Тонкая темная линия - Хоуг (Хоаг) Тэми. Страница 33

Линдсей покачала головой:

– Нет, это было бы только справедливым возмездием. А теперь, надеюсь, вы меня простите, – она двинулась к двери. – Мне больше нечего вам сказать.

Анни подошла к задней двери агентства по продаже недвижимости и остановилась в коридоре. Справа от нее был выход на стоянку машин, ту самую, где Фуркейд набросился на Ренара. Рядом расположилась лестница на второй этаж, который занимала фирма «Боуэн и Бриггс».

Анни задумалась, не подняться ли ей наверх, но инстинкт удержал ее от этого шага. Ренар называл ее своей героиней, он прислал ей розы. Анни это не понравилось.

Однако судьба решила за нее. Дверь на верхней площадке лестницы распахнулась, и на площадку вышел Ренар. Он напоминал одного из чудовищ из сказок братьев Гримм. Отек исказил черты его лица, испещренная синяками и ссадинами кожа тоже не добавляла ему привлекательности. Он не сразу заметил Анни, и та было сделала шаг назад, к дверям агентства, но она упустила свой шанс.

– Анни! – воскликнул Ренар. – Какая приятная встреча!

– Это не светский визит, – решительно ответила Анни.

– Расследуете нападение на меня?

– Нет. Я пришла поговорить с миссис Фолкнер. Ренар положил руку на перила лестницы и прислонился к ним. Если не считать синяков, он был бледен.

– Линдсей – холодная, бесчувственная женщина.

– Надо же, а она так хорошо о вас отзывалась.

– Когда-то мы были друзьями, – заявил Ренар. – Я хочу сказать, мы пару раз ужинали вдвоем. Она об этом упоминала?

– Нет. – Лгал Ренар или нет, неважно. Анни хотела услышать как можно больше, а анализировать информацию можно потом.

– Я молчал о нашей дружбе, – признался Маркус. – Мне это показалось неделикатным.

– Почему же?

– Это было много лет назад.

– Но миссис Фолкнер проявила незаурядное красноречие, обвиняя вас в убийстве. Мне показалось, что у вас должно было появиться желание дискредитировать ее. Почему же вы ничего не сказали?

– Я говорю сейчас, – негромко откликнулся Ренар и с нежностью посмотрел на Анни. – Вам.

Это было предложение, и она не могла им не воспользоваться. Полицейский взял в ней верх над осторожной женщиной.

– Сейчас время ленча. Я как раз собирался перекусить. – Ренар начал осторожно спускаться по ступенькам. – Не хотите составить мне компанию?

Это предложение поразило Анни. Оно прозвучало так… буднично. Ведь она не сомневалась, что перед ней настоящий монстр, ей сразу вспомнилось изуродованное тело Памелы Бишон.

– Я не хочу, чтобы нас видели вместе, – выпалила Анни. – Мне сейчас и так нелегко приходится.

– Я никуда не выхожу, – признался Ренар. – Моя жизнь тоже не из легких.

Боковая дверь, выходящая на стоянку, распахнулась, и в здание вошел мальчик-разносчик с белым пакетом.

– Мистер Бриггс? – Он поднял голову, и его глаза широко раскрылись. – Черт побери, вы, должно быть, побывали в аварии.

Ренар молча достал бумажник.

– Я предлагаю разделить со мной гумбо [2], – обратился он к Анни, как только разносчик ушел.

– Я не голодна, – отказалась Анни, но не ушла.

– Не считайте меня чудовищем, – попросил Ренар. – Дайте мне шанс, Анни, чтобы я мог убедить вас в обратном.

– Вам не следовало бы говорить со мной без вашего адвоката.

– Почему?

«В самом деле, почему?» – подумала Анни. Они были один на один. Даже если Ренар признается в убийстве, это не будет иметь никакого значения. Анни взвесила все варианты. Они в здании фирмы. Она все еще слышала приглушенные голоса из агентства по продаже недвижимости. Ренар не настолько глуп, чтобы предпринять что-то против нее, да он и не в состоянии это сделать. А Анни хотелось узнать, что довело его до убийства. Что такого было в Памеле Бишон, что так притягивало этого внешне ничем не примечательного человека и что заставило его переступить через опасную черту?

– Ладно, я согласна.

