Убийца истин (ЛП) - Дрэйк Бренда. Страница 21

Я изучила свою ДНК.

— А когда именно ты стала ученым?

Нана выключила экран.

— У меня была нормальная человеческая работа в медицинской лаборатории до выхода на пенсию. Быть Беспорочной Ведьмой — не единственное мое призвание.

В этом есть смысл.

— Но я не помню, чтобы ты работала.

— Когда твоя мать умерла, я решила остаться дома, чтобы помочь твоему папе с тобой. — Она одарила меня теплой улыбкой. — Лучшее решение, которое я когда-либо принимала.

— Я рада, что ты это сделала. — Я улыбнулась ей в ответ. — Ладно, что тебе от меня нужно?

— Ей нужно больше твоей крови, — сказала Эмили.

Нана выглядела такой маленькой, сидя в кресле перед компьютером. Она была измотана. Обеспокоена.

Я положила руку ей на плечо.

— В чем дело?

— После того, как мы сделаем больше лекарства, мы должны проверить его. Потом мне нужно, чтобы ты улизнула из Тир-на-нога и доставила его в ковен Грейхилл. Бастьен вас встретит. Он позаботится о том, чтобы больные получили лекарство. Врата находятся в библиотеке аббатства Святого Галла.

При мысли о встрече с Бастьеном мой пульс участился. Но пойти против приказов Совета Чародеев, пульс на мгновение остановился. Что они сделают, если узнают о нашем плане? Я даже не знала, какое наказание полагается за такой поступок.

— Не понимаю, — сказала я. — Почему Совет не хочет делиться лекарством? И почему я не могу сказать Арику?

Бабушка потерла подбородок. Судя по мешкам под глазами и ссутулившимся плечам, она допоздна работала над лекарством.

— Арик никогда не пойдет против приказов Совета Чародеев. Сколько людей знали, что ты собираешься в Нью-Йорк в тот день, когда Вероник нашла тебя?

Я бросила на нее озадаченный взгляд.

— Только дядя Филип. А что?

— Вероник не просто оказалась поблизости.

— Я знаю. Она сказала, что ее шпион сказал ей, что я была там. Что кто бы это ни был, он заметил меня.

— Этот шпион случайно заметил тебя? Я в это не верю. — Нана накрыла мою руку своей. — Кто-то сказал ей, что ты будешь там.

— Дядя Филип? — Я не хотела в это верить. — Но он мог убить меня много раз. Кроме того, я проверяла его с помощью своего шара истины, и он показал, что дядя заслуживает доверия.

— Я не говорю, что это был Филип. — Она прервала меня. — Должно быть, он поделился твоим расписанием прыжков с Советом. В убежищах неспокойно. Все началось с убийства Верховного Мага во время суда над Тодом. Есть много новых Высших Чародеев. Мы не уверены, что можем доверять им всем. Никому не говори о миссии, на которую я тебя посылаю. От твоего успеха зависит много жизней.

Если Совет был коррумпирован, я должна была убедить Арика увидеть правду. Он бы меня послушал. Видишь ли, мы должны были доставить лекарство в ковен Мистиков. Именно тогда я вспомнила кое-что из того, как Совет допрашивал Бастьена об исчезновении Конемара. Это было во время диспозиции относительно нашей роли в побеге Тода с виселицы под Ватиканом.

— Болезнь распространяется и на убежища, — сказала я. — Акуа из Вейлиг-Хейвен в Африке упоминала об этом на слушании, на котором я присутствовала.

Флаконы звякнули о стойку, когда Нана поставила их на стол.

— Это объясняет, почему Арик получил инструкции от Совета доставить значительное количество лекарства в Асил. Ему сказали, что это для тестирования, но им не понадобится столько, сколько они запросили. Они спасут убежища, а не ковены. Мерл никогда бы не потерпел такой жестокости.

Мерл был Верховным Чародеем еще до дяди Филипа. Он погиб во время нападения на Асил. У них с Наной был небольшой роман перед его смертью. Судя по печали в голосе бабушки, я подумала, что она скучает по нему.

— Почему убежища не хотят помогать ковенам?

Нана взяла пузырек и осмотрела его.

— Когда мир Мистиков был впервые создан, он должен был скрывать магические и необычные существа от преследования людей. Высшие Чародеи того времени верили, что убежища и ковены могут жить в гармонии. Но были некоторые чародеи-ксенофобы, которым эта идея не очень нравилась. Люди разделились. Большинство хотело оставаться связанным с ковенами, в то время как некоторые хотели отделиться.

