые Яся как раз заказала! Так что ставить букеты в вазу придется тебе, помнишь, где ваза? И… наверное, я кувшин для этой красоты в детскую сейчас дам, Яся поможет, а я быстро приготовлю завтрак для нас всех, — как-то очень уверенно и решительно распределила роли между всеми Софи, а сама, забрав пакет и вручив ему букет обратно, стремительно умчалась в кухню, очевидно, за кувшином. Вроде и близко, у них тут все компактно очень размещалось, но они с Ярославой номинально одни в коридоре остались.

Блины… Уже было открыл рот и сам же одернул себя, так и не высказав вслух, что можно заказать сейчас… Сложилось впечатление, что для нее это сродни некому ритуалу, и в данный момент Софи точно не оценит такого предложения. Да и потом… вдруг вспомнив ее кофе в турке для него, внезапно осознал, что будет совсем не против с ними разделить чисто домашний завтрак, который Софи своими руками для них приготовит. Очень непривычное чувство… что о нем заботятся в неменьшей степени, чем о Ярославе.

И, кстати, о девочке… Посмотрел на малышку, молча стоящую в паре шагов и без всяких ложных стеснений рассматривающую сейчас его в упор.

— Что ж, принцесса, веди, показывай, где у вас вазы и детская, — решив не оставлять и себе места для смущения или заминок, Крапивин быстро скинул туфли, повесил пальто на вешалке. — И будем твоей маме помогать с блинами… Хотя я никогда подобного не делал, — признался с улыбкой заговорщика, надеясь этим ребенка к себе расположить.

— Ты никода блины не залил? — чуть шепелявя, переспросила малышка с искренним удивлением, даже кота уронила. Но не цветы… Истинная женщина, хоть и маленькая еще совсем, хмыкнул тепло про себя.

— Никогда, — повинился Крапивин, разведя руками.

Видимо, для Яси это было совершенно невероятно и… подтолкнуло девочку над ним «шефство» взять.

— Сто же ты есь на завтлак? — почти с жалостью к нему уточнила малышка, двинувшись в сторону кухни, где гремела чем-то ее мать, не забыв поднять игрушку.

— Не поверишь, чаще всего яичницу, — признался Ярослав, странным образом ощущая себя лучше, чем за последние часов четырнадцать, наверное… как отсюда же и уехал.

— Фууу! — Ярослава скривилась так, словно вообразить не могла, как подобное в рот брать можно. — Мама! Он блины не залил! Никода! — похоже, решив срочно сообщить об этой беде самому надежному спасителю в ее понимании, закричала малышка во весь голос.

Это Ярослава невероятно рассмешило почему-то.

Они сидели на кухне, совсем как вчера. Правда, сложно было сравнивать эти помещения. Очевидно, дизайнер, проектировавший квартиру Софии, пытался максимально выжать из каждого квадратного метра, делая пространство полезным. И данное открытое помещение можно было считать и кухней, и гостиной одновременно.