Собрать мозаику. Книга вторая (СИ) - Палей Натали. Страница 14

Чем больше я вспоминала прошлое, чем больше осколков из прошлой жизни складывались в мозаику, в мою личную мозаику радости и боли, ошибок и успехов, тем становилось меньше слез. Вместе с приходящими воспоминаниями я понимала, что лера Лорианна Тубертон давно перестала плакать.

Тангрия. Весна 3200 год.

Сегодня день моего совершеннолетия! Мне исполнялся двадцать один год. С Кристофом мы встречались уже несколько месяцев и, если бы не размолвка с Джейсоном, я могла бы назвать себя довольной жизнью.

Я проснулась в радостном предвкушении, потому что родители с Тубертонами и с Кристофом втайне от меня готовили праздник.

Все еще сонная я встала с кровати, чтобы умыться, и утонула в море цветов, которые повсюду стояли в вазах в спальне. Кристоф! Это его проделки! Каких только цветов здесь не было. И розы, и лилии, и хризантемы, и фиалки. Аромат наполнял комнату так, что голова закружилась. Настроение стало восхитительным.

Я сразу надела красивое элегантное платье, а не домашнее, горничная помогла одеться и сделала замысловатую красивую прическу. В прекрасном настроении я спустилась вниз в столовую, и тут же попала в объятия мамы, а затем отца.

— С днем рождения, дорогая! — поздравили они и торжественно вручили небольшую продолговатую бархатную коробочку.

Я с любопытством открыла ее и замерла от восхищения. В ней находился прекрасный брильянтовый гарнитур.

— Какая красота! — искренне восхитилась я и снова обняла дорогих людей. — Он прекрасен!

— Надень сегодня вечером, он прекрасно подойдёт к твоему платью, — с тёплой улыбкой произнёс отец.

Затем слуги, выстроенные в ряд, сердечно поздравили меня, а некоторые подарили милые подарки. Матиус Сноу подарил оригинальный блокнот в кожаной обложке, сделанный своими руками. А повар на завтрак приготовил мои любимые блинчики с творогом и изюмом, шоколадный пирог и вкуснейшее какао.

— Позавтракаем чуть позже — тебя ждет еще один подарок, — загадочно произнесла мама.

— Еще? — я с любопытством оглянулась, но ничего и никого не увидела.

— Во дворе, — улыбнулась мама. — Кристоф ждет уже час, но будить тебя не позволил. Сказал, что именинница должна выспаться.

Я подхватила юбки платья и помчалась на выход, а мама с папой весело рассмеялись и пошли за мной, но гораздо спокойнее, чем я.

— Что в четыре года, что в двадцать один, ничего не изменилось, — услышала я за спиной доброе ворчание папы. — Непоседливый кузнечик! — я обернулась и подмигнула игриво, а он состроил серьезное лицо. — Лорианна, ты взрослая лера, тебе двадцать один год, а леры не носятся по дому! Леры ходят спокойно и маленькими шажками.

Услышав папино ворчание, я специально остановилась и сделала несколько чинных маленьких шажочков с серьезным видом. Папа ещё шире разулыбался. А я крутанулась на месте, как волчок, и вновь побежала, подобрав юбки, услышав смех родителей за спиной и сдержанное хмыканье слуг.

Выбежала на крыльцо и сразу увидела их. Кристофа и ее. Он стоял, такой красивый и элегантный в темно-коричневом костюме для конных прогулок и широко радостно улыбался, а рукой под уздцы держал великолепную невозможно прекрасную золотую кобылу. У меня перехватило дыхание от этой картины.

Я побежала к нему в объятия, счастливая, что вижу его. Он крепко обнял меня одной рукой и наклонился поцеловать.

— Родители сейчас тоже выйдут, — смущенно прошептала я.

— Я вижу их, солнышко, — хмыкнул Кристоф, — поцелуи тогда отложим на потом. С днем рождения, счастье мое, — нежно прошептал на ушко.

— Это мне? — для вида спросила я, а сама уже не могла оторвать глаз от золотой красавицы.

—Конечно тебе, — улыбнулся Кристоф. — Ты когда увидела ее на скачках в Зардане, я сразу определился с подарком на день рождения.

— Какая красивая! Спасибо! Но она же безумно дорогая, наверное, Кристоф! — спохватилась вдруг я.