— Нападения этих негодяев-Мистиков не помогли, — сказала я.

— Нет, — бабушка осмотрела еще один пузырек. — Конемар был одним из тех чародеев, которые хотели отделиться. Я бы не удивилась, если бы он стоял за атаками, чтобы напугать убежища и заставить их закрыть ковены. Совет Чародеев закрыл движение Конемара в 1938 году сразу после смерти Джана… или, скорее, исчезновения.

Конемар пытался убить Джана, но мой прадед сбежал через ловушку в один из Сомниумов, только чтобы умереть во время битвы на лужайке перед моим домом.

— Хорошо, — сказала я, желая забыть о Джане. — Так когда же мы начнем?

Она достала с полки все необходимое: перчатки, шприцы, жгут, флаконы, спиртовые тампоны и марлю.

— Сначала мы испытаем лекарство на добровольце. Убедимся, что оно работает. Если нет, то тебе незачем туда идти. Когда придет время уходить, я приду за тобой.

Нана натянула перчатки.

— Садись.

— А как насчет Афтон? — Я села на один из лабораторных стульев у стойки.

— Я сказала ей, что мы скоро уходим, — сказала Эмили. — Она хотела остаться и помочь Нане. Не хочет расставаться с восьмилетними детьми. Я забочусь о них с тех пор, как мы сюда прибыли.

Это меня не удивило. Афтон любила детей. Всякий раз, когда мне нужно было, чтобы кто-то взял на себя работу няни для меня, она вмешивалась. На самом деле, иногда она присоединялась ко мне, чтобы помочь, и даже не хотела половину зарплаты. Но я не могла оставить ее одну. В конце концов, это было совсем другой мир. Что, если она застрянет и не сможет вернуться в человеческий мир?

Лицо Наны смягчилось понимающей улыбкой, когда она крепко завязала жгут вокруг моей руки.

— Я присмотрю за Афтон. Со мной она будет в безопасности.

Игла поблескивала на фоне света, льющегося с потолка. Меня охватила волна беспокойства, и я вздрогнула.

Эмили схватила меня за руку.

— Вот. Сожми мою руку, если хочешь. Это просто укол. Даже не будет так больно.

Я улыбнулась ей. Когда я впервые встретила Эмили, я думала, что она злая сука. Это была не ее вина. Ее заставляли делать те ужасные вещи, которые она делала со мной. Ее доброта и забота обо мне, пока я страдала, показывали, что она пытается загладить свою вину. Девушка выросла в моих глазах.

Что касается того, чтобы оставить Афтон здесь… хотя я никогда не видела, как она это делает, и я определенно никогда не хотела быть свидетелем этого, Нана была опытна в магии Инканторы, которая давала ей силу заставить человека вспыхнуть пламенем и сгореть изнутри. Она никогда не подводила меня все мои семнадцать лет, и я была уверена, что она отдаст свою жизнь за Афтон. Зная это, утихло беспокойство, клокочущее внутри меня.

В лабораторию вошла Морта. Позади нее двое мужчин катили кровать, на которой лежал пожилой мужчина. Вокруг рта фейри были язвы, а лицо пылало от лихорадки.

Игла пронзила мою кожу, и я вздрогнула, стиснув зубы. Нана наполнила пузырек кровью. После третьей трубки меня затошнило. Морта, должно быть, заметила это и, опираясь на трость, принесла мне стакан с ярко-красной жидкостью внутри.

Я приняла у нее стакан.

— Что это такое?

— Фруктовый сок из ягод, которые растут здесь, в царстве фейри. Она доковыляла до ближайшего стула и опустилась на него.

Бабушка отнесла ампулы с моей кровью к рабочему столу с колбами и другими стеклянными контейнерами, вместе с прибором, который я не узнала, микроскопом и другим лабораторным оборудованием. Она натянула резиновые перчатки и взяла один из пузырьков с моей кровью. Морта принесла ей стакан из другого стеклянного холодильника.

— А зачем тебе вон тот большой металлический бак? — спросила Эмили, поворачиваясь на стуле.

Морта взглянула на него.

— Это для того, чтобы сделать большую партию лекарства. Мы используем его, чтобы сделать вакцину позже.