Дочь кукушки (СИ) - Иконникова Ольга. Страница 27

Она замолчала, а мое сердце запрыгало в груди испуганной птицей.

– И что же вы подумали, ваше сиятельство? – я боялась, что мой голос задрожит, но вопрос прозвучал на удивление ровно.

– Ох, мне даже стыдно об этом говорить, ваше высочество! Боюсь, сейчас это может прозвучать для вас как оскорбление. Но тогда я подумала, что, возможно, он говорил о вас!

Наверно, я покраснела, потому что Лорена испугалась еще больше.

– Простите, ваше высочество, я обидела вас таким подозрением! Сейчас я, разумеется, так не думаю. Зная, кто вы такая, его светлость никогда не осмелился бы надеяться на..

Она не договорила, но это и не требовалось. Она думала, Артур знал, кто я такая, уже в Аранаке! Но ведь это было не так!

– Ах, ваше высочество, я сделала только хуже!

Нет, она не сделала хуже. Напротив, я впервые услышала от нее что-то хорошее. И хотя я не была уверена, что Артур говорил тогда именно обо мне, одна надежда на это уже согревала меня. Но Лорене знать об этом было не обязательно.

37. Будни принцессы

В этот день я отправилась к источнику вместе с матушкой. Я еще не привыкла к тому, что она рядом, и радовалась каждому мгновению, проведенному в ее обществе.

Она держала меня за руку, и я чувствовала себя счастливой.

– Тебе нравится во дворце, дитя мое?

– О, да! – горячо заверила я. – Здесь очень красиво, и все придворные так заботятся обо мне.

Честно говоря, именно чрезмерная опека и беспокоила меня больше всего прочего во дворце – я уже считала дни до окончания бального сезона. Мне хотелось отправиться с королем и королевой в загородное поместье, где, по словам Данзаса, слуг было вполовину меньше, а свободы гораздо больше. Там я смогла бы заняться верховой ездой и чаще видела бы матушку. Я мечтала часами беседовать с ней, не отвлекаясь на очередные приемы.

– Ты чувствуешь его силу, Алэйна? – спросила она, когда мы остановились в нескольких шагах от пруда.

Она, как и я, смотрела на фонтан с восхищением.

– Да, матушка!

Мне отчаянно хотелось коснуться прозрачных струй прямо сейчас, не дожидаясь наступления совершеннолетия, и я непременно сделала бы это, если бы не боялась, что мои действия прогонят магию из источника навсегда.

Фрейлины стояли неподалеку. Они не беспокоили нас, и я была этому рада. В присутствии посторонних нам с матушкой приходилось разговаривать с соблюдением всех правил этикета, а этого не хотелось ни ей, ни мне.

– Насколько я могу судить, ни принц Вильгельм, ни принц Джордж не понравились тебе, Алэйна? – грустно улыбнулась матушка, когда мы повернули назад ко дворцу.

Я кивнула. Мне не хотелось ей врать.

– Признаться, я не удивлена. Но, быть может, стоит присмотреться к ним повнимательнее. Иногда за внешней мишурой можно отыскать что-то действительно ценное.

Мне совсем не хотелось говорить о принцах, и я спросила о другом:

– А вы с отцом сразу полюбили друг друга? Ведь ваш брак по любви, правда?

Я надеялась услышать безоговорочное «да!», но матушка покачала головой:

– Вовсе нет, дитя мое! Я вышла замуж за его величество, потому что наши отцы договорились об этом браке вскоре после нашего рождения. Этот союз помог и Линарии, и стране, в которой я родилась. Я приехала в Лиму, почти ничего не зная о своем женихе, но чем больше я общалась с ним, тем больше крепла во мне уверенность, что наш брак – это разумный шаг. Я вижу, ты разочарована. Напрасно! Сейчас я искренне люблю его величество, и он, я надеюсь, может то же самое сказать обо мне. Брак, заключенный по расчету, давно уже перерос в союз по любви.

Мне стало грустно. Я так надеялась, что матушка встанет на мою сторону и одобрит мое нежелание выходить замуж без взаимного чувства.

Она поняла мои сомнения.