— Не важно, Лори. Я очень хотел подарить ее тебе. Долго думал, чем тебя порадовать. Знаю, как ты любишь свою Гвоздику, но уверен, что в твоем большом сердце найдется место и для нее. О деньгах не думай, пожалуйста.

Я с восторгом погладила морду кобылы. Та уткнулась носом в мою ладошку и дружелюбно фыркнула. Я счастливо засмеялась:

— Какая она красивая! Я назову ее Золотко.

Золотко снова ласково уткнулась мордой в ладошку, соглашаясь с таким именем.

Вечером я смотрела в зеркало и не верила, что это я отражаюсь в нем. Девушка в изумительном нежно-голубом шелковом платье с открытыми плечами, которое безумно шло ей и подчеркивало тонкую девичью талию, с высокой элегантной прической и в брильянтовом гарнитуре, с большими восторженными голубыми глазами, слегка подкрашенными для выразительности, — неужели это я?

Сердце радостно билось в предвкушении того, что сегодня будет самый замечательный день рождения в моей жизни.

Родители и Тубертоны, которые все подготавливали для празднования, решили устроить его в форме светского бала, а не молодёжной вечеринки, что было модно в последнее время. Только эту тайну они мне раскрыли, чтобы я подготовила себе соответствующий бальный наряд.

Я спускалась по центральной парадной лестнице дома к ожидающим внизу гостям. Пригласили друзей и соседей семьи, всех друзей из академии — Джессику с Мэрини, и многих парней из нашей группы. Присутствовали друзья Джейсона и Криса, даже Алан Бродли. Не было только Джейсона и Элеоноры, которым тоже отправили приглашение.

Я постаралась не думать о них, чтобы не портить настроение, и спускалась, словно принцесса из сказки, впервые в жизни такая красивая и элегантная, что гордилась собой. Мы с мамой и с самой модной модисткой Зардана постарались на славу, чтобы на совершеннолетие я выглядела безупречно.

Краем глаза замечала, как замирают гости, ошеломленные моим внешним видом, но я смотрела только на одного человека в зале, невольно с замиранием сердца ожидая его реакции, взгляда, когда он увидит меня.

Кристоф стоял вполоборота и разговаривал с моим отцом. Он был очень интересен и элегантен в темно-синем смокинге. Я попросила его одеться в этот цвет, чтобы мы были в одной цветовой гамме. Заметив, что мой отец замер и восхищенно смотрит мимо него, Кристоф тоже обернулся.

Я смотрела в его темно-карие глаза, счастливо улыбаясь, уже уверенная в своей внешности и его реакции. Сначала глаза Кристофа слегка расширились, он замер, ошеломленный, как и все, а затем столько восхищения, нежности, благоговения я прочла в искрящихся светом глазах, что тепло и счастье заполнили сердце. Неужели я влюбляюсь в этого невероятного молодого мужчину?

Я медленно, как и положено лере, с совершенно прямой спиной спустилась со ступеней и остановилась, улыбаясь всем вокруг. И гости отмерли и загалдели поздравления. Заиграл живой оркестр с поздравительной мелодией. Кристоф подошел, поцеловал руку, не отрывая восхищенных глаз, и тихо произнес:

— Ты так прекрасна, Лорианна. Дух захватывает, словами не описать.

— Спасибо, Крис, — прошептала в ответ. — Слова не нужны, — счастливо улыбнулась я. — Я все прочитала в твоих глазах. Я очень старалась… для тебя, — добавила одними губами еле слышно.

Он неожиданно больно сжал мои пальцы, которые до этого поцеловал, да так и не выпустил, глаза потемнели, а у меня перехватило дыхание. Столько всего было в его взгляде, что сердце взволнованно забилось, а по телу прошла странная волнительная дрожь.

— Для меня, — прошептал он тихо, благодарно. — Надеюсь, что все сегодняшние ловеласы это поймут, — добавил уже слегка насмешливо, пытаясь скрыть растерянность.

А я легко рассмеялась.

— Кристоф, отпусти, наконец именинницу, — услышали мы голос графини Тубертон. Она мягко высвободила мои пальцы из его руки и тихо прошептала. — В конце концов, соблюдайте приличия на людях, или уже объявите о помолвке, — строго произнесла графиня, с небольшим упреком.