Княжеская школа магии (СИ) - Малиновский Дмитрий. Страница 44

— Даже если это и так, то излишняя паника никак не улучшит ситуацию. Нужно подумать, как нам выбраться отсюда незамеченными. Уверен, с нашими-то способностями, мы запросто сможем это сделать. И было бы неплохо, если бы мы всё-таки развесили хотя бы парочку картин.

— Уверен, даже одной картины хватило бы, — добавил Профессор. — Главное — это повесить картину на ви́дном месте, а не в комнате, где спит Владимир Владимирович.

— Что скажешь, Жук? — решил я растрясти нашего полководца. — Есть какие-то идеи?

— Ну… идей полно. Однако я не знаю, какая из них подойдёт. Мне сегодня уже довелось потерпеть поражение от Профессора, который опередил мои мысли.

— Так я же не специально, Жук.

— Вот видишь, он не специально это сделал, — поддержал я Булгакова. — Ну же, говори… колись, дружок. Уверен, ты нащупал что-то интересное.

— Хочу заметить, что у злодеев, а наш Владимир Владимирович — это тоже в некотором роде злодей, есть свои фишки и примочки. Мы можем попытать удачу и вылезти через главную дверь, надеясь, что в этот момент нас никто не заметит. Это будет тяжело, ведь мы не знает, где конкретно сейчас Владимир Владимирович и Дмитрий Анатольевич. То есть мы, скорее всего, попадёмся. Но раз мы можем попасться им на глаза в любой момент, то почему бы не отложить это на потом и не прогуляться по подвалу, чтобы узнать что-то новое. Может, это вовсе не подвал, а самая настоящая лаборатория. Димон, ты сам сказал, что в баночках то самое вещество, которое создал Леший. Значит, это точно необычный подвал. Нужно только изучить его.

— Правильно, нужно изучить местность… — поддержал Чехословак. — Я уже всё обнюхал. И хочу заметить, что ничего особенного здесь нет. Меня не интересуют эти зелья, вещества. Меня интересуют…

— Мы знаем, что́ тебя интересует, — перебил я. — Не нужно подробностей. — Лучше давай думать, как…

— Найти потайные комнаты, — подключился Профессор.

— А может, и потайную дверь, которая выведет нас на улицу, — предложил отличную мысль Толстый… видимо, сам того не осознавая.

— А ведь Толстый прав, — заулыбался Гоголян. — У злодеев всегда есть потайные комнаты, а в них и двери, которые выводят злодеев из замков где-то возле канавы. В нашем случае… я даже не знаю, куда точно выведут двери или дверь, если мы найдём их… её.

Тут произошёл какой-то небольшой взрыв. Хотя я бы даже назвал его «магическим хлопком зелёного цвета».

— Извините, — опустил голову Менделеев.

— Химик, ты что там делал?

— Й-я хотел изучить вещество господина Лешего. Тут не только оно. Тут есть и другие элементы, которые неплохо сочетаются. Но только не с веществом. Видимо, Леший гений, раз смог соединить их…

— Чтобы ничего не взорвалось, — хихикнул Пушкин, подшутив над своим одноклассником.

— Я только первый опыт провёл, — начал защищаться Химик. — Если бы мне дали больше времени, то и я бы что-нибудь придумал. Мне всегда нужно изучить что-то. Потом лечь спать. А наутро я уже знаю, как это делать, ибо мне во сне приходят идеи.

— Что ж, это очень здорово, но давайте найдём что-то более годное, чем взрывы, — предложил я. — Подвал относительно большой, поэтому разделите его на куски и исследуйте.

— Вообще-то, не…

— Так, Пушкин, хватит исправлять. Я всё понимаю. Ты реально уже бесишь со своим «вообще-то», — перекривлял я волосатика. — Лучше направь свой мозг на что-то более полезное, если не хочешь, чтобы твоя мама узнала, где ты был. Ведь если ты найдёшь дверь и мы сможем свалить незаметно, то никто не узнает, что мы здесь были.

Саня Пушка отправился в самый дальний угол.

И знаете, это пошло ему на пользу. Парнишка нашёл необычную дверь с кучей инопланетных знаков. Вот так вот.

— Это ещё что за картина?! — улыбнулся Чехословак. — Выглядит как-то странновато для картины. Вам не кажется, ребята?

— Кажется. — Пушкин проглотил слюну. — То есть казалось бы… если бы это была картина, Чехословак. Однако это дверь.

