Вспомнить забытое. Тайна военного лагеря. Книга 1 (СИ) - Виннер Виктория. Страница 46

Я не выходила из комнаты, пытаясь сообразить, что мне теперь делать. Я влюбилась в него по уши, а он вот так вот смылся… To, что консулом мне не быть, было для меня очевидно. Другие академии я даже не рассматривала для поступления. Да и во многие из них инопланетян просто не брали и не берут до сих пор… Поэтому я просто не видела смысла проходить вводные тесты, и решила, что выберу какой- нибудь скромный колледж весной… А тогда мне просто хотелось провести остаток школьных каникул, лежа в своей постели в полном одиночестве. А через пару дней я пошла на вводные тесты, к которым помогал готовиться Йенс, и сдала сразу два!

Дядя Макс сказал, что мне можно сдать оба теста сразу, чтобы не приезжать сюда еще раз… А теперь я помню, что первый тест просто пропустила! Как же это странно, помнить две версии одних и тех же событий, и оба варианта кажутся абсолютно правдивыми.

— Поднимайся, Ника, — отвлек меня от воспоминаний Йенс, — у нас пятнадцать минут.

Я открыла глаза и посмотрела на него. Чувство стыда снова накрыло меня с головой, но я не могла оторвать глаз от Регнера, продолжая краснеть. Йенс, видимо поняв причину моего покраснения, спешно отвернулся.

Теперь я совершенно точно поняла, что у меня не было ни малейшего шанса не влюбиться в Йенса и во второй раз. Как бы он ни старался. А он старался. Он был со мной черствее, чем тогда, три года назад. Он не впускал меня в свою душу, оставаясь лишь моим мастером, он даже не оставался ни разу на наши вечерние посиделки в военном лагере, тогда как Эд был с нами каждый вечер. А три года назад, за эти десять дней, что мы прожили в одной квартире, Йенс стал мне настоящим другом. Я помню его рассказ о родителях, которые погибли в катастрофе на хайдзо — единственная катастрофа хайцзо за всю многолетнюю историю существования этого вида транспорта, я помню его истории из школьных и эстадских лет, помню кличку его домашнего питомца и лучшего друга детства — собаки «Джайно», я помню его доброту и искренние улыбки, которых он так мало подарил мне во второе наше знакомство. Но теперь я знаю две стороны Йенса — добрый друг и непревзойденный боец. И обе эти стороны мне нравятся. Да… у меня не было шансов тогда, у меня не было шансов сейчас, а после возвращения воспоминаний у меня и надежды не осталось. Надежды на счастливую жизнь без Регнера. И на жизнь с Регнером надежды тоже нет…

Мы вышли из комнаты и подошли к Милене, все также стоящей на том месте, где ее оставили. Йенс кивнул девушке, и магитарианка сотворила очередной портал.

— Иди, — сказал мне Йенс, — мы уйдем другим порталом, только соберем артефакты.

Я, молча, шагнула в темноту, и уже через пару секунд оказалась в непроходимом торогском лесу, краем глаза заметив уже полупрозрачную себя же, и уже через долю секунды в лесу осталась только одна я. И вроде надо было двигаться вперед и выкорчевывать вулиски, но в голове крутились только воспоминания трехгодовалой давности. И я никак не могла понять, почему Йенс тогда просто молча уехал, почему он позволил Эду стереть мне воспоминания, почему обманывал меня… Это ли не настоящее предательство со стороны самых близких людей? За ту неделю, что мы провели в нашей с Эдом маленькой квартирке с Йенсом, я почувствовала с ним настоящее родство, он стал мне по-настоящему дорог. И сейчас, когда эти чувства вернулись, его предательство ощущалось острее.

От мрачных мыслей меня отвлек горн, обозначающий окончание испытания. Я развернулась в сторону, противоположную той, в которую направлялась моя иллюзия, и стала пробираться сквозь дебри, надеясь, что иллюзия хорошо справилась с задачей, и вулисков на моем пути не встретится.

По всему лесу раздавались радостные крики курсантов, звуки хрустящих веток — в обратную сторону «красные» явно двигались смелее.

Минут через двадцать я уже стояла на точке старта рядом с заполненной мертвыми вулисками машиной. Из леса еще продолжали подтягиваться курсанты, подтаскивая еще пару жестоко убиенных хищников растительного происхождения.