– Дитя мое, ты должна помнить, что ты – принцесса! Ты не должна совершать необдуманных поступков и поддаваться чувствам. Да, иногда я ловлю себя на мысли, что предпочла бы родиться не во дворце, а в каком-нибудь простом дворянском поместье, чтобы быть более свободной в своих действиях и желаниях. Но такие мысли быстро проходят, стоит мне вспомнить, какая ответственность лежит на королеве. Ты должна думать не о своих интересах, Алэйна, а об интересах своей страны. Пообещай мне это!

Я вздохнула. Еще полчаса назад я собиралась открыть матушке свое сердце, но сейчас сделать это было немыслимо. Я поняла – даже она осудит мою любовь к Артуру.

– Почему бы тебе не пригласить сегодня принцев на музыкальный вечер? Разумеется, не их одних – у тебя в гостиной могла бы собраться вся молодежь, что будет во дворце. Это даст тебе возможность познакомиться с их высочествами чуть ближе. Только помни – ты не должна выделять ни одного из них.

Это было всего лишь предложение, но прозвучало оно столь категорично, что я не посмела возразить.

На протяжении нескольких часов мои фрейлины суетливо готовили вечернее мероприятие – приглашали музыкантов, расставляли в гостиной цветы и писали приглашения на надушенных листах бумаги.

Нужно ли говорить, что к вечеру гостиная наполнилась народом?

Я уже несколько недель жила во дворце, но большинство из собравшихся были мне не знакомы. Не отходивший от меня ни на шаг граф Данзас шепотом называл мне тех, в чью сторону я бросала свой взгляд.

– Его светлость герцог Элезон. Глуп как пробка и совершенно не стоит вашего внимания. Граф Маршан – приглашен сюда исключительно потому, что его старшая сестра замужем за первым министром страны – герцогом де Клари. Уверен, он заснет при первых же звуках скрипки. Но не удивляйтесь, если кто-нибудь из ваших фрейлин положит на него глаз – для любой из них он будет выгодной партией.

В толпе гостей я пыталась высмотреть Вивьен или Артура, но ни той, ни другого тут не было.

– Я хотела бы, чтобы впредь на такие вечера непременно приглашались бы Аранакские, – резко сказала я.

Было странно, что Данзас, старавшийся во все прочем удовлетворять любые мои капризы, не догадался об этом сам. Ведь он же знал, как мы дружны с Вивьен.

Его сиятельство невозмутимо кивнул:

– Конечно, ваше высочество, не извольте беспокоиться.

Заиграла музыка, и разговоры смолкли. Исполнялось что-то очень нежное, приятное для слуха. Даже хохотушка Сильвия де Пюже от этих звуков прониклась лиричным настроением, и взгляд ее стал томным, грустным.

Я посмотрела в сторону графа Маршана – он действительно спал, откинувшись на спинку дивана.

Музыкальные произведения были подобраны со вкусом, и я получила подлинное удовольствие. После часового концерта значительная часть гостей откланялась и покинула дворец, и обстановка в гостиной сразу стала более теплой и душевной.

Баронесса Камилла Лотрек села за фортепиано, и я невольно позавидовала, что не умею играть так же искусно, как она.

Решил проявить себя и принц Вильгельм Силезский.

– Под сенью древнего каштана

Под золотой плеядой звезд

Я встретил ту, что так нежданно

Пронзила сердце мне насквозь.

Я не была знатоком поэзии, но эти стихи узнала сразу – их написал любимый поэт Вивьен Граф Грей. Я уже собралась поблагодарить его высочество за прекрасный выбор произведения для декламации, когда принц заявил то, что лишило меня всякого желания его хвалить.

– Я написал эти стихи в ночь после бала. На них вдохновила меня встреча с вами, ваше высочество.

Он наклонил голову, еще раз приветствуя меня, а я от такой наглости замерла с открытым ртом.

– Не знал, что вы творите под псевдонимом, ваше высочество, – раздался от окна насмешливый голос.

Он был едва слышен среди множества восхищенных возгласов, но я сразу же повернулась в ту сторону. Опершись на подоконник, там стоял тщедушный герцог де Ламберт.

Принц не обратил никакого внимания на его слова. Мне показалось, он даже не понял, о чем шла речь. Мы с герцогом встретились взглядами и улыбнулись друг другу.

Принц же Силезский нравился мне всё меньше и меньше.

38. Обман?