Офис компании «Боуэн и Бриггс» занимал большое помещение с деревянным полом, натертым до зеркального блеска. Серые, обитые тканью перегородки разделяли часть его на кабинеты, а другую часть занимали чертежные доски. Ренар поставил пакет на один из столов в специально предназначенной для отдыха зоне. Из радиоприемника на стойке лилась классическая музыка.

Анни держалась от Ренара на расстоянии и жалела, что она не захватила с собой оружия.

– У вас неприятности.

Анни резко обернулась к Ренару. Тот доставал свой ленч из пакета, снимал крышки с упаковок.

– Вы же сами сказали, что вам сейчас приходится нелегко, – напомнил он. – У вас неприятности из-за Фуркейда?

– У меня неприятности из-за вас.

– Неправда. – Ренар указал ей на кресло напротив своего и сел сам. Насыщенный аромат донесся до Анни, стоило ему сдвинуть крышки с гумбо, темного соуса и филе, приправленного лавровым листом. – У вас были бы неприятности, если бы это я убил Памелу Бишон. Но я ее не убивал. Мне казалось, вы должны понять это после нападения на эту несчастную Нолан.

– Эти случаи никак не связаны между собой.

– Если только в обоих случаях не действовал Душитель из Байу.

– Душителя из Байу звали Стивен Данжермон, и он уже мертв. Против него нашлось достаточно улик.

– Такой же была и улика, которую Фуркейд подложил в ящик моего стола. Но это не превращает меня в убийцу.

Анни не сводила с него глаз. Кто он – законченный лжец или просто сам убедил себя в своей невиновности?

– Послушайте, Анни… Можно мне так называть вас? – вежливо поинтересовался Маркус. – Помощник шерифа Бруссар мне как-то сложно выговаривать, учитывая все обстоятельства.

– Хорошо, – согласилась она, хотя ей совсем не нравилось, что Ренар будет называть ее по имени. Ей совсем не хотелось идти ему на уступки, сколь бы мизерными они ни были.

– Мне хотелось бы, чтобы вы поняли, Анни, – снова заговорил Ренар. – Я любил Памелу как…

– Как друга, я знаю. Это мы уже проходили.

– Вы теперь работаете по ее делу? Будете пытаться найти ее убийцу?

– Убийца должен предстать перед судом, – уклончиво ответила Анни, избегая упоминаний о том, чем конкретно занимается она сама. – Вы ведь понимаете, что это значит, правда?

– Да, – Ренар поднес ложку к губам, на которые были наложены швы. – Но вот понимаете ли вы?

Анни пропустила мимо ушей зловещий подтекст и продолжала:

– Вы сказали, что ужинали с Линдсей Фолкнер. Простите меня, но мне трудно это представить.

– Я не всегда так выгляжу.

– Вы не кажетесь… подходящими друг другу.

– Как выяснилось, мы действительно друг другу не подходили. Мне показалось, что у Линдсей… скажем так, другие привязанности.

– Вы полагаете, что она лесбиянка?

Ренар неопределенно пожал плечами и опустил глаза. Ему явно была не по душе эта тема разговора.

– Вы так считаете потому, что она не стала с вами спать? – напрямик спросила Анни.

– Господи, нет, конечно. Мы просто поужинали. Я не ждал ничего большего. С самого начала было ясно, что так далеко наши отношения не зайдут. Но вот ее отношение к Памеле… Она всегда старалась ее защитить. Ревновала. Линдсей не нравился муж Памелы. Ее не устраивал ни один мужчина, заинтересовавшийся Памелой.

Ренар попытался справиться с еще одной ложкой гумбо.

– Вы стараетесь навести меня на мысль, что Линдсей Фолкнер, партнер Памелы по бизнесу и ее подруга, и есть убийца?

– Нет. Я не знаю, кто убил Памелу, но мне хотелось бы знать.

– Тогда к чему вы клоните?

– Я хочу сказать, что Линдсей меня недолюбливает. Ей хочется кого-нибудь обвинить в смерти Памелы, и она выбрала меня.

– Вас выбрали все, мистер Ренар. Вы и есть первый подозреваемый.

– Подходящий подозреваемый, – поправил он Анни.

– А что в этом странного? Вы преследовали Памелу, у вас были мотив, средства и возможность, но не было алиби в ночь преступления.

– Я был в Лафайетте…

– Да-да, в магазине, который уже закрылся к тому моменту, когда вы оказались на торговой улице. Что ж, не повезло, бывает. Если бы магазин работал, у вас оказались бы свидетели, чтобы подтвердить вашу историю.