— Ю-ху! — раздалось где-то справа от меня. — Ника! Сколько тварей завалила?

Я повернулась на голос Дайны, и ответила:

— Не знаю, не считала.

— А я считала! Двадцать три! — Дайна посмотрела на меня, улыбка медленно сползла с ее лица, и она продолжила. — Я надеялась, что задание тебя взбодрит… Ты же так любишь лес…

— Это не лес, — перебила я подругу, — это какие-то дебри непролазные. Но я в порядке, правда. To ли еще будет…

Дайна внимательно посмотрела на меня, кивнула, и мы пошли на построение.

***

Этим вечером Йенс за мной не пришел, и я была рада возможности побыть наедине со своими мыслями. Как бы я ни старалась, я не могла ни понять, ни простить. Ни Эда, ни Йенса. Да, я доставляла Эддону немало забот, постоянно бегая по вечеринкам в нескромных нарядах и меняя парней как перчатки. Но разве не так ведут себя среднестатистические, привлекательные семнадцатилетние девушки? Кроме того, я хорошо училась и строила планы на будущее. И с парнями я никогда не заходила дальше поцелуев, и Эд об этом знал! У нас не было секретов друг от друга. По крайней мере, у меня от него… И, конечно, как старший брат он имел право переживать, и он переживал! Но разве другие переживающие старшие братья стирают своим сестрам память, подселяя туда жуткую попытку изнасилования, переворачивающую весь мир с ног на голову??

Утром, в последний день лагерной смены, мы собрали вещи, и нас перенаправили на базу лагеря, где собрали на той же огромной поляне, на которой я впервые увидела магию своими глазами. На огромной магической доске торжественно высветили результаты индивидуального зачета. Я оказалась на первом месте, но если бы напротив фамилии Милены не стоял прочерк и надпись «выбыла», уверена, я была бы второй. Йенс ко мне даже не подошел, как и Эдди, видимо, у них был такой договор, но я понимала, что с кем-то из них мне придется вернуться в Стард.

После обеда состоялась церемония закрытия, на которой меня торжественно, при всех курсантах с лентами разного цвета, поздравили с первенством в личном зачете, вручив в подарок игрушку — муляж настоящего инопланетного бластера, стреляющий имитацией лазера, приближенной к натуральному. Вреда такой муляж не нанесет абсолютно никакого, но для тренировок — самое то. И стоит он не мало. Регнера тоже поздравили с успехом его подопечной, но ничего не подарили, просто выразив благодарность.

А мне было абсолютно все равно. Мне было все равно, что полторы тысячи человек аплодируют мне, что половина из них смотрит с восхищением, а другая половина с завистью. Мне был абсолютно безразличен мой оглушительный успех, который еще два дня назад стал бы для меня настоящим подарком! Это мог бы быть лучший момент в моей жизни. Я бы хотела разделить его с Регнером и Эдом, и мы бы, наверняка, так и поступили, отметив где-нибудь мою заслуженную победу, но только с теми Йенсом и Эдом, которых я знала два дня назад. Сегодняшние, мне не нравились. Они отобрали у меня этот момент моего торжества, моей главной победы в жизни…

Как я и ожидала, возвращались мы домой вдвоем с Эдом. Он подошел к нам с Дайной, сразу после того, как смену объявили закрытой. Курсанты разбредались группами по лесу, чтобы провести последние часы смены военного лагеря вместе перед долгой разлукой.

— Дамы, — сообщил о своем присутствии Эд и неловко улыбнулся. Дайна засияла, как утренний Хеллерстен, а я нахмурилась, предчувствуя неизбежный неприятный для меня разговор, — как настроение?

— Немного грустно, — ответила Дайна, с надеждой заглядывая Эду прямо в глаза.

— Грустить, поводов нет. Надо радоваться, что эти две недели прошли так хорошо, — ответил Эд явно не то, что хотела услышать девушка, — Ника, мы уезжаем через час.

— А почему так скоро? — удивилась я.

— У меня появились дела в городе.

Я посмотрела на брата с подозрением, затем перевела взгляд на Дайну, которая выглядела более чем расстроенной.

— Эдди, можно тебя на минутку? — спросила я, и, не дожидаясь ответа, потащила его в сторону.