— И чё это значит? — поковырялся в носу Пётр Великий. — Наш директор типа инопланетянин?! — начал смеяться Петрович.

— Не думаю, — спокойно ответил я, не отрываясь от космического рисунка на двери. — Этот инопланетный рисунок напоминает некое послание, может, пароль. То бишь здесь что-то сказано, и это нужно выполнить. То есть мы… м-мы должны это выполнить, чтобы дверь открылась.

— Ты в этом уверен?

— Да, Гоголян, уверен. Вот только не пойму, что от нас хотят?

— Да что тут понимать. Тут даже наркоман поймёт по этим буквам, что здесь написан какой-то непонятный бред, — выдал Чехословак, сам себя удивив. — А раз тут бред, то его нужно стереть.

Почему-то слова Чехова про «стереть» напомнили мне чистящее средство «Волшебная чистота», которым я отмыл золотую цепь на волшебном дубе. Соединив все точки, я решил, что Чехословак — это гений.

— Умница, Чехов, — обрадовался я. — Химик, принеси то вещество, над которым ты только что проводил опыт.

— Что ты задумал?

— Саня, обожди. Пока не забыл, не отвлекай меня.

— Вот, держи, — подал мне Химик мензурку с зелёным веществом.

— Итак, мужики. Отвалите нахрен от этой двери, — начал я замахиваться.

Дети отошли.

Я бросил мензурку прямо в те инопланетные знаки.

Когда она разбилась, а всё содержимое «растеклось», дверь, о чудо, засветилась. То есть инопланетные буквы… они как бы светились зелёным цветом. Но потом увеличились в размере и будто бы отклеились от двери, словно какие-то призраки.

Я не шучу. Говорю так, как было.

Так вот, эти магические буквы сформировали какой-то непонятный знак и снова влетели в дверь. Но на этот раз дверь начала как бы дрожать, вибрировать.

— Что происходит?! — испугался Пушкин.

— Кажется, Димон активировал дверь, — объяснил Гоголян. — Димон, ты дверь активировал? — сам же и уточнил.

— По-моему… — растерялся я, не отводя глаза от двери, которая продолжала вибрировать.

Не прошло и минуты, как каменная инопланетная поебень открылась.

— Во дела! — заверещал Чехословак. — Да тут целый склад этого дерьма! Поздравляю! Мы нашли ещё один подвал внутри подвала.

— Не внутри, а…

— Да завали ты ебало, — отмахнулся Чехословак от Пушкина. — Прости, Димон. Обещаю больше не использовать мат при тебе… сегодня.

Если коротко, то за дверью находился огромнейший склад. То бишь это была подземная лаборатория-склад с десятками, может, сотнями тысяч мензурок вещества нашего Лешего.

— Мать моя химия, да здесь миллион пузырьков с веществом Лешего! — восторженно произнёс Менделеев. — Димон, можно я здесь останусь? Умоляю! Прошу! — чуть ли не встал Химик на колени. — За меня не волнуйся. Если что, можете всё валить на меня. Я не волнуюсь за своих родителей и за то, что они обо мне подумают. Только дайте мне провести сотню-другую опытов с данным веществом, и я уверяю, что уже через неделю весь мир узнает о веществе Лешего, как о «веществе Лешего два точка ноль». Я назову своё детище «вакцина Менделешего».

— Угомонись, придурок, — прервал Санёк нашего мечтателя. — Ещё сделаешь что-то не так, а потом убьёшь своими вакцинами почти всех людей. Как бы я не боялся Лешего, но его вещество я в себя колоть не буду даже под дулом пистолета.

— Тогда смысл всего этого, если ты при любом раскладе умрёшь? — поинтересовался Гоголян.

— Ты тоже закрой рот. И ты, — указал Пушкин на Толстого, который решил дополнить слова Гоголяна своим искусством «краткого» общения. — Никто ничего не будет проводить. Мы должны найти выход из этой… из этого дурдома.

— Согласен, — поддержал я Саню Пушку. — Мы сейчас найдём ещё одну дверь, которая выведет нас на улицу.

— Ребята, посмотрите вот сюда, — позвал всех Чехословак. Парень указал на каменную дверь, но уже со стороны лаборатории-склада с миллионом пузырьков, как выразился Химик. — Кажется, здесь Лешему плохо.

На двери действительно был нарисован Леший. И ему реально было хреново. Рисунок изображал Лешего, который мучился от головной боли, когда над ним символы, что были с той стороны двери.